свои стоптанные сапоги на новенькие ботфорты. Исключительно для дела. Ну и, конечно же, как их новый командир может жить без отличной шляпы с пером, подчёркивающий её статус.
Данкен также попал впросак, когда Эми едва ли не силком затащила его к дубильщику. Теперь Бритс также имел новые ботфорты, а на плечи упала новая, с иголочки сшитая куртка настоящего морского капитана.
Единственный кто всё-таки смог устоять на своём, был профессор Фодж. Буквально убегая от Эми по всему Ривийеро, учёный молло всеми доступными средствами отбивался от подарков. В конце концов, принцесса сдалась, но только лишь по одной причине, о которой Фодж узнает позже.
Конец торговой прогулки компания завершила в лучшей таверне Ривийеро под названием: «Ночная гавань». Наевшись до отвала, команда принялась прощаться. До ночи оставалось совсем немного, а значит, команде пора бы готовиться к отплытию.
По-хорошему счёту стоило всё-таки присмотреться к погоде. Тучи угрожающе нависли над всем королевством Эверноу и только Самой Вечности известно, с каких широт к ним надвигалась гроза. Тем не менее, времени катастрофически не хватало, от чего было принято решение выступать в ближайшую ночь.
Попрощавшись друг с другом, компания разделилась.
Данкен Бритс в своём новом наряде отправился производить финальные приготовления «Эверелла» к отплытию. Кэтлин решила ему в этом помочь. В конце концов, когда-то она тоже была недалека от морского дела. Профессор Фодж и младшие Бритсы отправились домой. Эми, Ди и Ларс решили на некоторое время заселиться в одну из комнаты «Ночной гавани».
Впереди предстояло долгое путешествие: как сказал Данкен примерно пятнадцать ночей ночей. Упустить шанс в последний раз понежиться в тёплых мягких постельках, было бы поистине преступлением против комфорта. Сказано – сделано. В следующую минуту, троица магических существ заняла одну из комнат, распластавшись на кроватях. Ларс в ту же секунду спрыгнул с плеча Эми на кровать, укутавшись в мягком одеяле. Уютно.
Погода за окном продолжала портиться. Уже совсем скоро первые капельки дождя переменной капелью падали на крыши, стекали по окнам и прогоняли под навесы оставшихся на площадях горожан.
Тем временем в уютной комнате таверны было тепло и сухо. Свеча с глухим потрескиванием наполняла помещение тусклым светом и ароматом сандала. Тишина. Нет, не та могильная немота, давящая своим звенящим безмолвием, а тишина понимающая, умиротворённая.
Лёжа в своих постелях, каждая из леди думала о своём. В то время как Эми планировала своё дальнейшее путешествие, принимая во внимание всевозможные трудности, с которыми ей придётся столкнуться, малышка Ди пыталась не упустить момента. Поглаживая свой сшитый с иголочки наряд, малышка не могла поверить, что всё это происходит с ней взаправду.
– Знаешь … – первой нарушила тишину Ди, – … я не знаю, как объяснить. Ты очень странная … – малышка тщательно подбирала слова, при этом стараясь звучать максимально приветливо, – … сколько я себя помню, я всегда могла забраться в голову любому, – Ди изобразила руками нелепые движения, с которыми обычно ходили существа под её влиянием, – … но ты … ты, совсем другое дело. Когда я пытаюсь смотреть в тебя, я словно вижу себя … это так странно …
Девочка говорила совершенно несвойственным ей тоном. От былой грубости и наглости не осталось и следа.
– Эми … – продолжала Ди, искренне надеясь, что принцесса её слышит сейчас, потому, как второй раз малышка подобного не повторит никогда, – … прости меня, если я тебя обидела. Просто никто и никогда не относился ко мне искренне и по-доброму, … я до последнего не верила, что когда-нибудь это случится со мной. И за ту выходку на арене, прости тоже, я … я … в общем, прости! Мир?!
Малышка затихла. Действительно всю свою жизнь она прятала свои чувства за толстенной пеленой грубости и хамства, но ей так хотелось иного. Сколько себя помнила, Ди мечтала о том, чтобы смогла с кем-то быть открытой, честной и получать взамен те же искренние чувства. Эми оказалась как никогда близка к сердцу ребёнка, который всё-таки решился открыться именно ей.
В комнате всё ещё царила тишина, только сейчас из уютной она медленно, но верно преобразовывалась в напряжённую. Больше всего на свете Ди боялась, что всё это окажется не более, чем фикцией, и Эми сейчас грубо рассмеётся, жестоко растоптав чувства малышки.
Тем временем Эми лежала неподвижно и спешно подбирала слова. С каждой секундой ей промедления, то самое напряжение росло всё сильнее, но принцесса не знала, как отреагировать правильнее. Слова предательски убегали из головы, несмотря на то, что сердце пылало искренними добрыми чувствами к ребёнку.
Время неумолимо бежало вперёд. Молчание становилось едва ли не таким же обидным, как возможное грубое слово. В порыве отчаяния, Эми вспомнила своё детство в Лос-Анджелесе. Хоть у Эми и не было тех, кого бы она считала верными друзьями, но были те, кто считал её хорошей подругой. Пару раз она оставалась на пижамные вечеринки в глубоком детстве и, откровенно говоря, было весело.
Пан или пропал. Взяв подушку, Эми с небольшим усилием запустила ею в лежащую на соседней кровати Ди. Рискованный способ разрядить атмосферу увенчался успехом.
– А-а-ах вот ты как!!!
