комнаты.
— Истеричка! — констатировала я, и со всей силы шарахнула дверью своей пещеры.
Вышла из комнаты через полчаса, решив не ссорится с Изабель, а предложить ей какое-то украшение на замену, вернулась в библиотеку. Она, кстати, сейчас немного изменилась, сами полки с книгами сместились дальше, а наши столы стояли в отельном кабинете. Села за стол и огляделась…
— А где леди Изабель?
— Она ушла к себе, сказала, что у неё болит голова. Бери книги, которые она оставила тебе на столе, — пояснил кот Баюн, сидевший у себя и что-то читавший.
Я расстроилась, я не хотела ссориться с ней. Тем более, что я не брала украшение.
Глава 3
Утро началось не с того, что бывало обычно.
— Изабель пропала, — запищали феи, кот сидел в холле и смотрел на пустую стену.
— Дверь пропала, — удивилась я. — И что теперь?
— Не знаю! — кот дернул хвостом, и поспешил в кабинет. — Сейчас напишу Хранителям!
Но на его столе лежал свиток, запечатанный печатью из сургуча.
— Читай, я нервничаю! — он запрыгнул на кресло, и замер, смотря на меня.
Я взяла письмо, и раскрыла его, сломав печать.
«Библиотекарю и Стражу.
Страж-суккуб отстранен от работы, по причине непригодности к службе. Но, так как она все же выполняла работу, порученную ей, то наказания за невыполнение контракта не будет. В ближайшее время будет прислана замена.
Хранители».
— Наказание? — мне стало плохо. Что-то я, видимо, не дочитала свой контракт до конца.
— А ты собираешься отказаться от должности? — вскинулся кот.
— Нет! — испугалась я. — У меня даже мыслей таких не было. Мне за Изабель стало страшно! — затараторила я. — Мне здесь хорошо, я не хочу уходить! А как же теперь учеба?
— Основному она тебя успела научить. Читай книги, будь собой… — Баюн расстроился, это было заметно.
Я подошла ближе и погладила его, а потом присела на корточки, и прижала его к себе. Как человек, конечно же, не как великан…
Я внезапно поняла его: он одинок, в нас он увидел подобие семьи. Потерять даже одного — это не радостное событие… Я ведь тоже обрела здесь хоть какой-то дом, и их, моих друзей.
— Я буду стараться, учится! — снова погладила его. — Идем завтракать?
За окном раздался свист, и в дверь что-то ударило.
— Это, наверное, почта… — буркнул кот, подставляющий шею для почесушек.
— А бывают другие газеты? — я мягко водила пальцами по меху кота.
— Конечно, есть специальный журнал, в котором перечислены все печатные издания, когда выходят, и их краткое содержание, — Баюн отряхнулся и спрыгнул с кресла.
— А где его взять? — поспешила в холл, открыла дверь, поднимая сверток с газетами. Было видно, что он явно толще обычного.
— А у тебя в руках. Я заказал, хотел бы почитать что-то про путешествия и, может, еще что-то… Рыбалка, например! — кот пошел на кухню, я, закрыв дверь, пошла за ним.
Феи уже хлопотали на кухне, готовя чай, бутерброды — мне, а коту — сливки и мясо.
— Ой, я бы хотела вот этот — для юных леди, — я уже раскрыла сверток, схватив самый толстый журнал. — Модные, что выписывала Изабель, мне не понравились, там только платья красивые, туфельки, сумки… А читать не интересно.
— А еще что? — кот отвлекся от мяса.
— Наверное, вышивка, я умею вышивать! — похвалилась я. — У меня здесь только пяльцев нет, и ниток…
— Я бы посоветовал легкое чтение, хотя и противник дамских романов…
— Нет, — я отмахнулась от предложенного, — я читала, стащила у тетки. Такая ерунда написана, в жизни такого не бывает!
— А детектив? Сказки? — заинтересовался кот.
— Ну, это же не журналы уже, а книги, — похвасталась я знаниями.
— Тогда есть журнал, рассказывающий о знаменитых существах, прославившихся во всех мирах. Путешествия, правдивые исторические факты. Тебе понравится… Ну, закажи еще парочку на свой вкус, если что, отменим покупку.
— Хорошо! — кивнула я, и неожиданно обратила внимание, что сижу я прямо, локтей на столе нет, а еще я расстелила салфетку на коленях.
Изабель все же вдолбила мне своими ежедневными, как мне казалась, придирками, правильное положение за столом. Я улыбнулась, сжала косточку — талисман, и искренне пожелала ей счастья.
— Я вот все думаю, как это — она стала непригодна к работе? Потеряла магию? Или что? — кот поел, теперь умывался, облизывая лапку, и вытирая ею усы.
— А кто знает? Хранители? — пожала я плечами, аккуратно кусая бутерброд.
— А скажут ли? — он спрыгнул со стула, справочник по газетам и журналам забрали феи, унося его за ним.
Я раскрыла оставшиеся газеты и журнал о моде. Ради интереса открыла первый… Там лежало письмо, стояла подпись — от Изабеллы Вороновой.
«Баюн и Зина.
Я прошу прощения за столь быстрый побег, и невозможность попрощаться с вами. Мне пришлось многое решить для себя. Выбор был слишком важен.
Зинаида, ты изменилась, не запускай то, чему уже научилась, развивай это в себе. Прости меня за вчерашнее, я знаю, что ты не брала артефакт, но он теперь мне не нужен.
Баюн, прости, что мало уделяла тебе внимания в последнее время, надеюсь, Зина меня заменит.
Желаю вам поменьше нарушителей, побольше читателей, и теплой осени на дворе.
Ваша Изабелла».
Почему-то я знала, что она в хорошем месте, не в беде. Хранители не бросили бы ее…
Для меня они были какими-то невероятными волшебниками, магами, не знаю кем, но теми, у кого так много могущества в руках.
И я осталась одна…
Несколько дней я усилено занимала себя занятиями, чтением, письмом. Мой почерк пока оставлял желать лучшего, а вот математика давалась легко. Как сказал Баюн, я делаю потрясающие успехи.
Разобрав новую почту, листала журналы. Было скучно, хотелось бы обсудить вот эти новые платья… туфли и шляпки, но не с кем.
— Как назовем светила, ночное и дневное? — Баюн, что-то писавший у себя в книге, замер и посмотрел на меня.
— Мне можно давать таким вещам названия? — удивилась я.
— Почему нет? Пробуй…
— А можно, как папа и мама? Умейи и Феота? — обрадовалась я возможности увековечить память о родных.
— Красивые имена! Почему тогда ты — просто Зина?
— Мое полное имя Брир'зинйале, тетка переименовала, чтоб ей было легче… — пожала я плечами.
— Какое интересное имя…
— Ну, не знаю, так назвали родители, — положила журналы на стол и поднялась. — Я пойду на улицу, там вышло солнышко, чуть прогуляюсь!
— Да, и я с тобой! — соскочил он с места, и побежал к дверям.
Едва я вышла на крыльцо, как над калиткой повисло
