слова слетают с губ.
— Ди, ты читала записку достаточно много раз. Стоило уже запомнить это наизусть.
Мама сдерживает смех.
— Я думаю, она сделала это только что.
Диана игнорирует нас обоих и рывком открывает ящик за моим столом, вытаскивая хрустящую белую бумагу.
— Увы, но почерк не женский.
— Потому что Ди теперь детектив, — бормочу я маме.
— И женщина определенно не стала бы обращаться к другой женщине, начиная с «Привет, соседка». Диана держит письмо перед моим лицом, как будто, взглянув на него в миллионный раз, я вдруг передумаю.
Я выхватываю его у нее и смотрю на маленькие аккуратные буквы, нацарапанные на бумаге:
ПРИВЕТ, СОСЕДКА,
Надеюсь, я не сильно шумел. Спасибо за приглашение на твое торжественное открытие. С нетерпением жду встречи с тобой там.
— Видишь? — Диана тычет в бумагу указательным пальцем. — Это точно парень.
— Ты этого не знаешь.
Диана приподнимает бровь.
— Поспорим? Держу пари, владелец этого спортзала — горячий, накачанный, восхитительно сексуальный мужчина. Даже могу зайти дальше и скажу, что он высокий, темноволосый и красивый. Ему где-то за двадцать. Холост.
— Хочешь также угадать его знак зодиака? — спрашивает мама.
Я хихикаю.
— Держу пари, владелица бизнеса по соседству — женщина лет сорока. Разведена и имеет двоих детей. Представляю себе блондинку с хорошими формами. — Мы пожимаем друг другу руки.
— На что спорим?
Диана перекидывает волосы через плечо.
— Когда я окажусь права, тебе придется пойти с ним на свидание.
Усмехаюсь.
— Ни за что. Никакого спора.
— Ты, кажется, так уверена, что владелец — не мужчина. — Она пожимает плечами. — Тебе не о чем беспокоиться.
— Ладно. А если права я? Тебе придется убирать здесь неделю.
— Договорились. — Диана хлопает в ладоши от восторга, как будто она уже выиграла.
Подруга приставала ко мне по поводу свиданий. Я думаю, это лучше, чем первые шесть месяцев, когда она докучала из-за звонка Грэму.
Возвращаю ей письмо и вытираю ладони о джинсы.
— Я точно хорошо выгляжу?
Мама обнимает меня за плечи.
— Ты выглядишь идеально. Копия Ева.
Диана кивает.
— Это не какая-нибудь модная галерея на Верхнем Ист-Сайде. Этим детям нужно увидеть тебя настоящую.
Стук в дверь отвлекает меня от тревожных мыслей. По другую сторону стекла стоит мужчина в кепке с надписью 1-800-ЦВЕТЫ. У него в руках красочный букет смешанных цветов.
— У меня посылка для мисс Эванджелины Монтальбано, — говорит он.
— Это я. — Беру у него цветы и оставлю свою подпись на бумаге в его блокноте. — Благодарю.
— Это от твоего симпатичного соседа? — Диана наблюдает, как я открываю открытку, нависая над моим плечом.
— Откуда соседу знать мое имя, дурочка? — Я вскрываю конверт, достаю открытку и читаю ее вслух. — Моей прекрасной дочери, так горжусь тобой и всеми твоими достижениями. Не могу дождаться, когда увижу студию после своего возвращения из поездки. С любовью, твой папа.
Отношения между моим отцом и мной идут на поправку. Я все еще злюсь на него, но работаю над этим со своим психотерапевтом. Она предложила мне пригласить его на мое открытие в качестве оливковой ветви для нового старта, но он находится за границей в важной рабочей поездке. Обычно это выводило меня из себя, но последние несколько месяцев он действительно прилагал усилия, чтобы поставить меня на первое место вместо работы.
Я не испытываю ненависти к своему отцу. Не виню его в смерти брата. Но по-настоящему обижаюсь на него за то, что он не отдал мне письмо Эрика, за то, что не сказал мне правду о произошедшем. Избавиться от этого было трудно, но со временем стало легче.
— Уже семь, — говорит мама. — Готова?
Такое чувство, словно сотни пчел жужжат у меня в венах. Мышцы напряжены, желудок сжимается в предвкушении.
Я киваю один раз и переворачиваю табличку на двери на «мы открыты».
— Давай сделаем это.
* * *
НА ОТКРЫТИЕ ПРИШЛИ ДЕСЯТКИ РАЗНЫХ СЕМЕЙ.
Это на десять больше, чем я ожидала. Они даже записывают своих детей на мой первый урок рисования в понедельник. Все наслаждаются прохладительными напитками и комментируют произведения искусства, которые я развесила по стенам.
Работы Эрика.
Вместо того чтобы прятать их в его старой комнате у папы, я решила поделиться его талантом со всем миром. Они полны эмоций и красок, и несколько человек даже спросили меня, продаются ли они. Не уверена, что смогла бы расстаться с ними. По крайней мере, пока.
Была одна молодая особа, которая стояла перед картиной, нарисованной Эриком во время одного из наших посещений Центрального парка. Портрет пожилой женщины, сидящей на скамейке с пакетом птичьего корма, вокруг нее на земле разбросаны голуби. Он прекрасно уловил выражение ее лица, легкий изгиб губ, меланхоличный блеск в глазах, исходящую от нее смесь одиночества и удовлетворенности.
Я бочком подхожу к девушке, разглядывая мазки кисти Эрика.
— Это прекрасная работа, — говорит она тихо.
— Спасибо. Его нарисовал мой брат. Мы часто гуляли в Центральном парке, и он подружился со всеми героями своих картин.
— Правда? — Она поворачивает голову и переводит взгляд своих голубых глаз на меня.
Я киваю и засовываю руки в задние карманы.
— Он покончил с собой два года назад.
Девушка прикусывает нижнюю губу.
— Сердитесь на него? — спрашивает она. Я делаю паузу, прежде чем ответить.
— Никто никогда не спрашивал меня об этом раньше.
— Извините. — Она опускает глаза в пол.
— Нет, не стоит. Мне нравится, что ты достаточно храбра, чтобы задать такой вопрос. Честно говоря, я не держу на него зла. Знаю, ему, должно быть, было невыносимо больно делать то, что он сделал. Я не могу сердиться на него за это. Это была не его вина.
Она снова поднимает на меня взгляд.
— Мне нравится ваша студия.
На моем лице расплывается улыбка.
— Спасибо, что пришла. Уверена, тебе было нелегко.
Она закатывает рукав и выставляет передо мной запястье. Длинный чистый шрам тянется вдоль ее предплечья, и мое сердце сжимается при виде этого.
Не в силах сдерживаться, я обнимаю ее за плечи и притягиваю к себе. Ее руки обхватывают меня за спиной, обнимая в ответ. Вспоминая, что я чувствовала в тот день, когда Грэм с непоколебимым терпением обнимал меня, я делаю то же самое для этой молодой девушки так долго, как она мне позволит.
Нам всем нужно напоминание, что мы не одиноки.
— Я здесь, чтобы помочь тебе, если тебе кто-то понадобится, — шепчу я. Ее тело вздрагивает рядом с моим.
— Спасибо.
Затем настает моя очередь пожимать руку.
Входная дверь открывается, маленький серебряный колокольчик звенит о стекло, и входит
