в жёны брать охота? Кабацкие ещё ладно, у них работа такая… А есть же и из всяких повыше, а словно всю жизнь при таверне. Гонору, словно Четверо в маковку поцеловали, понтов больше, чем телег в караване, а глянешь и смотреть некуда…
Ирда улыбнулась метким определениям парнишки, прямые выражения которого после светских условностей выглядели как глоток свежего воздуха.
— Ну, да, есть те, кому не везёт… Не каждому попадается и умница, и красавица, как Ваша жена…
— Ну Лучик я всего лишь нашёл и вывел, а дальше уже она сама. Повезло ей, что я тогда за Слезами Шаали пошёл. Решил успеть прямо перед книжным караваном. Под Лабиринтом легко можно сгинуть… Я иногда находил неудачников, но Вы главное не расстраивайтесь — он позволил себе всё-таки без разрешения сменить позу с коленопреклонённой и незатейливо сел на пол, поджав под себя скрещенные ноги. Его спокойная и почти детская улыбка, которая пришла когда стало ясно, что страхи напрасны, нагло поселилась на его лице. И только глаза выдавали в нём повидавшего многое — Живыми я находил чаще, хоть и не любило этого моё начальство, но мимо таверны же не пройдёшь. Всегда кто-то да сдавал…
— За то, что выводил? — Ирда непроизвольно улыбнулась в ответ на его улыбку и едва сдерживалась, чтобы не почесать мальчишку — по-другому она его и не воспринимала, хотя он по годам был не сильно младше её сыновей.
— А то! Столько эксклюзивного живого товара и мимо кассы — он рассмеялся — Не повезло им, я ж тупой. До меня долго доходит даже через задницу…
Ирда вздрогнула.
— Живой товар? Это же неправильно… — но Ирда не была просто воздыхающей девочкой, слушающей страшилки. Она была ещё и Правящей Леди как раз того места, на котором происходило подобное безобразие. — И что? До сих пор подобное происходит?
— Не думаю что за пару лет, которые я отсутствовал, что-то сильно поменяется… Ну кроме того что конкретно за мою голову ценник обнулили. С другой стороны, ну подумайте сами, а откуда тогда всяким исследовательским центрам брать добровольцев на опыты?
Она всё же поднялась:
— Главное не от нас. Кажется, кому-то придётся потерпеть проверку…
— Нет, крылатых там не трогали. Хотя я слышал о тех кто скупал и таких, но я отводил в Хортон в анклавы.
— Ну, ты только что ещё больше добавил пунктов в список претензий. Вообще, насколько помню, всех, кто попадал туда из других Миров, необходимо было вернуть их Домам. Это было одним из условий договора. Что, говоришь, за таверна?
— Про договор я не знаю, извините. По-хорошему мы Лорду должны были их сдавать, но старый наместник был своего мнения. Новые в начале обычно так не борзеют.
— Ну, сначала Лорду, потом по домам… Да ещё и Алан не в курсе, что у него творят его наместники?
— Так над всеми же одновременно разве встанешь, леди? В столице может и лучше, но беспределят везде и всегда. Да и какая ему разница? Не нашли и беспокоится не о чем — он успокоился и, улыбаясь, рассказывал обо всём так, словно обсуждал прошедший завтрак — Может и у вас где-то так же шаманят. Всегда можно найти того, кто за деньгу любую совесть заткнёт.
Нет, то, что он такое творить не будет скорее было не благодаря, а вопреки. Но то, как он спокойно говорил по сути о нарушении не столько закона, сколько вообще страшных с точки зрения морали вещей, очень сильно её задело. Бедный мальчик, он настолько привык к беззаконию, что считает это — нормой… Она чуть покачала головой, понимая, что просто словами и за короткое время ничего не изменить. А изменить ли это вообще?
— И именно это надо пресекать. И сообщать о подобном. Но если свидетели будут считать это нормой и молчать, то вскоре это станет нормой везде и мы потеряем самое главное — душу.
Он рассмеялся, словно она шутила, только взгляд стал острее.
— Есть вещи, которые невозможно потерять, леди. Убить можно, а потерять не выйдет. И свидетели вещь вообще не удобная, случается с ними разное. Ещё ни одного из них не видел живым.
Ирда лишь покачала головой, вставая.
— Кажется, мне нужно кое с кем поговорить… А ты заходи, как будешь не занят. С женой приходи. Она у тебя очень милая.
Он быстро и резво подскочил, скорее рефлекторно, сложившись в поклоне.
— Как говаривал отец Риги, на вольных землях молчать учатся раньше чем говорить. Я вот не послушал его пару раз… Впрочем, я не жалею ни о тех, кого выводил, ни кому дерзил. Но надеюсь Вас я не сильно расстроил. Места у нас красивые, дикие. А под Лабиринтом вообще кайф…
— Ты всё правильно сделал. В отличии от многих других. Молчащих, — она всё же протянула к нему руку, чуть потрепав по плечу. Он распрямился с этим, совсем неуместной детской почти радостной улыбкой.
— Некоторые молчащие спасали и до сих пор спасают больше чем орущие, леди. Хотите познакомлю с некоторыми трактирщиками, которые не выдавали бегунков? Даже Четверо не знают о чём они помнят и не расскажут.
— Непременно хочу.
— Ну тогда я пойду? А то небось надоел со своими историями глупыми… — и он направился к выходу — Если что, зовите. Я же не знаю когда точно можно, да и вламываться хоть и по приглашению, не обучен.
— Не надоел, но на многое глаза открыл. А на чай, примерно в это же время можешь всегда приходить.
— Воля Леди… — он кивнул и поспешно скрылся в коридоре, боясь что его остановят. Дорогу назад он ещё помнил.
Сёма — 012. Слёзы Граффтов
Остановили его вовсе не во дворце, а на улице. Какая-то худая, можно даже сказать тощая драконица, сухая, с пергаментной кожей, словно обтянутый скелет перегородила ему дорогу с воплями:
— Ты где, дебил шляешься? А? — набросилась она на него.
Вынырнув из мыслей, Сёма удивлённо посмотрел на вопящую женщину и огляделся.
— Э… Простите, Леди, Вы это мне? Мы разве знакомы? — «Вот и слава докатилась, дибилушка» — Мне кажется Вы обознались…
— Да как ты смеешь! Я же тебя на вот этих вот руках, — она подняла к нему сухие старческие руки, — растила. А ты, мне «обозналась»? Безмозглая скотинка! Свалил и?
Боковым зрением он заметил как к ним через толпу зевак, которые начали уже понемногу скапливаться вокруг представления, пробиралась молодая женщина.
— Не понимаю Вас. Простите, но Вы путаете меня с
