– Ура-ра-ра!– завопил Карлош, едва друзья плюхнулись на сиденье. – Дети справились с первым вылетом! А я знал, что так будет! Какие умнички!
Пока все волшебники и фея радовались и хвалили выдумщиков, Карлош задудел в трубку-дуделку, и у одной из машин внизу сработала сирена.
– Ой, – сказал Бирмингем. – Уносим ноги.
– Подождите! Вам звонит Модест Карлович, – пискнул Артур Трусишка.
Испуганно съежившись, рождественский эльф показал всем карманное зеркальце, в котором в напряженном ожидании их ответа застыло отражение гнома-проверяльщика.
– Я думаю, нам больше ничего не остается, кроме как сделать вид, что мы не слышим, – изрек Карлош Плюш.
– Карлош! Нельзя так относиться к проверяльщику, – сделала замечание госпожа Кареглаз. – И не надо воспринимать его ехидные замечания всерьез, он просто несчастливый гном.
Глаза несчастливого гнома были полны глубочайшего презрения.
– Однако, ну и лицо у него, – заметил Бирмингем.
Артур Трусишка заглянул в зеркальце и, вскрикнув от ужаса, захлопнул его и отбросил в сумку с провизией.
***
Гном-проверяльщик Модест Карлович напряженно вглядывался в карманное зеркальце, ожидая ответа на звонок со стороны этих летающих циркачей (как он их давно уже называл), доставивших ему множество хлопот за один день. Вскоре в зеркальце появилось отражение невероятно глупого, по мнению Модеста, рождественского эльфа Артура Трусишки, а позади него виднелись спины его спутников, мешок с подарками и огромные часы.
При виде отражения Модеста эльфа, видимо, настолько перекосило от ужаса, что случайно нажал на кнопку ответа и даже не заметил этого.
– Подождите! Вам звонит Модест Карлович, – испуганно пролепетал эльф своим спутникам и показал им карманное зеркальце.
Модест увидел всю эту абсолютно сумасшедшую, по его мнению, компанию, а сумасшедшая компания увидела его. Бледные, но счастливые выдумщики посмотрели на него с любопытством, волшебники – с неприязнью и настороженностью, а эта фея Кареглаз посмела взглянуть с жалостью! Один только сыщик даже не обернулся.
Модест даже с некоторой долей мрачного удовлетворения выслушал все, что думают о нем эти наглецы и кандидаты на увольнение из волшебников. Когда Артур Трусишка отбросил зеркальце в сторону, и связь прервалась, Модест сухо произнес:
– Превосходно.
Гном сделал вывод, что пора действовать. Он не хотел таких мер, но его вынудили.
Поправив пенсне, гном сделал еще один звонок по карманному зеркальцу – на этот раз другому человеку. И когда тот человек ответил, Модест своим привычным голосом, чуть прохладным и не выражающим ничего, произнес:
– Добрый вечер.
***
– Да забудьте пока про Модеста. Что там у нас дальше? – спросил Карлош.
– Швеция, – ответил Бирмингем. – Письмо от Молли Петерссон из Стокгольма. И в нем для зимнего волшебника даже есть подарок.
Бирмингем вытащил из конверта забавного тряпичного гнома, сшитого девочкой самостоятельно – у него была длинная борода и большой красный колпак, из-под которого был виден только нос.
– Обязательно передадим, – сказал Карлош и спрятал гнома в карман.
В письме Молли было сказано следующее:
«Добрый день, Юльтомтен.
Расскажи, а в твоем лесу холодно? А что ты делаешь, когда нет зимы? Твой друг-снеговик не тает? Я тоже как-то раз сделала снеговика, только он растаял. Но твой, наверное, сделан из специального волшебного снега?
Спасибо за игрушечного тролля. Мы с ним любим вместе гулять, особенно по музею Астрид Линдгрен. А в этот раз я хотела попросить у тебя, чтобы ты не дарил мне подарков, а помирил моих родителей. Но моя подруга сказала, что ты это не можешь, а можешь подарить игрушку, книжку или что-то из одежды. Тогда подари мне, пожалуйста, такое платье, которое я надену – и мои родители сразу помирятся. Мне оно бы очень сейчас пригодилось.
P.S. Если что, ты не стесняйся и тоже пиши мне письма. Вдруг твои родители тоже ссорятся и вдруг ты тоже любишь гулять по музею Астрид Линдгрен?
Молли Петерссон. 8 лет.
Швеция, Стокгольм».
– Платье, которое может заставить родителей помириться! – воскликнул Карлош. – Это очень умно.
– Это конец, – схватился за голову Бирмингем. – Что нам теперь делать? У нас есть только подарки из супермаркета!
– Спокойно. Из обычных подарков из супермаркета любой выдумщик может сам сделать волшебные. И потом, у нас есть те, кто может решить любую проблему, – произнес Карлош.
Карлош, Бирмингем, а с ними заодно и Феладиум обернулись и посмотрели на выдумщиков.
– Мы готовы! – тут же отозвалась Лариса, проигнорировав тот факт, что Моросик, не поняв, о ком речь и на кого смотрят волшебники, озадаченно обернулся.
– Спасибо, – проговорил Бирмингем, а затем поглядел на кого-то за спинами выдумщиков и закашлялся.
Коля догадался, что волшебник наткнулся на взгляд Леи, выражающий что-то вроде: «Можно поинтересоваться, что вы теперь планируете предпринимать?»
– Можно поинтересоваться, что вы теперь планируете предпринимать? – спросила Лея зловещим голосом.
Коля ответил за волшебников:
– Мы что-то придумаем. Пока еще не придумали, что, но придумаем.
– Что ж, теперь я абсолютно спокойна, – пробормотала Лея. – Карлош и Бирмингем, сделайте милость, верните свои головы в исходное положение.
Карлош, Бирмингем, а с ними заодно и Феладиум повернулись обратно.
***
Когда наши спутники уже были над Стокгольмом, они решили немного снизиться, чтобы полюбоваться цветными крышами домов. По одной из улочек старого города друзья пролетели над самой землей и полюбовались рождественскими свечами на подоконниках окон домов, памятниками и деревьями, лавочками и закрытыми на ночь кафе. А в витрине одного из магазинов игрушек была целая миниатюрная рождественская деревня, по которой ездил заводной паровозик.
– А почему окна нигде не занавешены занавесками? – полюбопытствовал Коля.
– Несколько веков назад в Швеции считалось очень неприличным жить в роскоши, поэтому богатые семьи никак не подчеркивали достаток. А шторы на окна не вешали, чтобы все прохожие видели, что семья живет скромно, пояснил Карлош. – О, смотрите, какая прелесть! Кто-то слепил маленького снеговика на балконе.
Друзья любовались и снеговиком, и тряпичным гномом, который висел на чьем-то заборе, и витринами закрытых магазинов, и памятниками, и разноцветными домами. А в районе площади Стурторьет у Бирмингема завибрировал определитель волшебных мест.
– Так, посмотрим, что тут у нас… О! Под нами находится волшебный книжный магазин «У Клары и Кристины», – объявил Бирмингем.
