ноющим от боли рёбрам. Звуки по-прежнему усиливались, а потому вся Арена могла слышать, как с громким хрустом сломались кости убийцы.
Тень отскочил назад и припал на одно колено, схватившись за грудь, а Кастелл едва стоял на ногах, с хрипом пытаясь сделать глоток воздуха.
— Сдаёшься? — С трудом заговорил воин, когда наконец-то смог вдохнуть.
— Да брось, я тебя почти одолел. — Убийца сверкнул безбашенной улыбкой. — Но сила в тебе нечеловеческая. Сломать рёбра тремя ударами это надо уметь.
— И как же ты собираешься меня одолеть со сломанными рёбрами?
— Как-то вот так.
Убийца глубоко вдохнул, медленно выдохнул и рванул к Кастеллу. Он сумел поддержать ту скорость, с которой только начинал этот поединок. Кастелл с готовностью встретил Тень ударом в голову. Гибкий парень перехватил за локоть сначала одну руку, потом вторую, а затем резко дёрнул тело воина вниз, встретив его переносицу коленом, задранным на невероятную высоту.
Переносица воина с противным хрустом сломалась второй раз. Убийца отпустил Арраниса и сделал фляк, нанеся удар носками обеих сапог по подбородку воина. Похожий приём видел отряд Героя, когда убийца сражался с Лансом. Сознание Кастелла сразу поплыло, он потерял ориентацию в пространстве. Воспользовавшись полученным преимуществом, Тень вновь подскочил к нему и нанёс резкий удар в коленную чашечку, выбив её и поставив Кастелла на колено. Нанеся удар пяткой с разворота, убийца вырубил своего противника и поставил точку в поединке.
Трибуны безумствовали.
Тень.
Ко мне уже мчался Ингвар, к Кастеллу спешили маги Свободных. Подбежав ко мне, маг положил ладонь на грудь, а затем влил в горло одно из зелий.
— Пять сломанных рёбер. — Усмехнулся один из моих спутников. — Действительно медвежья сила.
— Ещё травма плеча, правое запястье почему-то распухло, вывихнутый локоть и в голени что-то треснуло дважды. — Добавил я. Маг нахмурился и провёл рукой по моей ноге.
— Трижды. Просто последняя поменьше. — Хмыкнул Ингвар, с громким щелчком вправивший мне локоть. Попытавшись найти на моём лице выражение боли, уважительно хмыкнул, наткнувшись на абсолютное безразличие. Хотя это действительно было неприятно. — С такой обширной практикой я скоро стану мастером в целительстве.
— Жить буду?
— Куда денешься, через два часа на ногах будешь. Если бы не ухудшил своё состояние резкими движениями в конце, то встал бы за час. Ты как вообще смог так двигаться? Я и полностью здоровым на такое не способен.
— У нас разные приоритеты. — Я улыбнулся, но улыбка превратилась в гримасу, любое движение вызывало боль. — Всё тело сплошной синяк, давненько меня так не отделывали.
— Ничего, залатаем.
— Постарайся уж, у меня сегодня ещё дела. И попроси кого-нибудь из отряда захватить моё снаряжение.
Подошедший паладин кивнул Нитиру и они унесли меня с Арены. А это даже приятно, когда о тебе есть кому позаботиться. Какое забытое чувство. Снаряжение забрала Хелен. Уходили с Арены мы под оглушающий рёв толпы и восторженные реплики комментатора.
Меня определили в комнату с Таленом, который тоже отлёживался после своего сражения с Острозубым. Впрочем, я встал на ноги гораздо быстрее Героя, поскольку травмы были не так уж и сильны, а планы на вечер отменить не представлялось возможным.
А следующим утром город Свободных облетела печальная новость о том, что Рем Острозубый скончался в своей постели от полученных ран. Никакой неприязни к Герою это не вызвало, поскольку даже зрители, далёкие от сражений и войн, заметили, что Рем пытался его прикончить. А Герой, в свою очередь, стремился сохранить ему жизнь. Случившееся посчитали не более чем неприятным происшествием.
Впрочем, все заинтересованные были в курсе, что Рем вовремя получил магическую помощь и его жизни ничего не угрожало. Однако лишних вопросов никто не задавал, желание сохранить свою жизнь было больше, чем желание докопаться до истины. Тем более, что жизнь и здоровье Героя были очень важны для мира, а Острозубый имел желание помешать миссии Талена.
Тень стоял на страже.
Глава 16. Историю этого человека невозможно забыть
Тень пил. Хотя, скорее, напивался до потери памяти. А я смотрел на это и пытался понять, в какой момент уснул, поскольку происходящее реальностью быть не могло.
Оставалась последняя ночь, которую отряд мог считать условно-спокойной. Завтра они уже будут ночевать на границе с Пустыми зельями, а потому, пользуясь безопасностью, предоставленной отрядами сопровождения из Свободных, Герой и его спутники отдыхали перед предстоящими тяготами. Спали все, кроме самого Героя и Тени. Они давно не оставались наедине и не имели возможности поговорить, а потому Герой собирался задать несколько вопросов, почти все из них касались смерти Острозубого, но и помимо этого не то чтобы очень досадного происшествия, им было что обсудить. Герой дождался удобного момента для разговора, но стремительно упускал свой шанс, видя, в какое состояние приходит Тень. Впрочем, алкоголь, зачастую, развязывает языки, а потому разговор всё-таки был инициирован.
— Не могу вспомнить, чтобы ты пил в таких количествах. — Герой начал диалог нейтральным тоном, не показывая своих эмоций.
— И не вспомнишь. — Тень, несмотря на количество выпитого, оставался вполне адекватен. По нему было совершенно невозможно сказать, что он в данный нетрезв. — Если ты хотел задать вопрос касательно причин, то я могу ответить. У одного народа есть занимательная традиция, которая называется Днём Памяти. Если умер кто-то из твоих близких, то ты каждый год, в дату, соответствующую дате его смерти, вспоминаешь об ушедшем и желаешь ему удачного пути за порогом жизни. Как правило, это сопровождается выпивкой, поскольку воспоминания о смерти близких являются ношей довольно тяжёлой. Вот ощущения и гасят алкоголем, притупляя чувства и разум. Не сказал бы, что проникся этой традицией, да и не так много времени я провёл с тем народом, но это не тот момент, в котором есть возможность выбирать. Можно сказать, что это стало моим долгом. К слову, до нужной даты ещё примерно десять дней, но в Пустых Землях будет слишком опасно. Я думаю, они не слишком обидятся на такие мои действия.
— Интересный обычай. Есть в нём что-то правильное.
— Он больше нужен живым, нежели мёртвым. Люди любят успокаивать душу бессмысленными ритуалами. — Тень улыбнулся, но улыбка выглядела совершенно фальшиво.
— Если ты считаешь, что это бессмысленно, тогда зачем следуешь этому обычаю?
— Успокаиваю свою душу бессмысленными ритуалами. — На этот раз улыбка выглядела искренне, хоть и очень печально. — Я ведь тоже человек. Возможно. Напоминаю сам себе о совершённых ошибках, о которых не имею права забывать. Да и те, кто тогда погиб, были выходцами из этого народа. Я думаю, что им было бы приятно.
— Раз
