помню. Ту, что я подарил ей, мне с лукавой улыбкой дал отец. Отец? Но у меня нет отца. Тогда на кого же она сморит поверх моей головы, и чьи шаги я слышу? Папа.
* * *
– Алекс, проснитесь! Расскажите, что Вы видели?
– Ничего особенного. Город. Парк. Мост… Я гулял. Было ветрено. Потом пошел дождь.
– Вы лжете.
– Обманывать доктора? За кого вы меня принимаете?
– За человека с воображением. Но сейчас оно вам не требуется. Начнем сначала. Что вы видели?
– Вы очень настойчивы, доктор София…
– Мне сходить за электрошоком?
– Ваши методы варварские, знаете об этом?
– Об этом знаю не только я, да случай ваш особый. В секторе К и не такое спускают с рук.
– Хорошо. Я видел женщину, которой дарил розу. Довольны?
– Безусловно. Что это за женщина?
– Откуда мне знать?
– Из этого следует, что мы добрались до места, где хранятся осколки Вашей памяти.
– Это полностью Ваша заслуга, доктор София.
– Не ерничайте, Алекс. Мне нужно Вас полностью подготовить.
– Да, к вашему с ограничителем загадочному эксперименту, вот только, чем ближе день Х, тем больше мне хочется послать вас куда подальше.
– Вы не сможете позволить себе такую маленькую вольность, дорогой Алекс.
– И почему же?
– У вас доброе сердце, и вам, конечно, дороги все ваши немногочисленные друзья.
* * *
– Вы Валерия Повереску?
– Да.
– А Вы сотрудник департамента Прошлого?
– Меня зовут Лола.
– Разумеется. Я доктор Константин. Позвольте проводить вас.
– Куда?
– Всему свое время, госпожа Повереску.
– Что здесь твориться?
– Они задумали некий эксперимент. Не знаю, в чем его смысл, но они хотят, как следует поизмываться над Алексом. – Прошептала Лола, пока они шли за доктором Константином.
– А Вы догадливы, Лола. Признаюсь, я немного завидую нашему пациенту. Этому Алексу. Все-то его любят. И самые красивые женщины окружают именно нашего дражайшего писателя. – Доктор Константин плотоядно улыбнулся своим вынужденным спутницам.
– Простите, доктор Константин, позвольте спросить… – Дождавшись кивка, Лола продолжила, – Вы же в курсе, что наши отношения с Алексом складываются не лучшим образом. Вы могли бы посоветовать мне что-то, что могло бы меня утешить? – А меня он вообще бросил. – Вэл кокетливо схватила доктора Константина под руку. – Очень хочу отомстить.
– Скажите, доктор, а вы когда-нибудь имели дело с двумя пациентками сразу?
– Нет, но мечтаю об этом, с тех пор как изучил анатомию. – Константин приобнял второй рукой Лолу.
– Ах, доктор, чего Вы себя лишаете… Наверняка, ваша голова забита мыслями о грандиозном эксперименте.
– На самом деле, мне плевать на эксперимент, но за неразглашение Главный обещал солидную премию, а за разглашение, думаю, убьет. Он может.
– И мы вам тоже можем кое-что пообещать… – Валерия наклонилась к уху доктора и что-то зашептала. От жаркого шепота лицо его приняло неприятный сальный вид. Лола, тем временем, рылась в правом кармане доктора.
– Дамы… Мне все больше нравится наша милая компания. Как насчет того, чтобы поболтать в каком-нибудь укромном месте, где двери запираются?
– Мы с удовольствием проводим Вас, доктор. Такому мужчине не стоит долго оставаться одному. – Валерия, поймав взгляд соперницы, продолжила – Но для начала расскажите об эксперименте, разумеется, только то, что сочтете нужным… Ведь нам предстоит в нем участвовать, а я жутко боюсь всяких медицинских штучек…
– О, дорогая, не стоит. Мы всего лишь используем вас двоих, тебя Лола, ты же позволишь опустить официальный тон, раз мы уже подружились, так, вот, тебя, Лола, в большей степени. Не обижайся, Вэл. Но ведь ты, – Константин ухмыльнулся, – Да, ты знала о его чувствах, даже когда он сам не знал. Бред? Точно! Еще какой, но это правда. Тебе, Лола, как человеку, привыкшему опираться на факты сложно будет поверить… Но ты ведь была знакома с Алексом задолго до, того как его встретила на мосту… Ах, не удивляйся, милая нам, действительно, известны мельчайшие детали жизни вашей прелестной компании… Но вот мы и пришли, заходите дамы, я бы предложил вам раздеться, но не знаю, как вы отнесетесь к тому, что я не один.
– Ах ты, ублюдок!
– Ну-ну… Повежливее, госпожа Повереску… Стал бы я распинаться перед вами, если бы вы обе не были столь глупы, что сами пришли, если выражаться языком ваших друзей-писателей, в пасть ко льву. Так, ограничители, вот эта, – Константин указал пальцем на Лолу, украла мои ключи, пока другая отвлекала и соблазняла, обыщите обеих!
– Вот урод!
– Да, да, поаккуратнее с госпожой Повереску, она дикая… Хотя, кому-то такое нравится…
* * *
– Андреас! Что ты тут забыл? На съемочной площадке не место купидонам! – Крикливый режиссер хихикнул. – Хотя, оставайся! Будешь разбрасывать розовые сердечки!
Валис расправил складки мантии и надвинул на толстый нос очки.
– Я курирую это безобразие… К тому же идея использовать скандал во благо ПППП принадлежит мне. И есть еще кое-что… Это моя личная победа, пусть все видят! Я столько лет бился с Альбертом, что он стал мне почти как сын! Пусть все теперь знают, Андреас – мастер подбора пар.
– А, хочешь на повышение? Ну ясно, ясно. Только не мешай! Экшн!!! – заорал режиссер, так что у бедного Валиса зашевелились редкие волосы на затылке.
– Привет! Меня зовут Альберт. Я чиню мебель. Но я был не в силах починить свое сердце. Я так долго искал ту единственную и не мог найти. Но мне помогли….
– Стоп! Эй, парень! Если ты чинишь мебель, это вовсе не значит, что ты сам должен стоять, как полено… Где эмоции? Где страсть?
– Простите, насчет страсти, не стоит так шутить, все должно быть более скромно… – вклинился Андреас.
– Ты учить меня будешь, Валис? Да все удачные социальные ролики последних лет – полностью моя заслуга! Да где бы было ваш ПППП и всерождаемость, если бы не реклама, которую мы льем в уши горожанам с утра до вечера! Пошла девушка!
– Наше первое обязательное свидание было похоже на сказку… Когда мне прислали письмо, я увидела лицо Альберта и сразу поняла, что это тот, мужчина, который мне нужен. Добрый, смелый и сильный… – Лола забыла о камерах, все больше прижимаясь к своему партнеру по сцене…
– Когда я с ним, мне хочется летать…
– Стоп! Чего тебе хочется? Летать? А мне хочется продолжать работать! Ты отклоняешься от текста! Говори, что написано! Дубль!
* * *
Я стою на кирпичной мостовой и солнце отражается в моих ботинках. Ощущение, что сегодня оно решило ослепить всех и вся. Даже река утонула в невыносимо ярких лучах. Я с трудом решаюсь поднять голову. Я теряю зрение и
