дергаются шире, и я бесстыдно терзаюсь о его руку, выгибаясь и извиваясь на его пальцах, когда я издаю звук, который наполовину крик, наполовину стон, все мое тело содрогается от силы моего оргазма. Это сильнее всего, что я когда-либо испытывала сама, сильнее, чем оргазм в лифте. Я не могу не задаваться вопросом, даже когда кончаю по всей руке Коннора, если он может вот так довести меня до оргазма своими пальцами, то на что, черт возьми, будет похож его рот? Его член?
Коннор убирает руку, когда мой оргазм утихает, и когда я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него. Мои глаза, остекленевшие от удовольствия, я вижу, как он вдыхает мой аромат. Мое лицо вспыхивает красным, но я вижу, как он опускает другую руку, регулируя свою эрекцию.
— Ты, блядь, намочила мою руку, Сирша, — бормочет он хриплым от вожделения голосом, и я чувствую себя так неловко, что, кажется, могу умереть.
Он видит, что мое лицо горит красным, и придвигается ближе ко мне, протягивая другую руку, чтобы погладить меня по щеке.
— Не смущайся. Это хорошая вещь. — Его правая рука нежно касается моей горящей задницы, поглаживая покрасневшую кожу. — Мне нравится, как ты реагируешь на меня. — Его пальцы скользят ниже, играя с моими промокшими стрингами, потирая набухшие складки возле моего входа. — Я знаю, что не могу быть внутри тебя этой ночью, — бормочет Коннор. — Господи, я хочу трахнуть тебя, Сирша. Я хочу скользить своими пальцами внутри тебя, своим языком, своим гребаным членом. Я хочу чувствовать, как ты кончаешь вокруг меня, как ты только что кончила на моей руке. Но не сейчас.
Я стону, выгибаясь под его рукой, желая большего. Скользкое трение его пальцев о мою киску, даже снаружи, так приятно. Я чувствую себя потерянной в море незнакомых ощущений, все новое, все странное для меня.
— Я первый мужчина, который заставил тебя кончить, — грубо говорит Коннор, его пальцы скользят между моих складочек, когда он отводит стринги в сторону, обводя мой вход. Я хочу умолять его просунуть пальцы внутрь, но я думаю, у Коннора хватит самообладания не лишать меня девственности, не проникать в меня туда, пока не будут даны обещания и произнесены клятвы, но я не могу быть уверена. И я не смею просить о том, чего не могу позволить.
Его пальцы скользят выше, оттягивая бретельку моих стрингов, и мои глаза становятся круглыми, как блюдца, за мгновение до того, как его палец прижимается к моей заднице.
— Я также не могу взять тебя здесь сегодня вечером, — рычит Коннор низким и хриплым от вожделения голосом. — Ты когда-нибудь представляла себе что-нибудь здесь, Сирша? — Его палец трется о узкое, замкнутое пространство, и мое лицо горит, в тот самый момент, когда взрыв ощущений, кажется, доходит прямо до моей киски, когда он чуть-чуть просовывает свой палец внутрь, и я чувствую новую струйку возбуждения от моего входа.
— Нет, — шепчу я, потому что нет смысла скрывать это, и потому, что я определенно не хочу, чтобы он думал, что я более опытна, чем есть на самом деле, когда дело доходит до этого. Я поворачиваю к нему голову, внезапно осознав, насколько я скована: мои лодыжки и запястья прикованы наручниками к скамейке, юбка задрана на талию, и каждый дюйм моего тела вибрирует от ощущения, когда высокий, невероятно красивый мужчина за моей спиной засовывает палец глубже в мою задницу. — Нет, я никогда не представляла себе этого.
— Я так и думал. — Теперь он входит в меня по самые костяшки пальцев, его палец так хорошо смазан от моего возбуждения, что я почти не сопротивляюсь. Моя киска сжимается, желая, чтобы он вместо этого проник в меня, и мой клитор пульсирует.
Я никогда не представляла себе ничего подобного тому, что он заставляет меня чувствовать.
— Я никогда ничего подобного не делала, — шепчу я. — Я дважды поцеловала Лиама, и он не поцеловал меня в ответ. Ты у меня первый во всем. — Признание выходит в тишине пропитанной сексом комнаты, шепот, когда я выгибаюсь навстречу его вторгающемуся пальцу, более интимный, чем все, о чем я когда-либо думала. Коннор просовывает палец глубже, и я прижимаюсь к мягкой скамье, отчаянно желая большего.
— Мой брат гребаный дурак, — рычит Коннор. — Все это было ради того, чтобы взять, а он от этого отказался.
Я хочу напомнить ему, что он тоже подумывал о том, чтобы отказаться, но, похоже, сейчас не самое подходящее время говорить об этом. Не в последнюю очередь потому, что я отчаянно хочу кончить снова, все мое тело горит желанием, и я не хочу, чтобы он останавливался.
— Боже, я хочу сделать с тобой так много всего сегодня вечером, — бормочет Коннор, нежно двигая пальцем там, где он погружен в мою задницу, медленно толкаясь, пока я привыкаю к ощущению упругости. Я не могу представить его член там вместо пальцев, но, к счастью, он уже сказал, что не будет этого делать. — Я хочу пробку здесь, — продолжает он, — пока я буду ласкать твою красную задницу, чтобы я мог смотреть на дело своих рук, пока я трахаю тебя сзади, в твою тугую киску, засунув пальцы тебе в рот, чтобы все твои дырочки были заполнены мной. Я хочу пороть твою киску, пока ты не кончишь, а затем играть с твоим клитором, пока я трахаю тебя в задницу, пока ты снова не кончишь. — Он стонет, его палец теперь двигается быстрее, и я, к своему крайнему шоку, понимаю, что я тоже двигаюсь, откидываясь на его палец и беспомощно прижимаясь к скамейке. А потом его другая рука скользит подо мной, и я приподнимаю бедра, думая, что он снова коснется моего клитора и заставит меня кончить.
Он делает это, но не так, как я ожидала.
Внезапно раздается жужжание, а затем что-то твердое и цилиндрическое прижимается к моему клитору сквозь тонкий влажный шелк моих стрингов.
И снова мой оргазм наступает почти мгновенно.
— Коннор! — Я громко вскрикиваю, его имя срывается с моих губ, когда он прижимает вибратор, потому что я понимаю, что это именно то, что сейчас есть, к моему пульсирующему клитору, пока он вводит и выводит свой палец. Я чувствую себя опьяненной похотью, желанием, и я должна быть такой. Должно быть, я, блядь, не в своем уме, если позволяю себе это, но это так чертовски приятно. С каждым разом все лучше, и я не думаю о последствиях, когда я сопротивляюсь ему, извиваясь на его руке и пальце, когда я кончаю сильно, сильнее, чем когда-либо прежде, с пальцем Коннора Макгрегора в моей заднице и вибратором в моей киске.
Это слишком
