на место.
Но когда спустя секунду она поняла вдруг, что реально находится в уютной комнате с приглушенным светом, проистекающим не известно откуда, без источников, и единственное убранство этой комнаты составляет огромная кровать, на которой Паола и очутилась, хорошо хоть полностью одетая, то она испуганно вскрикнула.
В следующий миг Паола снова сидела в кафе напротив загадочного собеседника, тот испытующе глядел на нее:
— Не хочешь так? Ладно, тогда я пойду, — он обиженно скривил губы, гордо вскинув подбородок.
Паола растерялась:
— Постой… Что, это все?
Флавиан посмотрел на нее с интересом, но без тени улыбки:
— Конечно, все. Или ты можешь предложить мне что-то еще?
Паола задумалась, ее пирожное давно стояло нетронутым.
— Погоди… Кто ты?
— О, — Флавиан откинулся на стуле, со стороны их беседа по-прежнему выглядела абсолютно непринужденной, — я ровно тот, кто я сказал. Мошенник. И сейчас я хочу тебя.
Паола зарделась, ее глаза лучились лукавством.
— Тогда… Может, попробуешь получить меня каким-нибудь более привычным способом?
Флавиан отозвался мгновенно:
— Привычным для тебя или для меня? Зачем мне тратить свои силы зря?
Это прозвучало грубо, и Паола начала разочаровываться: кажется, кроме восхитительных черт и грациозности, этот Флавиан был самонадеянным болваном… А кровать — кровать ей просто привиделась.
— Тогда иди. Ты мне не нужен!
Внезапно Флавиан довольно улыбнулся:
— Гордая… Прости меня, — он примирительно накрыл ладошку Паолы своей ладонью. — Хорошо… Пирожное вкусное?
Он выбивал почву из-под ног Паолы, одновременно чрезвычайно интригуя ее.
— Вкусное…
— Тогда ешь… Можем заказать что-нибудь еще. Самое худшее о себе я тебе уже рассказал. А теперь давай знакомиться так, как тебе удобно. Расскажи мне о своих грехах.
Паола улыбнулась.
Глава 327. Безгрешная
«Расскажи мне о своих грехах».
Паола проводила дни так, что задумалась: ей нечего было предъявить в качестве грехов. Списывала на контрольных разве что, а в остальном ее жизнь текла легко и непринужденно, пока не началась болезнь… О тяжких временах не хотелось вспоминать, и Паола решила импровизировать, а именно продолжать смотреть на Флавиана и улыбаться.
Он возмутился:
— Хочешь сказать, что ты безгрешна?! О, ложь — это очень тяжкий грех! Но, — Флавиан словно думал вслух, — даже если это так, ты могла бы исправить ситуацию… Правда, мама же говорила тебе, что на первом свидании грешить плохо? А у нас оно даже не первое, всего лишь знакомство…
Паола не могла воспринимать такие рассуждения всерьез и рассмеялась.
У Флавиана был чрезвычайно умный вид:
— Если я сейчас распрощаюсь, уйду, выжду десять минут, вернусь к тебе обратно и поздороваюсь, это можно будет считать свиданием. И тогда…
Паола прекратила хихикать:
— Слушай, Флавиан, ты правда думаешь, что все девушки только и мечтают оказаться с тобой в постели?!
Флавиан широко развел руки в стороны, словно демонстрируя величину пойманной рыбины:
— Не думаю — знаю! Представляешь, они даже выстраиваются в очереди!
Его заявление вызвало новый приступ смеха Паолы — ну как можно быть настолько дурашливым? Его манера начисто убивала ее ревность.
— Ооо, а почему? — Паола кокетливо склонила белокурую головку.
Флавиан махнул ладонью, будто говоря об очевидном:
— Попробуешь — узнаешь. И станешь великой грешницей, обещаю! — он указал на ее пустую тарелочку. — Хочешь что-нибудь еще?
Паола отказалась.
— Ладно, — Флав теперь смотрел на нее изучающе, — вижу, ты неопытная девушка, и я не стану больше тебя смущать. По крайней мере сегодня. Вечер длинный, сходим в кино?
Он собирался пристать к ней в темном зале? Паола, недавно занимавшаяся сексом с нелюбимым в общем-то Кацуо, согласившаяся на секс легко и просто, с этим мужчиной ощущала себя школьницей. И ей было и любопытно, и боязно узнать, какова душа, чьим зеркалом служат удивительные янтарные глаза… Паола поинтересовалась:
— Какой фильм ты хочешь посмотреть?
Флавиан склонил голову на бок, теперь он в точности копировал позу Паолы.
— Все равно. Я же не человек и я актер. Мне хочется познать само ваше кино как явление. А главное, мне хочется провести с тобой вечер в симпатичном тебе стиле.
Паола улыбнулась. Весь этот вечер улыбка почти не сходила с ее личика. Она еще не успела влюбиться в золотоволосого красавца, но его внимание очень ей льстило, а его манеры забавляли, унося обрывки тягостных мыслей о Кацуо прочь.
— Нет, ну как мне тебе верить? Проходимец, актер, очереди из девушек в постель!
Флавиан снял с вешалки шубку Паолы и встал в ожидании.
— Я же сказал: никак не верь. Просто наслаждайся нашим общением. Я могу заставить тебя ощутить кайф, — Паола в самом деле укуталась в блаженство, так ловко Флавиан одел ее, — но хочу, чтобы ты созрела до всего сама.
Хорошая девушка… Паола держалась с ним кокетливо и свободно, но Флавиан четко осознавал: она не роковая пожирательнца сердец. Не та, что пленит его душу ради удовлетворения своих амбиций и выкинет ее на помойку. Хорошая девушка для семьи, особенно для человеческой семьи.
Такая не простит, если он покинет ее. Будет страдать. С ней можно либо бережно, либо никак. Флаву почему-то остро хотелось погладить ее теплую загорелую атласную кожу…
Тамико оказалась права: теперь, когда Флавиан практически стал царевичем и даже предположить не мог, что способно заставить Тамико изменить решение, которое приняли и Магнус, и даже спесивый Лукас, он смог задуматься о своих прочих жизненных приоритетах и не гоняться за царевнами и богинями, чьи личностные качества его не устраивают.
Глава 328. Одно целое
Она в кипенном, он в черном, будто инь и ян наоборот, простые костюмы без изысков, важнее не наряды, а то, что совершилось сейчас, когда улыбчивый и смуглый низкий мужчина объявил их мужем и женой.
Смешной закон: еще минуту назад, до слов этого человека они словно являлись чужими друг другу. А теперь они одно.
Они так давно одно, они столько пережили вместе, что это чистая формальность, но Колетт была готова исполнить любую формальность, если любимому станет тепло на душе.
Ее муж (МУЖ-МУЖ-МУЖ!!!) сирота.
Обсуждать это Роберт не хотел. Трагическое обстоятельство выяснилось, когда речь зашла о приглашении их родителей на свадьбу. Колетт звать своих не стала, испугалась их реакции, она ведь даже не познакомила родителей с Робертом.
Они с Эрин писали домой лживые письма о скучной и безыскусной студенческой жизни…
Но Колетт осознала, наконец, насколько для скрытного Роберта важна тема ее бессмертия. Компанейскость Роберта, его стремление постоянно быть с кем-то вместе, с кем-то общаться…
Его одиночество и страхи.
Колетт обнимала Роберта крепко-крепко и ничего ему
