очень постарался. Однако проникнуть мимо него незамеченными было решительно невозможно.
– Здесь, – сказал Арчер. – Здесь мы проберемся внутрь.
– Он же нас заметит, – сказал Оливер.
– У него, наверное, бывает перерыв, – сказала Аделаида.
– Может, и бывает, – сказал Оливер, – но точно мы не знаем. Нельзя же просто подойти и спросить, когда он собирается отлучиться.
Ко всеобщему удивлению, Аделаида поступила именно так. Она сунула руку к Оливеру в карман и извлекла оттуда половинку круассана.
– Как это ты… я же его съесть хотел! – закричал Оливер, но Аделаида не обратила на него внимания и медленно пошла к будке охранника. За ней бежал Фриц.
Оказавшись совсем рядом с будкой, она наклонилась и отстегнула поводок бигля. Помахав у собаки под носом круассаном, она бросила приманку подальше. Круассан ударился об окно будки и отскочил. Охранник поднял глаза. Фриц бросился за круассаном. Охранник выскочил наружу и поймал собаку как раз в тот миг, когда к ним подбежала Аделаида.
– М-да, он не только черепах умеет останавливать, – прошептал Оливер.
– Merci, Monsieur! – сказала Аделаида. – Parlez-vous Français?[7]
– Ни слова не понял, – ответил охранник и тут заметил Арчера и Оливера. – Вам сюда нельзя. Никому нельзя!
– Ой, – сказала Аделаида. – Извините. Мы из Франции. Мы не знали.
С этими словами она повернулась к Арчеру с Оливером, а те, подхватив игру, принялись оглядывать порт с преувеличенной неуверенностью и показывать друг другу на то и это.
– Спасибо, кстати, вы его спасли, – сказала Аделаида, вновь повернувшись к охраннику. – Он плохо плавает.
– Это твое? – спросил охранник.
– Это мой пес, – сказала Аделаида. – Его зовут Фриц. Он сбежал, пока мы смотрели порт. У вас тут симпатично. Только будка у вас не очень. Совсем маленькая. Неужели вы сидите в ней целый день?
– Да, сижу, – медленно ответил охранник.
– Ой, как я вам сочувствую! Вам, наверное, страшно не удобно, все затекает. А перерывы у вас бывают?
Арчер и Оливер покачали головой в полной уверенности, что охранник сразу же раскусит эту незамысловатую уловку. Аделаида шла напрямик. Они на месте охранника сразу поняли бы, что она врет. Однако, как ни странно, взгляд охранника смягчился. Еще удивительней было видеть, что ее сочувствие пришлось ему по душе.
– На самом деле все не так страшно, – сказал он. – Раз в час мне разрешается пройтись, размять ноги, купить кофе.
– О, это очень хорошо, – воскликнула Аделаида. – Приятно слышать.
Охранник вручил девочке Фрица и вновь стал суров.
– А теперь попрошу вас уйти, – сказал он и втиснулся обратно в будку.
Аделаида поблагодарила его и вернулась к Арчеру с Оливером. Они смотрели на нее во все глаза. Аделаида сделала вид, что ничего не замечает.
– Примерно раз в час он ходит за кофе, – сказала она, пожав плечами, но улыбку сдержать не сумела.
Арчер покачал головой.
– Иногда ты меня пугаешь, – сказал Оливер. Аделаида хихикнула и обняла друзей за плечи.
– Ничего, я же на вашей стороне, – сказала она.
– Да уж, надеюсь.
Друзья подобрали свои пакеты, вернулись к каналу, дошли до Переходной улицы, сели на автобус, идущий в Розвуд, проехали до нужной остановки, пересели. И когда водитель объявил: «Ивовая улица!» – они вышли, держа в руках пакеты со снаряжением, блокнот, в котором была записана дата отплытия, и бигля по имени Фриц.
Глава пятнадцатая
Разрешите удалиться
Арчеру страшно хотелось рассказать родителям о том, что он узнал в Малой Бухте. У него было множество вопросов, на которые Одноглазый не смог или не захотел ответить, но при родителях нельзя было обмолвиться даже словом. Они бы сразу поняли, что он уходил из дому и говорил с тем, с кем ему говорить не положено. Так что Арчер держал рот на замке. Наступил понедельник, и голова его была занята совсем другими мыслями. До отплытия корабля, идущего в Антарктиду, осталась всего неделя. У них есть информация, снаряжение и зимняя одежда упакованы, но как, как пробраться в порт? Чтобы обсудить последние детали, друзья договорились встретиться в читальном зале.
– Корабль уходит в тот самый день, когда нам идти в музей, – сказал Оливер раздраженно: они с Аделаидой играли в шашки, и девочка выигрывала.
Арчер валялся на диване и листал блокнот.
– В этот день лучше вообще не идти в школу, – сказал он. – Переберемся к тебе и оттуда – прямо в порт.
Аделаида возразила:
– До Розвудского порта добираться довольно долго. Надо сделать так, чтобы никто не заметил, что нас нет. А если мы не придем в школу, миссис Мракли позвонит родителям. И тогда ничего у нас не выйдет.
– Но они же не будут знать, куда мы пошли, – заметил Оливер.
Так-то оно так, но Арчер не хотел рисковать. Бежать придется прямо из музея. Тогда, возможно, им хватит времени, чтобы добраться до порта. Одна беда: вещей придется брать по минимуму.
– Набитые рюкзаки будут выглядеть подозрительно, – сказал Арчер. – Берем с собой одну смену одежды, снаряжение, и больше ничего.
Оливер поднял руки. Аделаида съела четыре шашки подряд и выиграла. Оливер встал из-за стола и уселся на диван рядом с Арчером.
– Я вообще не думал, что тебя выпустят из дому, – сказал он. – Чтобы твоя мама да отпустила тебя в музей…
Арчер промолчал.
– Она же подписала разрешение, да? – спросила Аделаида.
Арчер закрыл глаза. Он совсем забыл про разрешение.
– Я ее вечером попрошу, – сказал он.
Однако вечером, за ужином миссис Хелмсли была не в настроении.
– Цветочные фестивали уже не те, – возмущалась она. – У миссис Мракли в саду такое уныние – ни пятнышка цветного. А у Булей… впрочем, от них никто ничего уже не ждет. Но вот новые соседи, как бишь их там…
– Бельмоны, – подсказал мистер Хелмсли.
– Вот именно. Да по сравнению с их садом похоронный венок – и то клумба!
Неподписанное разрешение так и осталось лежать в кармане у Арчера. Предъявлять его маме сейчас явно не стоило. Арчер решил дождаться, пока у нее будет хорошее настроение, однако наступил четверг, а она все еще была взвинчена. Время поджимало. Арчер достал из кармана разрешение и подступился с ним к маме.
– Ни за что, – сказала миссис Хелмсли.
– Это же просто школьная экскурсия, – сказал мистер Хелмсли. – Пусть сходит.
– Ни за что, – повторила миссис Хелмсли. – Кому только такое в голову могло прийти.
У Арчера упало сердце.
– А Оливера отпустили, – сказал он.
– Меня не волнует ни Оливер, ни его родители, – отрезала мама. – Кроме того, у Оливера нет твоих наклонностей.
– Конечно, его
