Эхо возбуждения, всё ещё гулявшее в теле, уже смывало тоненькой, едва заметной, но всё же ощутимой волной прибывающей силы.
Глава 25
А потом пришёл сам Радогор.
Вернее, сперва зашли двое стражников. Эти два бугая накинули мне на запястья по верёвке из русальего волоса и растянули руки так, что я стала похожа на огородное чучело, сделанное из двух перекрещённых палок. Я подёргалась, но не слишком усердно — сейчас я мало что могла противопоставить грубой силе.
А затем уже зашёл сам царь. Ему внесли стул с высокой спинкой, на который он и пристроил свой царственный зад. Радогор напоминал сейчас драгоценную шкатулку — так блестел его наряд. Вышивка, каменья, пуговицы. Что самое удивительное, он умудрялся при этом не выглядеть нелепо. Пожалуй, даже более мужественно, чем в походной одежде при первом знакомстве.
Я не стала смущаться и наградила мужчину выразительным злым взглядом. Который, впрочем, его совершенно не впечатлил.
— Приношу свои извинения за это. — Он помахал руками, вероятно, указывая на верёвки. — Но твой приятель Дарий сломал защиту камеры, и приходится прибегать к другим мерам.
— Он мне не приятель.
— А кто же он? — тут же зацепился на сказанное царь. — Союзник? Друг?
— Ничего из вышеперечисленного. Думаю, «идейные враги» — достаточно точно описывает наши взаимоотношения.
Мужчина внимательно посмотрел мне прямо в глаза. Что ж, в определённой смелости ему не откажешь. Во всяком случае, он точно может похвастаться отсутствием глупых суеверий. В глубинке ещё верят, что ведьма через глаза может забрать душу. Редкостная чушь, если разобраться. Ну на кой мне чья-то душа? Мне и своей хватает. В столице подобные суеверия уже не в ходу. А вот хорошо это или плохо, боюсь, я скоро узнаю.
Он разглядывал меня, а я — его. Смотрела — и не узнавала. Словно другой человек сидел передо мной. Не тот хихикающий странный человечек из обоза, а уверенный в себе властный господин. Да, роста в нём не прибавилось, и борода не стала гуще. Но я видела перед собой довольно интересного мужчину, ещё не подошедшего к порогу старости, но уже отчалившего от пристани юности. Авторитетного, твёрдого и решительного человека. Он скрывал свой стальной стержень за маской радушия и спокойствия, но уже не так активно, как делал это по пути в Царьград. Словно он перестал считать нужным притворяться перед какой-то ведьмой.
Радогор не был красив, но, глядя в его глаза сейчас, я видела, что он наверняка пользовался спросом у женщин. Даже без оглядки на его безусловно привлекательный статус и мощный бонус в виде звонких монет в личной сокровищнице.
— Ты юная девушка, — сказал Радогор, закончив меня изучать. — И я ни за что не поверю, что твоё сердце не ёкает при виде такого яркого мужчины, как Дарий.
— Есть ощущение, что вы несколько запутались в определениях, — усмехнулась я. — Я ведьма, а не юная девственница. Меня сложно впечатлить хорошеньким личиком или упругим задом. Ваш хвалёный ведьмак не умеет держать своё слово, а это главное, что я ценю в мужчинах.
— Я думаю, он рассматривал возможность тебя отпустить.
Царь внимательно наблюдал за моей реакцией. Полагаю, для этого всё и затевалось: посмотреть, что я думаю про Дария на самом деле. Причём и глухая ненависть, и ярая защита не станут для меня спасительным билетом. Поэтому я сказала иное:
— Этого мы никогда не узнаем.
— Скажи мне, Арина, — он неожиданно поменял тему. — Если бы я хотел проявить милосердие и поговорить с тобой без унизительных верёвок, насколько сильно я бы рисковал?
Радогор откинулся на спинку стула и закинул ногу на ногу.
— Полагаю, очень сильно. Я бы настоятельно не советовала. Мне было бы очень сложно удержаться и не свернуть вам шею. — Я знала, что не следовало этого говорить, но смирилась со своим языком, который вечно бежит впереди мозга. — Хотя и безусловно оценила бы ваш порыв благородства. Попробуем?
Он не рассердился, как я ожидала, а расхохотался громко и весело.
— Кажется, я начинаю понимать, почему Дарий решил сотрудничать именно с тобой, — отсмеявшись, сказал царь. — Глядя на тебя, я сомневаюсь, правильно ли представляю, кто такие ведьмы на самом деле. Ты не бесишься, не сыплешь проклятиями. И в то же время не лебезишь, пытаясь вымолить себе жизнь. Мне определённо нравится то, что ты в первую очередь думаешь, а затем делаешь.
— Если б я хорошо думала, то ни за что не согласилась бы помогать ведьмаку.
— Насколько я в курсе, выбора у тебя особо и не было. Но ответь мне вот на какой вопрос: а если бы был шанс сохранить себе жизнь, ты бы согласилась ещё раз… скажем так, посотрудничать с Дарием?
— У меня нет повода верить его слову.
— А моему?
— А вашему тем более.
Его глаза опасно прищурились, и я поняла, что перегнула палку. Надо было спасать ситуацию.
— Я имею в виду, что вообще о вас ничего не знаю. А то, что слышала, даёт слишком размытую картину. Полагаю лишь, что если на кону будут интересы страны, дворца или народа, вы легко пошлёте к чертям слово, данное ведьме. Так же, как сделал Дарий.
Радогор смотрел на меня пристально, я уже думала, что он встанет и уйдёт, но случилось неожиданное.
— Развяжите её.
Даже я заметила колебания стражников. Но сомневаться в приказе царя им было не положено, поэтому они медленно принялись растягивать узлы, давая монарху время отменить свой приказ. Но он не отменил.
Я потёрла руки, освободившиеся от жгучих верёвок, повела уже изрядно затёкшими плечами и только потом посмотрела на царя. Тот встал и сделал два шага вперёд. Из-за его невысокого роста мы оказались с ним почти нос к носу. Я с интересом смотрела ему прямо в лицо, не отводя взгляд. С освобождением жест красивый, что и говорить. Но я была уже не настолько слаба, чтобы не почувствовать припрятанный под мантией козырной туз. Не так уж он смел и безрассуден, каким хочет казаться. Амулет хороший и сильный, правда, уже умирающий. Сегодня ещё и от меня защитит, и от человеческого злого умысла. Но скоро превратится в пустышку, безделицу. Буквально пара недель — и он уже никого ни от чего не спасёт. Что же за партию ты разыгрываешь, Радогор?
— А если я спрошу тебя, — мужчина понизил голос, добавив бархатных ноток. Ох, уверена, на женщин такой звук действует просто магически. — Согласишься ли ты провести со мной ночь, а затем получить долгожданную свободу?
Я заморгала, не
