Мы все были так потрясены, что буквально застыли на месте. А потом, когда фрейлины Агнессы бросились к ней на помощь, а дофина окружили его люди, король повернулся к своему сыну. «Слушай меня, – заявил он ему во всеуслышание. – Я приказываю тебе удалиться в свой апанаж и не покидать его под страхом смертной казни!» После чего Карл покинул зал, последовав за Агнессой и ее фрейлинами. А большинство придворных так и остались стоять в оцепенении, не в силах вымолвить ни слова от пережитого потрясения. Дофин стал белее полотна и тоже молча вышел из зала со своими приверженцами. Не знаю, поверишь ли ты мне, Марсэ, но мое сердце колотилось так сильно, что я слышал его стук! Воистину чудны дела Твои, Господи! Дофин наконец получил свой законный апанаж, но при каких скандальных обстоятельствах и на каких ужасающих условиях!
Все, кто присутствовал при этой неприятной стычке, были удивлены такой развязкой не меньше меня. Несмотря на вызывающее поведение дофина, изгнание королем сына за грубость по отношению к его любовнице кажется всем слишком суровым наказанием. Тем более что дофин никогда ее не признавал! Для сына естественно и правильно поддерживать мать! Но поскольку все его козни против Агнессы не увенчались успехом, дофин прилагает все усилия, чтобы вбить клин между королем и Пьером де Бризе, ее другом.
На следующий день весь город только и говорит, что о пощечине Агнессе и о поспешном отъезде дофина. «На этот раз король не простит его», – думает Жак. Он и так пригревал змею на груди слишком долго. И теперь у него есть другой сын…»
Приказ короля не оставляет Людовику иного выбора, как поселиться в своем апанаже – провинции Дофине – и управлять им, как большим феодальным поместьем. Проходит немного времени, и до Жака Кера доходят слухи, что эта земля стала рассадником интриганов, заговорщиков, лазутчиков и недовольных всех мастей. Кое-что из того, что сообщают купцу его соглядатаи, особенно заинтриговывает Жака: несмотря на показную неприязнь Людовика к Пьеру де Бризе, королю день ото дня становится все очевиднее, что эта парочка каким-то образом поддерживает связь. Сам Жак убежден, что между ними что-то происходит. И изощренный ум купца даже посещает странная мысль: а может быть, дофин ссужает Пьера де Бризе деньгами? Но если так – то с какой целью?
В одном купец уверен на все сто: в большинстве случаев лояльность придворных определяется тем, кто больше им платит. В то же время Жаку хорошо известно – по тому же Буржу – что у низших слоев общества дело обстоит несколько иначе: они больше ценят семейные союзы, считая их залогом выживания в этом суровом мире. Основой любого успешного предприятия в этих кругах является доверие. И шансов преуспеть у какого-нибудь купца или коммерсанта, не пользующегося их доверием, нет никаких. А вот в среде знати все по-другому: там покупают жен, там покупают воинов, там покупают слуг; но коли так, то и лояльность, и верность тоже можно купить?
Размышляя над этим в своей буржской лавке, Жак замечает Жана де Вилляжа, раскладывающего отрезы недавно доставленных новых тканей.
– Ты знаешь, Жан, с возрастом я становлюсь все более недоверчивым. У всего на свете есть своя цена. И у людей тоже? Как ты думаешь, можно ли за деньги купить верность, настоящую верность? – почти бубнит себе под нос купец.
Жан кладет тяжелый отрез поверх аккуратно сложенных тюков и выпрямляется, разминая мышцы.
– Дорогой дядюшка! Боюсь, ты становишься циником из-за слишком частого общения с придворными вельможами. Продавай им товары, но не сравнивай свои мысли и чувства с их. И мой тебе совет: никогда не доверяй никому из них.
Пожалуй, он прав: Жак имел возможность убедиться, что и благоволение короля может превращаться в разменный товар.
– Жан, ты меня знаешь. Я не питаю иллюзий насчет знати. И думаю, все, кто пользуется поддержкой короля, сознают, что могут быстро и легко ее лишиться. Я этот урок усвоил давно: еще когда королева Иоланда предостерегала Жанну д’Арк не доверять королю.
– Тогда я просто умоляю тебя, дядя, не доверяй ему и ты, – говорит Жан, обнимая купца.
В 1440-е годы Жак Кер существенно приумножает свою собственность – во многом за счет поместий, которые уступают ему бывшие владельцы: погрязшие в долгах из-за неуемной расточительности, разорившиеся из-за бесконечных войн или вынужденные платить выкуп за себя или сына.
В один из дней семейство Керов собирается вместе отметить день рожденья. Когда все усаживаются за праздничный стол, ломящийся от лакомых яств, Жак обращается к Марсэ:
– Дорогая моя женушка! Посмотри на нас – мы заняли почти всю эту залу, а она довольно большая. Наша семья разрослась. А вы еще любите приводить к нам домой своих друзей, – Жак поворачивается к детям. – Мне кажется, нам нужен дом побольше. Может, стоит его построить? Что скажете?
За столом воцаряется тишина – все смотрят на мать. Она – единственная в их семье принимает все важные решения по дому и хозяйству. Жан де Вилляж и племянница Жака Перетта тоже сидят за семейным столом и ждут, что скажет Марсэ.
– Мой самый дорогой и самый щедрый из всех мужей! Как хорошо, что ты, как всегда, уже приняв решение, все же интересуешься нашим мнением, – говорит со смехом Марсэ, а вместе с ней и все остальные заходятся смехом. Что правда, то правда: Жак выносит на семейный суд важные вопросы, но поступает всегда по-своему. – Значит, ты решил построить новый больший дом? И как он будет выглядеть?
Жак улыбается и оборачивается к комоду, в который он убрал ларец с бумагами.
– Я несколько лет собирал чертежи различных построек и интерьеров, которые впечатлили меня во время моих поездок по Франции и за ее пределами. А сейчас я достиг того возраста, когда чувствую, что повидал достаточно и могу использовать все эти идеи в одном большом доме, в котором у каждого из нас будет свое пространство и в котором мы сможем все вместе жить, не мешая при этом друг другу. Что вы скажете? – Жак всматривается в сияющие возбуждением лица своих домочадцев. Все они гордятся их дружной семьей и предпочитают общество родных компании любых других людей.
– А ты уже выбрал место для такого большого дома, мой дорогой? – спрашивает Марсэ. – Вы ведь все знаете, что я не мыслю своей жизни в другом городе, а в Бурже уже нет свободных участков.
– Что ж, мне придется освободить под него место, – говорит Жак. – Я куплю столько домов, сколько для этого потребуется, потом снесу их и получу место для нашего особняка!
Все вздыхают и улыбаются. У Жака Кера новый проект, и он обязательно будет успешным – как и все предыдущие! Ведь его автор уже обдумал все до самых мелочей. Дверные ручки, оконные проемы, стульчаки и купальни, лестницы, форма крыши и контуры внутренних сводов, портики – у всех элементов нового дома будет свой характерный вид.
До этого этапа в своей карьере Жак Кер посвящал всю свою трудовую деятельность основанию и развитию собственной торговой империи и таковой короля. А сейчас он чувствует, что настало время обратить внимание на себя, на свою семью, на хозяйство и дом и позаботиться о создании таких условий для самых родных и близких ему людей, чтобы они могли жить себе в удовольствие и наслаждение. Ведь именно это останется памятником его достижениям.
