– Этот жулик сначала вознес меня на вершину блаженства, а затем низринул в пучины ада! – высокопарно провозгласил мой собеседник, потрясая перед собой дрожащим пальцем. – Он вздумал меня шантажировать! Выкопал старые чертежи, согласно которым на этом месте нельзя строить ничего выше трех этажей. Питерские почвы хранят в себе множество тайн, милая барышня. Разумеется, мне было известно об этих чертежах. Свой экземпляр я еще много лет назад собственноручно отправил в машинку для резки бумаги. Кто бы мог подумать, что ныне покойный завхоз окажется настолько бережливым?
– Так вы хотите сказать?.. – осторожно направила я разговор в нужное русло.
– Рыться в мусоре – как это свойственно его низкой натуре! Этот ваш Николай позвонил мне – прямо из своего рабочего кабинета! Не удовлетворившись этим, жулик и прохвост написал мне электронное письмо, где изложил требования. Опять с официального мейла своей шарашкиной конторы. Какое потрясающее хамство! Я должен перевести ему на счет некий процент от суммы, полученной за лабораторный корпус. В противном случае папка с чертежами будет незамедлительно передана в соответствующие инстанции. Ну, каково!
– И вы приняли меры безопасности…
– Заметьте: я действовал строго в рамках закона! Проверочные комиссии тоже всего-навсего выполняли свою работу. Если бы ваш Николай не оказался еще и чудовищным растяпой, он бы отделался лишь нервным расстройством. Потерять важнейшие документы! Сам виноват, голубчик. Не думаю, что у кого-то нашлось бы что мне возразить. Вот у вас, например.
– Все было не совсем так. Вам звонил и писал не Николай, а его компаньон Андрей. В тот день Николай вынужден был уйти пораньше, у него был номерок в поликлинику. И, кстати, номер счета, на который вам предлагали перевести деньги, оформлен не на фирму, а после Андрея перешел к его вдове.
Я положила перед собеседником компьютерную распечатку. На одном листе соседствовали выписка из регистрационных данных поликлиники и точное время телефонного звонка.
– Убедили: со стационарного телефона звонил кто-то другой. А как же электронный почтовый ящик?
– Если он не закрыт, войти может кто угодно, – вздохнула я. – И, соответственно, делать все, что заблагорассудится. Можете спросить кого угодно, если не верите.
– В сущности, это не так уж и важно, – задумчиво протянул бывший доцент и руководитель скандально известного института. – Я сумел заткнуть рот шантажисту, кем бы он ни был, помог обществу избавиться от нескольких десятков отщепенцев и самое главное – спас институт. Ради такого… Хотите узнать что-нибудь еще? Учитывая мой преклонный возраст и здоровье, не думаю, что у нас еще будет возможность побеседовать.
– Да, еще один вопрос: поспешно созданное ИЧП «Миранда». Для чего вам было нужно, чтобы здание в конце концов досталось Полине?
– Ловкая особа, – мечтательно протянул Павел Васильевич. – Родись она несколькими столетиями раньше, наверно, затмила бы таких знаменитых авантюристок, как Моль Флендерс и Нинон де Ланкло. Иметь с ней дело было для меня весьма… любопытно.
И тут на моих глазах произошла еще одна метаморфоза. Вместо фанатика, готового за идею пойти на костер или спалить все вокруг, передо мной сидел – нет, не пожилой джентльмен: такому больше всего подошло бы определение «котяра». Крупный пушистый кот, который сыто жмурится, выслеживая жирную мышь и не пропуская ни одной кошки. Или шулер за карточным столом, собирающийся сорвать банк.
– Эта проходимка – разумеется, в самом лучшем смысле этого слова – лелеяла далеко идущие планы. Вам известно, что Полина обманывала с Андреем законного супруга, а знаете ли вы, какие авансы делались вашему покорному слуге? Признаюсь, я не святой и мне есть что вспомнить под конец жизни. Я прекрасно понимаю, что мужчина в моем возрасте может рассчитывать на взаимность лишь в обмен на определенные блага. Это жизнь, как говорят французы. Но Полина – совсем другое. Она была уверена, что смогла вскружить мне голову. Но нет, я прекрасно видел, с кем имею дело! Авантюристка, которая не остановится ни перед чем.
– И тем не менее, вы собирались отдать ей и лабораторный корпус, и ваш… незаконный бизнес.
– Все обстояло совсем не так, – хитро улыбнулся Павел Васильевич. – Если бы речь не шла о науке и о спасении института, вполне вероятно, я бы позволил себе уплыть по волнам страсти, прекрасно понимая, что она будет кратковременной. Дело в другом: мне хотелось заполучить эту коварную Горгону в качестве союзника, причем долговременного. Я достаточно долго живу на свете, чтобы понять: за этой дамочкой стоит какая-то сила.
– Если вы имеете в виду ее высокопоставленного друга, то об этом она кричала на всех углах.
– Иногда ложь нужна, чтобы скрыть истину, а иногда истина выглядит совсем как ложь, – многозначительно произнес мой собеседник. – Но с вашего позволения я оставлю это в секрете.
– Нет так нет, – немного разочарованно вздохнула я. – Но тогда самый последний вопрос. Кто, по-вашему, виновен в преждевременной смерти Андрея?
– Иными словами, не я ли подкараулил его в парадной, предварительно совершив путешествие из Петербурга в Москву? Вы мне льстите, сударыня: последние несколько лет пределом моих возможностей было поднять портфель с документами…
Бывший руководитель института хотел сказать что-то еще, но именно в этот момент вошел надзиратель и объявил, что свидание закончено.
«Вот так Полина», – размышляла я, направляясь к выходу. Решила не останавливаться на достигнутом. В дополнение к солидной должности захотела заполучить лабораторный корпус с подвальным этажом и всем, что там происходит, да еще и вскружить голову директору института. И все-таки интересно, как сложились бы отношения у этой парочки авантюристов. Наверно, обустраивая семейную жизнь, Андрей и не предполагал, что его постигнет судьба всех предателей, причем очень скоро.
К Полине же меня не пустили. Ее отношения с подругами по несчастью с самого начала сложились не так, как ей хотелось. После очередного столкновения она оказалась в медблоке. А еще мне сообщили про нее весьма любопытную информацию. Не имевшую отношения к делу, как мне тогда казалось.
Глава восемнадцатая
Обратно в Москву я решила не торопиться. Расследование закончено: в конце концов, имею я право после всех приключений посвятить несколько дней культурному отдыху? Музеи, выставки, концерт в филармонии, повидать старых знакомых… Или просто буду гулять по старому Питеру, делая передышки в колоритных кафешках и пирожковых. Одним словом, придумаю что-нибудь. Иногда надо отвлекаться и от работы, и от привычного окружения, это даже психологи советуют.
Но – и я этому совершенно не удивилась – выпасть в другое измерение не получилось. Мобильная связь, без которой невозможно представить современную жизнь, может оказаться не благом, а совсем даже наоборот. Звонок Аллы застал меня в культовом месте неформальной культуры – галерее «Этажи». Вдоволь насмотревшись на картины, инсталляции и прочие арт-объекты, раскрывавшие тему яблока, я потягивала обжигающий кофе с корицей, устроившись на некоем подобии балкончика со стеклянным полом. Кофе меня вполне устраивал, а вот интерьер – не особенно. Не понимаю, что может быть хорошего в виде снующей толпы под ногами. Такое впечатление, что сейчас стекло исчезнет и ты свалишься прямо на головы любителей искусства.
