– Я подведу вас, и все дела, – сказал я.
Я готов был расплакаться. И еще подумал, что, может быть, самое время. Тогда Беннасио поймет, что в моем сердце нет никакого героя.
– Возможно. Людская воля не всегда тверда. Мой разум подсказывает, что ты слабый юноша, робкий и неуверенный в себе, но сердце говорит другое. Несмотря на все твои недостатки, Альфред, ты не способен хитрить и притворяться. Мечом нельзя завладеть при помощи обмана или каких-то уловок, как думают эти люди внизу. Поклянешься ли ты сейчас, пока еще есть надежда?
Я отвернулся от Беннасио. В его взгляде было столько отчаяния, что я просто не мог на него смотреть. Наверное, дело и вовсе дрянь, если рыцарь Беннасио вынужден обращаться за помощью к Альфреду Кроппу.
– Альфред, – тихо произнес он, – есть кое-что еще, о чем ты не знаешь. Возможно, это поможет тебе принять правильное решение.
Я снова повернулся к нему:
– Что же это?
– Ты спрашивал, не я ли завершил обучение Виндимара. Да, я, и это было в порядке вещей. Сэмсон тоже обучил одного рыцаря после знакомства с ним во Франции, когда тот вступил в Орден. Угадай, кто это был.
Беннасио умолк и принялся терпеливо ждать, когда до бестолочи Кроппа дойдет.
– Могар?
– Да. Могар был оруженосцем Сэмсона и даже больше. Сэмсон объявил его своим наследником.
Бестолочи не удалось переварить эту новость.
– Тогда почему Могар выступил против него?
Черные глаза Беннасио сверкнули под густыми бровями. Такой же блеск я целую вечность назад наблюдал в коридорах Сэмсон-Тауэрс.
– Альфред, ты никогда не задумывался, почему твое имя было шифром в тайнике Сэмсона? Неужели твои мысли не занимало, почему в свой роковой час Сэмсон приказал мне вернуться в Америку и разыскать тебя? Зачем он нанял Фаррела Кроппа, механика с низкой квалификацией, ночным охранником в Сэмсон-Тауэрс? Два года назад Бернард Сэмсон узнал, что у него есть другой наследник, настоящий. Сэмсон хотел, чтобы о его сыне заботились, пока он не достигнет возраста, когда сможет вступить в права наследования как рыцарь Ордена.
– Дядя Фаррел был сыном Бернарда Сэмсона? Это значит, что я… – Я попытался вычислить степень нашего родства. – Внучатый племянник или что-то вроде того?
– Альфред, Бернард Сэмсон – твой отец.
Я вытаращился на него и долго не мог вымолвить ни слова.
– Я не понимаю, Беннасио.
– Шестнадцать лет назад человек, которого ты знаешь под именем Бернард Сэмсон, совершал деловую поездку и влюбился в некую женщину. Он ездил в Огайо, Альфред, в город Салина. А ту женщину звали Аннабель Кропп.
Я медленно покачал головой. Хоть она у меня была больше, чем у середнячка, но все-таки не такая огромная, чтобы вместить историю Беннасио.
– Сэмсон не хотел отлучать Могара от Ордена. По многим статьям Могар был лучшим из нас. Бесстрашному, умному, с мечом и копьем ему не было равных. Но Могар не желал быть простым рыцарем, как все мы. Ему было этого мало. Он жаждал занять место Сэмсона, но после твоего рождения уже не мог на это рассчитывать.
– Ну и дела. Это просто здорово, Беннасио. Теперь я еще и в этом виноват?
– В этом нет твоей вины, Альфред. Это факт. Ты – последний в роду Ланселота, величайшего из всех рыцарей, когда-либо живших на свете.
Я не знал, что ответить. Из всего, что случилось со мной после смерти мамы, это было, наверное, самым диким… и худшим.
– Вы все это выдумали, чтобы я принес эту глупую клятву, или обет, или как ее там! Я не его… Он не мой отец…
Я не сумел продолжить, а Беннасио не стал просить. Он молча сидел рядом, пока я плакал.
– Почему он бросил маму? – спросил я, когда наконец обрел дар речи.
– Чтобы не подвергать ее опасности… и тебя.
– Но не очень-то удалось?
– Не все благие намерения приводят к желаемому результату.
– Я все равно не верю.
– Это, Альфред, как с ангелами и вряд ли важно.
Я опустил голову и обнаружил на коленях меч.
– Почему вы сразу не объяснили, Беннасио? Почему тянули до этого дня?
– Я надеялся, что мне не придется этого делать. – Беннасио перешел на шепот. – А теперь, Альфред Кропп, произнеси это вслух. Повторяй, сын моего полководца, наследник Ланселота:
«Я, Альфред Кропп, клянусь именем моего заступника и покровителя архангела Михаила посвятить мою жизнь защите Меча Справедливости и охране его от сил тьмы».
Я повторил все слово в слово и начал ждать, когда меня разопрет от доблести, но ничего такого не почувствовал. Только слегка затошнило.
Беннасио улыбнулся, снова похлопал меня по плечу и убрал меч в коробку.
Тут мы услышали, как внизу зазвонил сотовый Майка. Я понял, что это его телефон, потому что рингтоном стояла песня «Возьми меня с собой на бейсбол».
– Ну, наконец-то, – сказал Беннасио. – Возможно, это хороший знак.
– Я теперь рыцарь?
– Остался только один рыцарь, и его Судный день близок.
39
В дверь громко постучали. В комнату заглянул Майк. Он жевал свою жвачку и улыбался.
– Отличные новости, ковбои. Мы выдвигаемся. По коням!
Майк хлопнул в ладоши и затопотал по коридору в этих своих трекинговых ботинках.
– Вы хотите, чтобы я взял ваш меч, – сказал я, – но я даже не умею с ним обращаться.
– Сейчас уже некогда учить тебя, Кропп. Но как бы то ни было, я подозреваю, что сегодня победа или проигрыш не будут зависеть от искусства владения мечом.
Мы спустились. Джефф разложил на столе сэндвичи. Он передал приказ Майка подкрепиться перед уходом.
– А куда мы отправляемся? – спросил я Майка.
– Это секретная информация.
Мы с Беннасио взяли по сэндвичу и съели их, стоя возле камина. Эбби держалась особняком и приглушенно говорила с кем-то по сотовому, поглядывая на часы. Кабири и Наталия, естественно, тоже спустились, но к еде не притронулись. Кабири отбросил свои шуточки и вел себя непривычно тихо, а у Наталии было такое лицо, будто она вот-вот расплачется.
Все собрались у передней двери.
– Отлично, – сказал Майк. – План такой: Джефф, Пол, Беннасио и я идем на место встречи. Все остальные, – он посмотрел на Эбби и ухмыльнулся, – ждут здесь, пока мы не вернемся.
– Я пойду с Беннасио, – встрепенулся Кабири.
– Нет, приятель, ты не пойдешь, – весело так возразил Майк. Игра наконец началась, и у него заметно улучшилось настроение. – У тебя нет допуска.
– Мне не нужен ваш допуск! Я нашел вас, когда…
