– Дальше можете не продолжать, – прервала его Наталия. – Вы сказали ей, что в убийстве Принцева также принимали участие и Шаталов с Алефиренко, а Лора… а она была любовницей Принцева, ведь так?
– Да. Так. Я понимал, что ее все равно не посадят. Что она в любом случае окажется на больничной койке. Я был не в себе. Я описывал ей покушение, которое сочинил прямо на ходу, в красках, как и встречи Принцева с Лорой. Я был зол на Лору и поэтому не ведал, что творил.
– И что она?
– Она сказала, что готова убить всех троих, что ей все равно… Я дал ей возможность привести себя в порядок, накормил и сделал ей укол. Сказал, что успокоительный, а на самом деле вкатил ей лошадиную дозу снотворного. Она уснула. Я взял на кухне все ножи, какие только нашел, вложил ей по очереди в руки, чтобы на них были отпечатки ее пальцев, и поехал к Алефиренко.
Он встретил меня с улыбкой и пригласил выпить. Сказал, что у него на днях была Лора и что он собирается написать ее портрет. Он отвернулся, чтобы достать бутылку вина, и я всадил ему нож. Потом поехал к Шаталову. Он про Лору молчал, но выглядел возбужденным. Заявил, что скоро женится на Майе. Я так понял, что Ядов ему хорошо заплатил, что ли. Такие люди, как Шаталов, радуются только тогда, когда у них появляются деньги…
– Вы убили его и после этого поехали к Лоре?
– Да. Сначала я хотел с ней просто поговорить. Она пригласила меня на кухню и поставила чайник. Сказала, что у нее есть лимонные кексы. Она вообще была сластеной. Оставила меня одного на кухне и пошла в ванную. Я был уверен, что она принимает душ, чтобы потом лечь со мной в постель. Знаете, я ведь пришел со спортивным костюмом Стеллы, который был на ней… Мужской костюм и огромные кроссовки – она надевала это для того, чтобы ее не узнала Майя. Парик мы оставили на конюшне…
– Скажите, а почему она так оберегала Майю?
– Это потом. Я положил пакет с костюмом и кроссовками под стол. Я еще не был уверен, что убью ее. Если бы она была ласкова со мной, то ничего бы не случилась. Но она вышла из ванны и сказала, что с минуты на минуту к ней должен прийти какой-то мужчина. И я понял, что она готовилась, мылась и душилась не для меня. Она стояла передо мной обнаженная, от ее тела исходило такое благоухание, что у меня закружилась голова. Она была ослепительно хороша. И все это предназначалось не для меня. Я сказал ей, что ждал ее прихода, что соскучился по ней. И тогда она сказала: хорошо, давай быстрей, может, успеем. Она ушла в спальню и позвала меня. Я вошел к ней и попросил ее закрыть глаза. Когда брызнула кровь, она открыла глаза и как-то сердито посмотрела на меня, а потом глаза ее начали стекленеть. Она умерла очень быстро. Да, Ларочка? – Северин склонился и поцеловал ее в губы. – Теперь она никому, кроме меня, не нужна. Вот увидите, завтра на похоронах не будет ни одного из ее любовников. Никто не захочет светиться в этом грязном деле.
– Вы обещали рассказать мне про Майю…
– А, это… Стелла и Майя были давними подругами. Майя любила Принцева, а он предпочел Стеллу. И Стелла знала об этом и всегда жалела Майю. Это она уговорила Принцева, чтобы он взял Майю пресс-секретарем. Но мне кажется, что Стелла просто хотела, чтобы Майя всегда была на виду. Она очень ревнивая, эта Стелла.
– Стелла сейчас в тюрьме. Почему?
– Потому что я, когда вернулся от Лоры, разбудил ее и внушил ей мысль, будто она убила и Шаталова и Алефиренко. Она мне не поверила, и тогда я повез ее сначала к одному, затем к другому и напоследок к Лоре. Я показал ей ножи и сказал, что она совершила все это в невменяемом состоянии.
– И как она отреагировала на это?
– Знаете, как будто успокоилась. И сказала, что теперь остался один Ядов. Я предложил ей побыть еще какое-то время у меня, потому что она была очень слаба, но Стелла и слышать об этом не хотела. Она поехала искать Ядова на ферму. И вот теперь вы говорите, что она в тюрьме. Ее нашли по отпечаткам пальцев?
– Боже, вы так спокойно рассуждаете об этом, – не выдержала Наталия. Цинизму этого человека не было предела. – Ядов погиб вчера на ферме. Как раз тогдa, когда он собирался вывезти своих «административных» работников. Вы что-нибудь знали об этом?
– Знал, конечно. Я сам помогал ему все это организовывать. Поначалу мы хотели просто развлечься, потому что почти на каждого из них у него был компромат, собранный еще Принцевым в бытность, когда тот баллотировался на губернаторский пост. Но потом надо было привозить коров, чтобы как-то оправдать перед банком, где он брал кредиты, поступление денег.
– Скажите, эти картонные муляжи коров – тоже идея Ядова?
– Его. Он вообще большой оригинал. Представьте, привезли коров – сразу встал вопрос, кто же будет работать на ферме, а тут эта история с чиновниками. Я понимал, что это полный бред, но он никого не хотел слушать. Он же самодур. Кроме того, у него появились деньги. Причем немалые.
– Неужели это все «Нимфа»? Вы хотя бы представляете себе, какими суммами он располагал?
– В точности сказать не могу, но они исчислялись сотнями тысяч долларов.
– А каким образом они к нему поступали?
– Часть из Финляндии, часть из Москвы, но это был мизер…
– То-то и оно, что мизер. На подобном журнале невозможно заработать такие бешеные деньги. Равно как и на молоке и мясе. Неужели вам никогда не приходило это в голову?
– Приходило, конечно. Но зачем я буду задавать нескромные вопросы? Он платил мне, и я молчал.
– Где он хранил наркотики? – глядя на него в упор, спросила Наталия.
– А везде. Его фермерский дом, который он называл сараем, был просто нафарширован героином. К нему приезжали какие-то люди и увозили товар, расплачиваясь долларами.
– Охрана знала об этом?
– Пожалуй, что нет. Ни охрана, ни работающие у него чиновники ничего не знали. Думаю, что в курсе его дел была Марта, его домработница и, кажется, нянька.
– А Майя? Она знала? Не мог Ядов убить ее как свидетельницу? Что, если она его шантажировала?
– Майя? – Северин криво усмехнулся и покачал головой. – Нет. Она была слишком умна, чтобы шантажировать. Скорее всего, она и осуществляла связь с Узбекистаном и Турцией, откуда шли караваны. Она же и встречала «челноков». Размещала их в «Ландыше».
– Значит, автомобильная катастрофа? Несчастный случай?
– Она любила скорость. Я никогда не садился к ней в машину. Если честно, боялся.
– Что вы теперь намерены делать, Виктор Владимирович? Убьете меня?
– Зачем? – удивился он. – Я рассказал вам правду, но вы все равно ничего не сможете доказать. Стелла в тюрьме. Будет суд, после которого ее положат в клинику для душевнобольных. Схема – элементарная.
– И вам не жалко ее?
– Жалко. Мне и Лору жалко. – Он уныло склонил голову. – Она больше никогда не встанет и не обнимет меня.
