разговоры.
— Круассаны, — весело сообщает Рита. — И… записка.
Вскинувшись, мгновенно подлетаю к столу.
— Какая записка? Покажи!
Вырываю из рук подруги открытку. Переворачиваю. На белой поверхности аккуратным красивым почерком выведено:
"Доброе утро, моя прекрасная ведьмочка!"
— Ух ты! Прямо в точку! — хихикает Алина, заглядывая через плечо.
— Ну почему ведьма? — морщусь и сверлю подругу недовольным взглядом. — Потому что рыжая?
— Нет, — хохочет Алина, — потому что характер невозможный!
— Нормальный у меня характер, — бурчу, направляясь к чайнику.
Чем им мой характер не угодил?
— Конечно, нормальный, — примирительно соглашается Рита.
А Алина уже давится смехом:
— Абсолютно нормальный… для ведьмы. У тебя семь пятниц на неделе и разгон от милой зайки до жуткой стервы — три секунды!
— Чего? — нахмурившись, оборачиваюсь к подруге. — Когда это я была стервой?
— Да периодически, — пожимает она плечами, всё еще посмеиваясь. — Вспомни хотя бы, как ты иногда ведёшь себя с Гориным!
Рита решительно разнимает нас:
— Девчонки, хватит ругаться. Давайте завтракать уже.
И правда. Пахнет свежими круассанами, и чайник вот-вот закипит.
"Доброе утро, милая ведьмочка", — приходит сообщение, когда с круассанами уже покончено.
"Доброе… — пишу. — Спасибо, было очень вкусно".
Ответ прилетает мгновенно:
"Заеду за тобой через полчаса".
Не знаю, как реагировать. То ли радоваться, то ли смущаться.
Пишу:
"Я могу и с девчонками…"
Сообщение остаётся непрочитанным, а через полчаса я всё-таки выхожу на крыльцо и сразу же попадаю в крепкие объятия.
— Соскучился по тебе, — шепчет Егор, утыкаясь в мои волосы.
Мимо нас проходит стайка девчонок, и я слышу тихие смешки.
Смущаюсь и пытаюсь отстраниться.
— Егор, ну не надо… Смотрят же все…
Но он лишь сильнее прижимает меня к себе.
— Плевать на всех, — горячо шепчет в ухо и тут же утаскивает меня в машину.
До занятий ещё двадцать минут, и он отъезжает к ближайшей стоянке. Всё оставшееся время мы страстно целуемся, забыв обо всём.
Но потом я поспешно вырываюсь:
— Егор, мне на пары надо!
Ему, конечно, это сойдёт с рук, а мне нельзя пропускать. Бюджет — дело такое: завалишь сессию, не сдашь экзамен, — вылетишь в два счёта. И никакой статус не поможет.
Уже когда сижу на паре, прилетает сообщение:
"Давай сбежим?.."
Экран светится, и Люба, от которой я на радостях забыла отсесть, успевает сунуть свой любопытный нос.
Быстро накрываю телефон ладонью и бросаю на неё недовольный взгляд.
— Что? — шепчу раздражённо.
Она усмехается, приподнимая брови, а потом с хитрым видом шепчет:
— Губа у тебя, Сонька, не дура. Добилась своего?
— Чего добилась? — хмурюсь.
Что за странные намёки?.. Ничего я не добивалась.
— Окрутила богатенького… сиротка, — она многозначительно двигает бровями и кивает на браслет на моём запястье.
Кровь приливает к щекам. Ах, вот в чём дело!
— Ты чего несёшь? — шиплю и утыкаюсь носом в конспект, поймав строгий взгляд преподавателя.
— Да ладно тебе, Сонь, я же всё понимаю, — ехидно улыбается Люба. — Все ищут местечко потеплее.
— Рот закрой! — тихо бросаю, не поворачиваясь.
Сердце колотится, обида накрывает с головой. Это что, все так думают? Что я специально к Егору липну, ради дорогих подарков? Как глупо и унизительно…
Решаю, что мы с ним привлекаем к себе слишком много внимания и на перемене пишу:
"Встретимся вечером, сейчас не могу".
"Что-то опять случилось?.." — прилетает ответ.
Закусываю губу, чувствуя, как внутри меня всё сжимается, и быстро набираю:
"Всё ОК. Просто надо в библиотеку, а потом…"
Долго думаю, что написать. Врать Горину не хочу, но от правды он, как всегда, отмахнётся. Ему неважно мнение остальных, а вот мне?..
Когда-то, совсем недавно и мне казалось, что у меня иммунитет на косые взгляды и уничижительные подколы, но теперь это начинает раздражать.
Почему для меня это стало так важно?
Может потому, что за последние шесть лет я забыла, каково это, когда о тебе беспокоятся и заботятся, постоянно говорят ласковые слова и смотрят с щемящей сердце нежностью?..
Тяжело вздыхаю и решаю написать что-то нейтральное, чтобы не вызвать новые вопросы.
"…надо Любе с рефератом помочь", — и сразу отправляю.
Прости, Егор, но так будет лучше…
Глава 22
После лекций Егор занят с тренером — впереди очередные соревнования, и они будут прорабатывать расписание тренировок, поэтому возвращаюсь в общагу одна. Голова тяжёлая, мысли крутятся вокруг Любы и её слов. Разве я что-то сделала, чтобы заслужить такое? Егор ведь сам…
Чем больше думаю, тем сильнее закрадываются сомнения. А вдруг она права? Может, всё это действительно выглядит со стороны так, будто я пытаюсь окрутить и раскрутить Горина? Или это обычная зависть?
Ещё и пониже спины зудеть начинает. Ох, не к добру! Ускоряюсь и уже почти бегу. Скорее спрятаться, скрыться за закрытой дверью комнаты, где нет кривых усмешек и презрительных взглядов.
"Ну что, добилась своего, сирооотка?.." — издевательски шепчет память.
Не добивалась, а отбивалась! И сопротивлялась! Но разве можно устоять перед собственными чувствами, когда тебя неотвратимо тянет к этому человеку, и ты жаждешь его тепла, горишь его нежностью и жадно впитываешь каждое его прикосновение?..
Подлетаю к общаге и замечаю лежащего на тротуаре бомжа. Взгляд цепляется за потрёпанные ботинки, и сердце неприятно сжимается. Эти ботинки я видела раньше. На нём же.
Около общаги лежит мой папаша…
Хочу быстренько проскочить, но в ту же секунду он поднимает голову. Глаза мутные, голос сиплый:
— Доченька… помоги…
Слёзы подкатывают к горлу, но я их глотаю. Какого чёрта? Я ничем ему не обязана! Ничем! Этот человек никогда не был мне отцом! Но совесть, мерзкая и назойливая, скребётся, не даёт уйти.
Ладно. Просто подойду. Спрошу, что случилось. Если что, вызову "Скорую" и уйду. Никаких денег. Ничего больше.
Приседаю перед ним.
— Вам плохо? "Скорую" вызвать?
Он мотает головой, пытается выпрямиться, но тело слушается с трудом.
— Доченька… Спаси…
Меня трясёт от раздражения. Сглатываю ком в горле. С трудом заставляю себя поднять его за плечи, чтобы он не валялся на мокром снегу. Хоть и худой, но тяжёлый.
— Слушайте, я не собираюсь снова Вам помогать. Вы обещали исчезнуть из моей жизни.
Он стонет и закашливается.
— Доченька… Мне так плохо… Дай на дозу… Христом Богом молю…
Слова режут слух. Невыносимо смотреть на этого человека.
— Я сказала, что денег больше не дам! Хватит уже! — раздражённо хриплю.
И вдруг слышу позади себя голос, от которого сердце в груди резко подскакивает к горлу, а потом начинает заполошно стучать в висках:
— Соната?..
Всё происходит как в замедленной съёмке, и оборачиваюсь я так же — медленно и с трудом.
В двух шагах от меня
