только бабочки в животе и бешено бьющееся сердце.
— Мучительница, — почти рычит мой парень и берет инициативу в свои руки. Вернее, губы. — Хитрая мучительница. — Повторяет, слегка прикусывая нежную кожу.
Ойкаю, а он уже ведёт мой язычок в страстном танго.
— Малышка, а дача где находится? Если я тебе сегодня отвезу? Чтобы на электричке не ехать? Или завтра вечером? Дождешься?
— Я сама могу сегодня. Если с субботником правда так можно. Но мне вообще неудобно будет перед твоими друзьями.
— Неудобно шубку в трусики заправлять. Ты, как девочка, должна это знать. А остальное всё удобно. Домой за вещами надо?
— Конечно. Вещи, продукты, ключи ещё взять.
— Договорились. Вещи, ключи с тебя. А я пока куплю нужное. Список мне скинешь.
— Нет, Тём. — Мне его идея вообще не нравится. И с тем, что он из—за меня ехать далеко собрался. А с магазином совсем уж перебор. — Я из дома возьму нужное. А ты пока с дедом кофе попей. Он рад будет.
Нехорошо обманывать, но позволить идти за покупками я не могу. Лучше утром до станции дойду. Там хороший рынок и всегда свежие продукты. Да и много не надо. Заодно Олю встречу. Кстати…
— А Оля? Может быть, можно её с собой взять? Чтобы она не ехала одна?
— Про подружку не беспокойся. Доставят к тебе в лучшем виде. — Нажимает на экран, открывая контакты. — Костян, дело есть. Ты в курсе, что девчонки на дачу намылились завтра после субботника?
Что ему отвечает друг мне не слышно, только ответы Тёмы.
— Ну я тоже своей сказал. У меня треня, Дан помашет вместо зала граблями за троих.
Барабанит на светофоре пальцами по рулю.
— Сегодня. Чтобы день не терять. Давай, мы к Лие и выдвигаемся. Ты тогда сам зубрилку обрадуй. До связи.
— Эээ…
— Всё, Ольгу привезет карета. Сама ей не звони только. Пусть разбираются между собой. Ладно?
— Угу. А если её мама не отпустит?
— Придумает что—нибудь. На крайний случай тогда тебя наберет.
— А ты что, не идёшь? — Я выхожу из машины, а Тёмка сидит задумчивый.
— Я попозже поднимусь. Мне по делу тут рядом отскочить надо. Подождешь меня? Скажи Ростиславу Юрьевичу, чтобы пока свой невероятный кофе готовил.
— Хорошо.
Бегу в квартиру, чтобы обсудить с дедулей сегодняшний отъезд. Он наверняка рад будет. Знает, как я люблю природу и что хорошо там сплю. А то, что одни будем — я не боюсь. Еще меньше была, вообще одна ночевала. Вокруг много соседей, которые круглый год живут. Все знакомые.
Рассказываю дедуле про планы, а он кивает и улыбается.
— Молодец, дочка. Правильно твой мальчик придумал. Утром выспишься, не надо торопиться никуда. И поступок мужской. Чтобы девочки не работали на субботнике. Мы в своё время своих любимых также от работы освобождали. Бабушка очень любила, пока я работал, напечь пирогов с морковью. Хорошие времена были, внученька. Счастливые.
Некоторое время молчим. Дедуля вспоминает бабулю. Он её очень любит. До сих пор любит. Хотя лет прошло много. По календарю. В сердце же нисколько.
— Давай, собирайся. Пока приготовлю по фирменному рецепту Артёму, раз ему понравилось. Он же поднимется?
— Да, сказал, что по делам ему надо. И зайдет.
— Вот и славно.
Суечусь, складывая в сумку вещи. Одежда там есть, но белье и полотенца я привожу стирать в город. Руками тяжелое выжимать сложно, а здесь у нас машинка хорошо справляется.
— Лия, — дедушка зовет, когда я тащу сумку и пакет к двери. — Артём останется ночевать с тобой?
— Дедуль, ты… — краснею до кончиков волос, — что ты говоришь?
— Что говорю? Пока ничего. Прошу тебя не наделать глупостей. Ты у меня девочка умная, и сама всё понимаешь. Просто не забывай, что ещё успеешь стать совсем взрослой. Не торопись, пока не будешь уверена.
— Дед…
— Покраснела—то так. Я тоже был молодым. И мне тоже нравились девочки. Поэтому я и говорю тебе, а не твоему Тёме.
— Он в город сегодня уедет, дедуль. Мы с Олей будем.
— Ну хорошо, если так. Если останется, внучка, пусть остается. Он хороший мальчик и не должен тебя обидеть. Я вижу, он серьезно относится. Прошу тебя быть благоразумной. Остальное ты всё сама знаешь. — Дедуля целует меня в щеку и щелкает по носу. — Иди встречай своего кавалера. Сейчас звонить будет.
— Откуда… а, да. Окно же.
***
— А что тебе дедушка говорил, когда позвал на кухню?
Меня до сих пор колотит от дедулиных слов. И плохого ничего не сказал, но как—то стало не по себе. Неужели я похожа на такую, которая разрешит…? И Артём, между прочим, сказал, что мы никуда не торопимся.
— Секрет фирмы. Спасибо за торт сказал.
— Ну Тём. Я серьезно же.
— И я серьезно. Он взял с меня обещание оберегать тебя.
— А ты?
— А я дал слово. Так что ты под моей защитой с благословения твоего деда. — Нажимает поворотник: — Нам на заправку надо. Пойдешь?
— Не, если можно, я посижу.
— А мороженое выбрать?
— Я не хочу, спасибо.
— Ничего ты никогда не хочешь. Вот в кого ты вредная такая, а?
— Сама в себя.
— Может, хоть чай или какао?
— Ничего не хочу. Правда. Чай мы с тобой на даче попьем, пока Костю с Олей ждать будем. Она написала, что они только выехали. Мама не хотела отпускать, пока она всё белье не перегладит.
— Да уж. Дома у неё те ещё траблы?
— Да, у неё мама строгая очень.
— А твоя? Я же кроме дедушки ни с кем не знаком. Тоже строгая?
— Пожалуй, уговорил. Я хочу крем—брюле.
Решаю перевести тему. Нам так хорошо сейчас и спокойно. Тёма мой ответ принимает с улыбкой и выходит, а я смотрю в окно на его уверенные движения.
Мама, мама… я даже не знаю, какая она. Строгая или добрая. Раньше думала, что она несчастная. Раз не смогла полюбить своего ребенка, оставила мужа и родителей. Потом одно время сильно её ненавидела. Но дедушка объяснял, что нельзя испытывать такое сильное чувство. Оно разрушает изнутри и можно даже заболеть. Я училась, кажется, в восьмом или девятом классе тогда. Мне было сложно отпустить, и я
