в этом случае непонятно даже, на каком языке говорит человек. Я могу сделать рукой движение, которое сделал бы, держи я пилу и пытайся распилить доску; но вправе ли мы назвать это движение вне контекста распиливанием? (Это может быть нечто совсем иное.)
351. Разве вопрос: «Имеют ли эти слова значение?» не аналогичен вопросу: «Это инструмент?» применительно, скажем, к молотку? Я говорю: «Да, это молоток». Но что, если принимаемое нами за молоток есть на самом деле метательный снаряд или дирижерская палочка? Так и используйте его сами.
352. Если кто-то говорит: «Я знаю, что это дерево», можно ответить: «Да, это предложение английского языка. И что оно означает?» Допустим, он отвечает: «Я просто хотел напомнить себе, что знаю подобное».
353. Или же он скажет: «Я хотел произвести логическое наблюдение». Если лесник отправляется в лес с помощниками и говорит: «Это дерево нужно срубить, и это, и вон то» – сообщает ли он при этом: «Я знаю, что это дерево»? И не могу ли я сказать о нем: «Он знает, что это дерево – он ведь не осматривал его и не приказывал осмотреть своим помощникам»?
354. Поведение человека с сомнениями и того, кто не сомневается. Первое возможно только при наличии второго.
355. Психиатр (возможно) спросит меня: «Вы знаете, что это?», и я могу ответить: «Я знаю, что это стул; я узнаю его, он всегда стоял в моей комнате». Он задает вопрос, вероятно, чтобы проверить не мое зрение, но мою способность узнавать предметы, называть их имена и функции. То есть проверяет мой способ познания мира. Будет ли неверно сказать: «Я верю, что это стул», поскольку это выразит мою готовность подвергнуть суждение проверке? А фраза «я знаю, что…» подразумевает растерянность, как если бы сказанное мной не имело подтверждения.
356. Мое «психическое состояние», «знание» никак не гарантирует, что что-то произойдет. Но оно заключено в том, что я не должен понимать, где может корениться сомнение и где возможна дополнительная проверка.
357. Могут сказать: «“Я знаю” выражает удобную достоверность, а не достоверность, которая до сих пор сопротивляется».
358. Я бы хотел рассмотреть эту достоверность не как нечто сродни торопливости или небрежению, но как форму жизни. (Это плохо выражено и, возможно, не лучше продумано.)
359. Но это значит, что я хочу трактовать ее как нечто, лежащее за пределами обоснования, как она есть, как нечто животное.
360. Я знаю, что это моя нога. Я не могу принять никакого опыта в опровержение этого. И что следует из подобного восклицания? По крайней мере, что я могу действовать достоверно, не ведая сомнений, в согласии со своими убеждениями.
361. Но я также могу сказать: Господь открыл мне, что это так. Господь научил меня, что это моя нога.
И потому если происходит нечто, противоречащее этому знанию, я должен воспринимать происходящее как обман.
362. Но не вытекает ли отсюда, что знание родственно решению?
363. И трудно отыскать переход от восклицания к его последствиям в действиях.
364. Можно еще задать вопрос: «Если вы знаете, что это ваша нога, известно ли вам также, или вы только верите, что никакой будущий опыт не опровергнет ваше знание?» (То есть ничто не заставит вас посчитать иначе.)
365. Если ответить: «Я знаю, что мне никогда не покажется, будто что-то опровергает это знание», что мы узнаем из этого, не считая уверенности говорящего, что подобное не случится?
366. Допустим, запрещено говорить «я знаю», позволено лишь говорить «я верю, что знаю».
367. Не цель ли использования слова «знать» аналогично слову «верить» в том, чтобы исключить выражение «я знаю» в тех случаях, когда человек, который его произносит, ошибается?
В результате ошибка становится чем-то запретным.
368. Если кто-то скажет, что не признает опыт в качестве доказательства обратного, это будет в конце концов некое решение. Возможно, сам он будет действовать ему вопреки.
16.03.1951
369. Если я отважусь усомниться, что это моя рука, как могу я избежать сомнения, имеет ли слово «рука» хоть какое-то значение? Это то, что я все же знаю.
370. Более корректно: тот факт, что я использую слово «рука» и все прочие слова в своем предложении без раздумий, что я будто встаю перед пропастью, отваживаясь усомниться в их значении, показывает, что отсутствие сомнений принадлежит сути языковой игры, что вопрос «Откуда я знаю, что…» тянет за собой языковую игру или отмирает вместе с ней.
371. Не означает ли фраза «Я знаю, что это рука», в муровском смысле, приблизительно то же самое, что: я могу строить такие суждения, как: «У меня болит рука», или «Эта рука слабее другой», или «Я однажды сломал эту руку» и бесчисленное множество других в языковых играх, где сомнение относительно наличия этой руки не возникает?
372. Лишь в сугубых случаях возможно провести исследование «правда ли это рука?» (или «моя рука»). Ведь: «Я сомневаюсь, что это моя (или просто) рука» не имеет смысла без более детального определения. Нельзя заключить из этой фразы, подразумевается ли какое-либо сомнение – и какое именно.
373. Почему считается возможным иметь основания для веры во что-либо, если удостовериться невозможно?
374. Мы учим ребенка: «Это твоя рука», а не: «Это, возможно (или вероятно), твоя рука». Так ребенок узнает неисчислимые языковые игры, связанные с его рукой. У него не возникает вопрос: «Правда ли это рука?». С другой стороны, он не научается тому, что знает: это – рука.
375. Нужно понимать, что полное отсутствие сомнений в некий миг, даже если мы говорим, что «законное» сомнение может иметь место, не обязательно фальсифицирует языковую игру. Ведь имеется также нечто наподобие иной арифметики.
Я верю, это положение должно лежать в основе всякого понимания логики.
17.03.1951
376. Я могу страстно утверждать, что знаю: это (например) моя нога.
377. Но страсть есть явление крайне редкое, и от нее не остается следа, когда я говорю о своей ноге обычным образом.
378. Знание по сути основано на признании.
379. Я страстно говорю: «Я знаю, что это нога»; но что это значит?
380. Я могу продолжить: «Ничто в мире не убедит меня в обратном». Для меня сей факт лежит в основании всего познания, я готов отказаться от многого, но не от него.
381. Это «Ничто в мире…» есть отношение, которого не испытываешь в связи с чем-то, во что веришь или считаешь достоверным.
382. То есть на самом деле вряд ли ничто в мире не заставит меня считать иначе.
383. Довод: «Я словно сплю» бессмыслен по следующей
