Тебя что-то мучает, я могу помочь?
Качаю головой, устраиваясь рядом с ним. Мне не хочется говорить. Наверное, я просто не могу выразить словами то, что чувствую, а, может, и не разрешаю себе. Это все слишком сложно.
— Давай лучше просто полежим вместе? — предлагаю я, и первая устраиваюсь поудобнее прямо на заправленной кровати.
Поколебавшись, Тейт ложится рядом, обнимая меня. Так хорошо и уютно, будто в коконе. Большой, сильный, добрый, и, кажется, он действительно любит меня. Что еще нужно? Мысли в голове шевелятся вяло, полусонно, но, расслабляясь, я чувствую, как тревога, терроризировавшая меня весь день, потихоньку отступает.
— Малыш, может, — Тейт не договаривает, целуя меня в затылок, обнимает, прижав к себе, — когда еще такая возможность выпадет со всеми этими ограничениями.
Под халат ныряет горячая ладонь, лаская мне живот и грудь. А я не чувствую ничего. Совсем. Тепло и защищенность ушли, оставив за собой пустоту.
— Тьма, Лия, ты, как камень, — в сердцах бросает Тейт. — И если ты сейчас скажешь «извини»…
Почти сорвавшееся слово замерзает у меня во рту. Да, именно так я и хотела сказать. И, вероятно, с глазами побитой собаки, как выразилась Микаэлла.
— Мы встречаемся уже несколько месяцев. Я понимаю, ты из другой среды, ты привыкла к другому. Но мы не становимся ближе! С каждым днем мы только все больше отдаляемся друг от друга. Даже сейчас, когда тебе плохо, ты не можешь поговорить со мной.
— Но мне не помогают разговоры, — запахнув халат и повернувшись, отвечаю я, — и меньше всего мне помогают тисканья.
— Может, мне лучше уйти?
— Может.
Я не уверена, что так будет лучше, но слово уже сказано. Тейт встает, бросает на меня взгляд и уходит, хлопнув дверью. А я падаю на подушку и реву. Горестно, бессильно, выплескивая в слезах все боли и тревоги последних дней. И только, когда за окном темнеет, я, обессиленная, засыпаю.
17. Игра начинается
Площадка на Флотаре совсем не такая, как у нас. Я привыкла к прохладе и темноте пещеры, но здесь играют в небе. Вероятно, магия, поддерживающая остров в воздухе, держит и поле, и если уж для нее не проблема тысячи тонн камня, то что такое два десятка человек? Но все равно страшно.
Первая точка, с которой мне предстоит начать, совсем рядом с ограничивающим парапетом. Если чары откажут, у меня будет шанс схватиться за него и удержаться. Но дальше я могу только надеяться, что все пройдет гладко. Стараюсь не смотреть вниз. Никогда не боялась высоты, но оказалось, одно дело лететь в карете, винтолете или даже на байке, а совсем другое — стоять на крошечном невидимом пятачке. И почему я не подумала попросить Лиама научить меня хоть чему-то? Хотя бы немного замедлить падение?
Лес внизу кажется пушистым ковром. Дома — детскими игрушками. Но самое неприятное, что высота затягивает. В нее хочется прыгнуть, как в воду. Прыгнуть и полететь. Вот только пока я не умею.
Солнце слепит в глаза так, что команду противника на противоположной стороне поля не видно. И вообще, сегодня на редкость солнечный день для зимы. С непривычки слезятся глаза, приходится часто моргать и даже закрывать. Можно было бы обернуться, но я не хочу. Понимаю, что выходить на игру в таком состоянии — преступная глупость, но ничего не могу поделать. Я не хочу видеть никого. На окружающих поле трибунах сидят зрители. Где-то среди них родители, представители семей, которых я знаю с детства. Всякие дяди и тети, что няньками меня в младенчестве, дарили на день рождения подарки и приглядывались, не составит ли мне партию их сын. Подруги, с которыми я делила секреты и конфеты. Парни, с которыми я танцевала свои первые танцы и переживала азарт игры в корн-ток. Все они желают мне проигрыша. Это давит, как будто весь Флотар упал мне на плечи.
— Ты как? — слышу за спиной голос Райвена.
— О, отлично, — бодро отвечаю я. — Спортивный азарт, воля к победе, бодрость и сила, э-ге-гей.
— Лия, — он силой разворачивает меня лицом, вглядываясь в глаза, — как тренер, я могу заменить игрока, если он плохо себя чувствует.
— Я прекрасно себя чувствую.
— Мне даже не надо звать Эрику, чтобы понимать, как ты сейчас себя чувствуешь.
— Ну и ладно, может, повезет, и я свалюсь с этого проклятого острова.
— С таким настроем нельзя играть.
— Ах ну да. Вас интересует мое состояние с практической точки зрения. Не волнуйтесь, для игры оно как раз очень подходящее.
— Лия, помни, пожалуйста, что мы все рядом и готовы тебя помочь.
— Да-а, вот это я прямо особенно заметила.
Арбитр дает свисток к началу и Райвен уходит, а я могу, наконец, прекратить этот поток злословия. Тьма, я ведь совсем так не думаю. Но злобные комментарии так и льются, будто я переполнилась ими и просто уже не могла удерживать во рту.
— По результатам жеребьевки первым делает ход игрок звездных стражей, — звучит над полем усиленный магией голос. — Максимальное время принятия решения — одна минута. Иначе шаг считается проигранным.
Их проводник — тот рыжий парень с розой. Пока мне его почти не видно, только огненный всполох волос на солнце.
— И первый ход сделан! Джун открывает штормовал, с которым легко справляется игрок звездных, вобрав в себя выпущенные смерчи. Первые ряды точек, конечно, менее сложные, но нельзя не отметить, с каким изяществом работает команда стражей. Что ж, теперь ход за хранителями. На позиции проводника Лия Солано, которая покинула Академию звездных стражей прямо на церемонии призыва маятника и поступила в Академию темных хранителей. Что ж, по слухам, у нее отличные способности. Посмотрим.
— Ты еще меня инспектировать будешь, — бурчу себе под нос.
Начинается отсчет. Ладно, нужно отвлечься. В конце концов, это мне нужен выигрыш, а они будут специально меня нервировать и провоцировать. Закрываю глаза. Кажется, первые точки, действительно, будут попроще. Вижу сразу несколько вариантов, которые мне кажутся одинаково удачными. Поворачиваюсь. Джин, Тейт и близнецы заняли стартовые слоты, остальные в резерве. В общем-то, мне не обязательно знать, кто в игре, я чувствую вероятности, а они работают и без моего знания. Просто любопытно.
Наконец, делаю выбор в пользу самой дальней точки. Когда я мысленно касаюсь ее, чувствую мощь, с которой разрывают камень корни могучего дерева, живущего на скалистом утесе. Скольжу по еле видимому в ярком свете лучу и останавливаюсь. Только не смотреть вниз.
Сзади раздается грохот. Часть скалы, из которой состоит остров, вздымается перед командой темных, перекрывая
