«ликвидация всеми доступными способами (расстрел, повешение, четвертование) с запиской на груди: «3а соучастие в работе с НКВД».
Те перемены, которые происходили во внутренней жизни нашей страны, не устраивали ни бандеровцев, ни их хозяев в Мюнхене и Берлине. Места в «украинском правительстве» были давно уже распределены, поэтому Степан Бандера не хотел окончательно потерять это призрачное счастье – стать главой самостийной Украины. Он шел на самые крайние, жестокие, зверские меры, чтобы только услужить своим хозяевам, выполнить любой их приказ, которые доставлялись ему эмиссарами, облеченными особым доверием.
Принадлежавшие в большинстве своем к бывшей агентуре Абвера или к службе гестапо, эмиссары переходили только что восстановленную границу и устанавливали связь по заранее подготовленным паролям и в определенных явочных местах.
Чекисты успешно боролись с агентурой противника, но вначале необходимо было решительно покончить с самой питательной средой, на которую бросались эти ядовитые семена – «драконовы зубы». Нужно было наголову разбить это бандитское вооруженное формирование, вырвать с корнем его подпольную структуру, нарушить связи.
В одной из листовок, выпущенной в период немецко-фашистской оккупации Центральным Комитетом Компартии Украины, говорилось: «Убить одного-двух полицейских – это не тяжело, тяжелее повалить целую фашистскую оккупационную систему. Труднее смести всех помещиков, уничтожить целую фашистскую державу.
Фашисты прогнаны, помещиков не стало, но остались те, кто продался им, кто взял на себя мерзкую роль в выполнении планов немецкой оккупации. Остался внутренний враг, который тщательно маскируется, ведет скрытую борьбу, хотя внешне ничем не отличается от сотен тысяч честных граждан, крестьян, трудящихся, работников советских, партийных органов и общественных организаций Западной Украины. В этом заключается главная сложность борьбы со скрытым врагом».
«За годы немецко-фашистской оккупации население западных областей Украины подверглось усиленной идеологической обработке как со стороны гитлеровцев, так и со стороны националистов. Часть людей поддалась враждебной пропаганде, была втянута в банды. Нередко родственники и знакомые бандитов оказывали им помощь, информируя их о мероприятиях, проводимых партийными и советскими органами, о расположении мелких подразделений и гарнизонов Красной Армии, тем самым они не только не поддерживали проводимой с этими бандами борьбы, но всячески помогали бандитам».57
Словно пауки, оуновцы плели свои сети, в которую нередко попадали и честные люди, но одурманенные националистической идеологией. Обманутые, запуганные, они редко покидали стан врага по собственной воле живыми. Система, словно гигантская машина-мельница, перемалывала всех, кто попадал в нее. Только чудом можно было избежать спасения.
Структура, организационное строение этой Системы были мощной и основательной. Все нити руководства ею тянулись из Мюнхена, где находился «Центральный провод». Там рождались грандиозные планы всех операций, вырабатывалась генеральная и стратегическая линия борьбы, формировалась идеология движения.
Непосредственно на местах, на Украине исполнителями воли высшего руководства и главными генераторами его идей были руководители Kpaeвых проводов.
Вся Украина была разделена на несколько таких «Проводов»:
– «Галичина» (с центром в г. Львове) – обслуживал Львовскую, Дрогобычскую, Тарнопольскую, Черновицкую и Станиславскую область;
– «Северных земель Украины» (с центром в г. Ровно) – Волынь, Полесье;
– «Восточных земель» (с центром в Каменец-Подольском (Хмельницкий) – обслуживал Винницкую и Каменец-Подольскую (Хмельницкую) области;
– «3акарпатских земель» (с центром в г. Ужгороде) – Закарпатье Украины.
«Краевые проводы» обладали значительной властью и самостоятельностью, а окружные, которые в свою очередь подразделялись на повитовые, надрайонные и районные проводы ОУН, уже в полной мере зависели от вышестоящего руководства и выполняли их указания.
Структура бандеровской организации строилась на административном делении Украины, которая по состоянию на 1 января 1941 г. имела в своем составе 23 области и 746 районов:
Это делалось для того, чтобы соответствующая структурная единица ОУН «контролировала» действия соответствующих органов советской власти, партийных органов и организаций, строящихся, как известно по территориально-административному признаку.
Каждый руководитель ОУН отвечал перед вышестоящим органом за «состояние дел на вверенной ему территории». Каждый «районный провод» имел в своем подчинении несколько «кустов» (обычно от двух до пяти), включавших 4 -6 сел, а в каждом селе находились «боевки» (группы).
Такая строгая система оуновского подполья во многом определялась привязанностью членов этой организации к месту жительства, но часто приходилось выполнять задания на всей территории Западной Украины, по согласованию между руководителями проводов и указанию Центра.
25 августа 1944 года нами была задержана некая Варенюк, являвшаяся хозяйкой явочной квартиры и подпольной типографии украинских националистов в городе Черновицы (Черновцы). Она давно разыскивалась органами НКГБ во многих областях, и благодаря умело разработанной чекистами и успешно проведенной операции была задержана именно в Черновицах. На основе показаний Варенюк была вскрыта целая сеть и произведены аресты других членов подпольной организации, работавших в советских органах.
Внешне оуновцы вели обычную, ничем не отличавшуюся от других советских граждан жизнь, нередко являлись активными общественниками, но на самом деле люто ненавидели Советскую власть и делали все для того, чтобы расшатать её, подорвать авторитет Советского правительства и Коммунистической партии, вели агентурную работу, сеяли различные слухи и т. д.
На улицу Русскую, где размещался штаб гарнизона 237 ОСБ, почти ежедневно доставлялись люди, задержанные по подозрению в связях и оказанию помощи бандитам. Одних после разбирательства отпускали, проведя с ними профилактическую работу, и поверив в их заверения покончить с прошлым. Других задерживали до выяснения обстоятельств, а затем передавали в органы военной контрразведки «Смерш».
Нередко в сети контрразведчиков попадалась и «крупная рыба». Контингент задержанных был самый разнообразный: от простых информаторов банд до их главарей. Именно так и произошло, когда лейтенант Стариков Н. М. с группой бойцов взвода пешей разведки проводил проческу села, где по данным областного отделения НКВД могли укрыться бандиты.
В ходе рейда Стариков ходил по дворам, осматривал жилые и хозяйственные помещения, опрашивал местных жителей в надежде найти следы, подтверждающие факт пребывания здесь бандитов, но ничего выяснить пока не удавалось.
Наступали сумерки. Надо было торопиться, так как в ночное время проведение розыскных мероприятий не давало должных результатов.
В одном из дворов бойцы заметили неизвестного мужчину, который при виде солдат спешно скрылся за сараем. Его окликнули. Но тот сделал вид, будто не услышал. Когда его задержали и потребовали предъявить документы, мужчина объяснил, что документов у него нет, а его личность может подтвердить хозяин дома.
В это время из дома вышел сам хозяин, наблюдавший все это время за действиями бойцов, и сказал, что это действительно его новый работник, который живет у него всего три дня, но кто он такой, не знает.
Пришлось «работника» доставить в штаб, где выяснилось, что задержанный является главарем банды Юсуповым Халматом, бывшим военнослужащим 705-го стрелкового полка 121-ой стрелковой дивизии.
Бандиты пополняли свои ряды не только из числа местных жителей, но и активно привлекали на свою сторону морально неустойчивых бойцов Красной Армии, таких как этот Юсупов.
О том, что бандеровцы проявляли к ним интерес, красноречиво свидетельствовал захваченный у одного из бандитов, по кличке «Давун», приказ УПА №23, в котором ставилась конкретная задача: «С ними (красноармейцами – прим. авт.) поступать так: хорошо покормить, поговорить, переодеть в чистое белье, дать литературу, освободить по-разному: одних – с оружием, других – без оружия. Пусть идут в свои села и будут нашими помощниками, а кто желает идти обратно в Красную Армию – отпустить, давая соответствующие понятия, за что ведется борьба, кто её ведёт и за что должны вести борьбу наши народы».
Какие «понятия» давали оуновцы, думаю, пояснять не стоит. И без того ясно. Нетрудно догадаться, у кого позаимствованы данные приёмы действий. Ими пользовались гестаповцы, когда необходимо было скомпрометировать честных борцов-патриотов.
Конечно же, желающих сотрудничать с бандитами, стать предателями Родины, среди бойцов Красной Армии находились жалкие единицы. Обычно оуновцы поступали с такими людьми просто – оставляли их у себя в бандах, а настоящих патриотов убивали на месте, без красивых жестов. Убивали самыми изощренными методами, в назидание другим, показывая тем самым свою волчью натуру.
Спросите, почему их не отпускали, как того требовал
