Пролог ОЗАРЕНИЕ НА ТЮРЕМНЫХ НАРАХПоразительный случай сей описан неоднократно. Некоторые считают его приукрашенной легендой, что совсем уж невероятно, потому что рассказ принадлежит самому Льву Николаевичу Гумилёву (1912—1992), подозревать которого в фальсификации по меньшей мере неэтично. А то, что в разных вариантах появлялись дополнительные и не всегда совпадающие подробности, вполне объяснимо: по прошествии многих лет в памяти восстанавливается не фотографически точная картина, а различные ее аспекты (к тому же – в меняющейся последовательности) — сегодня одни, завтра – другие. Да и так ли важны детали? Главное — суть!
В жизни большинства людей происходят события, определяющие их дальнейшую судьбу на многие годы, а то и навсегда. Иногда такие события становятся эпохальными, определяя судьбу не только отдельной личности, но и социума в целом или направление в развитии какой-либо отдельной сферы духовной жизни, например науки. Значимость произошедшего не обязательно осознается сразу, а его влияние на поступательный ход истории может быть отложено на значительный срок. Именно так случилось и с 27-летним Львом Гумилёвым спустя полгода после осуждения на десять лет лагерей.
Приговор Военного трибунала по делу Льва Гумилёва и его друзей Николая Ериховича и Теодора Шумовского, совместно обвиненных в контрреволюционной деятельности, гласил:
«Сов. секретно
Именем Союза Советских Социалистических Республик
Военный Трибунал Ленинградского военного округа
В составе: Председательствующего…
Членов: …
на закрытом судебном заседании в г. Ленинграде 27 сентября 1938 г. рассмотрел дело по ОБВИНЕНИЮ: Гумилёва Льва Николаевича, рождения, уроженца г. Пушкина Ленинградской сына буржуазного писателя […] Ереховича Николая Петровича, 1913 г. рождения, уроженца г. Ленинграда, из дворян, русского […] Шумовского Теодора Адамовича, 1913 г. рождения, уроженца г. Житомира, УССР, сына служащего, по национальности поляк […]
в преступлениях], предусмотренных] ст.ст. 17—58—8, 58-Ю ч. 1 и 58-11 УК РСФСР УСТАНОВИЛ СЛЕДУЮЩЕЕ:
Гумилёв, Ерехович и Шумовский будучи контрреволюционно настроенными к руководителям ВКП (б) и Советской власти и существующему строю, с конца 1937 года являлись активными участниками контрреволюционной террористической организации в гор. Ленинграде, ставившие перед собой задачу свержения Советской власти и реставрации капитализма в СССР, путем активной контрреволюционной агитации против политики ВКП (б) и Советского Правительства, путем организации и совершения террористических актов над руководителями ВКП (б) и Советского Правительства.
Руководителем этой контрреволюционной террористической молодежной организации являлся Гумилёв, который одновременно был связан с активными участниками антисоветской террористической группы, существовавшей при Ленинградской Лесотехнической Академии и возглавлявшейся Высоцким, Шуром и др., подготовлявшимися совершить террористический акт над руководителями ВКП (б) и Советского Правительства.
Ерехович, Шумовский и Гумилёв помимо вербовочной работы и антисоветской агитации против проводимых мероприятий ВКП (б) и Советской власти на своих нелегальных сборищах обсуждали вопрос и высказывались о необходимости перехода к террористическим методам против руководителей ВКП (б) и Советского Правительства, чем и совершили преступления, предусмотренные ст.ст. 17—58—8, 58-10 ч. 1 и 58-11 УК РСФСР.
В силу изложенного и руководствуясь ст.ст. 319—320 УПК, Военный Трибунал ПРИГОВОРИЛ:
Гумилёва Льва Николаевича, на основании ст. 17—58—8 УК РСФСР лишить свободы с содержанием в ИТЛ сроком на десять лет, с поражением политических прав по п.п. "а", "б", "в" и "г" ст. 31 УК сроком на четыре года, с конфискацией лично принадлежащего ему имущества.
Ереховича Николая Петровича и Шумовского Теодора Адамовича, на основании ст. 17—58—8 УК РСФСР лишить свободы с содержанием в ИТЛ сроком на восемь лет каждого, с поражением политических прав по п.п. «а», «б», «в» и «г» ст. 31 УК сроком на три года каждого, с конфискацией лично принадлежащего им имущества.
Начало срока наказания Гумилёву исчислять с 10-марта 1938 г., Ереховичу и Шумовскому с 10-го февраля 1938 г. Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Военную Коллегию Верховного Суда СССР через ВТ JIBO в течение 72-х часов с момента вручения копии приговора осужденным.
Подлинное за надлежащими подписями.
Верно: Судебный секретарь ВТ ЛВО мл. военный юрист (Коган)
Отпечатано 13 копий и разослано по особому списку»
В декабре того же года осужденных «антисоветчиков» доставили на лесоповал в район Беломорканала, а в начале следующего, 1939 года Гумилёв снова оказался в Питере, в знаменитых Крестах. «Дело» вернули, как тогда говорили, на «переследование»: кому-то в более высоких инстанциях карательных органов показалось, что «руководителю террористической группы» дали слишком мало. Прокурор опротестовал решение суда, прежний приговор отменили, а обвинение переквалифицировали по «расстрельному пункту» – «террористическая деятельность». Однако, чтобы подвести Гумилёва под «вышку», требовались дополнительные «факты». Вот и вернули бывшего студента истфака Ленинградского университета назад на пересмотр дела по месту суда и следствия.
Всех подробностей, в ближайшей перспективе сулящих ему кровавую расправу, Гумилёв, разумеется, не знал. Зато прекрасно понимал, что ему всегда и без всякого следствия априорно могут приписать желание отомстить за расстрелянного отца и с этой целью — намерение совершить любой теракт (за что автоматически полагалась «высшая мера»). В Крестах он приходил в себя после воистину каторжных работ, где ему, голодному и холодному, без всякой зимней одежды и обуви, вместе с друзьями-подельниками надлежало сначала заниматься распиловкой дров, а потом уж «по полной» — валить деревья в лютый мороз, стоя по пояс в снегу, получая утром и вечером для поддержки едва теплящихся сил тарелку жидкой баланды и пайку черствого хлеба.