сравнений. Особенно после его выхода из леса, — усмехнулся зловредный шофер.
— Чего?! — Косолапых скорчил презрительную гримасу и шагнул в его сторону.
— Без глупостей! — прикрикнул шеф, потом подобрел немного, похлопал Сашу по плечу: — Когда все закончится, я отдам тебе его. И можешь свернуть ему башку, если захочешь. А сейчас береги девчонок. Они — наша единственная надежда на возвращение потерянного. — Он кивнул шоферу. — Свяжи их пока.
Тот не без удовольствия принялся исполнять приказ и так скрутил сестрам локти и лодыжки, что те взвыли.
— Поаккуратнее! Понимай, с кем дело имеешь, — напомнил ему Иннокентий Валерианович. — Если войну с Барышкиным развязывать, то не из-за двух же дурех. Это было бы несерьезно.
Он вытащил из кармана пиджака мобильник и принялся давить на кнопки, приговаривая:
— Нам теперь без подкрепления не обойтись. Трое в эпицентре барышкинской группировки — шутка ли. Ну приятель, ну хитер, ворюга паскудная! Алло! Коля? Бери ребят и выезжай к Иванцам. А я не просил рассказывать мне, какая это дыра! Сам вижу! Я говорю, выезжай. Потому что нужен ты здесь, дурак! Да… всех ребят бери, и с полным вооружением. И чтоб через час, больше не продержимся. Да, все именно так серьезно.
Он отключил телефон и глянул на связанных сестер. Видимо, остался доволен результатом, даже улыбнулся как-то умиротворенно. Еще бы, девчонки и пошевелиться не могли. Шофер постарался на славу. Потом шеф кивнул Косолапых:
— Мобильный при тебе?
— С чего бы ему иметь мобильный? — весело удивился шофер. — В последний раз, как он пописал, он даже без трусов остался. Здорово парня пробрало, да?
— Я телефон в машине оставлял! — сквозь зубы процедил Саша.
— Тогда будем держать связь.
С этим Иннокентий Валерианович растворился в тенях деревьев. Шофер, подмигнув Саше, скользнул за ним. А Косолапых разразился долгим шипением, из которого явственно слышались лишь предлоги «в» и «на».
* * *
— Мать, дай водички… дай водички, мать твою… — скулил в подсобке Принц.
Поначалу Людка, движимая порывом сострадания к арестанту, хотела было пожертвовать для него бутылку «Колокольчика», но, подойдя к запертой двери, содрогнулась и отступила.
«А что, если жажда только предлог, чтобы обмануть доверчивую женщину? — подумала она. — Что, если я открою дверь, а он возьмет да и сбежит? И меня укокошит? А у меня ведь жизнь только начинается…»
Перед ее глазами предстал красивый образ белокурого борца за справедливость и порядок (именно так она называла про себя агента 0014, что в принципе вполне соответствовало правде).
Людка мечтательно вздохнула и ласково пропела:
— Хрен тебе, а не попить. Стану я рисковать ради такого дерьма.
— Ах ты, ведьма многожирая! — изысканно обозвал ее арестант. — Чтоб ты подавилась, чтоб зубы у тебя повыпадали… — Он набрал в легкие побольше воздуха и истерично крикнул самое обидное, что смог придумать: — Чтоб ты потолстела еще на двадцать кило!
Людка набычилась, плюнула на дверь, потом пнула ее со всей силы.
Дверь подозрительно «крякнула». Продавщица в испуге отскочила в сторону, чтобы больше не подвергаться искушению пинать дряхлую дверь. В порыве гнева она как-то забыла, что находится в сельпо и что все здесь, включая и эту чертову дверь, существует со времен царя Гороха.
— Ну ты, жиртрест! — хохотнул Принц, намеренно желая вывести женщину из терпения. — Бройлерная свинья! Ты на себя давно в зеркало любовалась? А ты приглядись, если, конечно, сможешь вытащить свои глазки из щек.
Людка заскрипела зубами, но, схватившись за край прилавка, удержала себя на месте. Только процедила:
— Вот придет… — Тут она запнулась, поняв, что не знает имени мужчины своей мечты.
— И что? — издевался за дверью Принц.
— Он тебе зубы проредит. — Людка раздула ноздри.
— Уж не за тебя ли, красавица?
— За всех! — Ее пальцы впились в прилавок.
— Ага. А особенно за такую перебродившую сивуху, как ты! Ты что себе там навоображала, мать сотни поросят, что такой видный блондин полезет драться из-за тебя?! Я же говорю, в зеркало-то посмотри!
— Заткнись! — рявкнула Людка, глотая слезы. — Заткнись ты лучше!
— С чего бы мне затыкаться? — вяло, но громко отозвался Принц. — Я ж правду говорю. Я тебя как увидел, так на полгода всякое мужское желание потерял. Уж лучше бы я и не заходил в твой вонючий магазин. А что до твоего горячего финского парня, так он сбежал, милая. Крик в лесу! Ха-ха-ха! Стандартный трюк, чтобы отвязаться от прилипчивой уродины. А ты-то свои губищи красной дорожкой раскатала! Ха! Да ты не печалься, это ж сразу понятно, кто он, а кто ты. У него девах с длинными ногами больше, чем у тебя волос под мышкой.
— Заткнись! — горячая слеза скатилась по Людкиной щеке. — Заткнись, иначе я за себя не ручаюсь!
Принц потер руки и с энтузиазмом продолжил:
— Тебе бы по своему… гм… уровню парня найти. Ну, где-нибудь в местной тусовке. Зацепи тракториста или лучше… скотника. А знаешь, хорошая пара получится: скотник и его толстенная свинья. И тебе хорошо будет: скотник ведь знает, как со скотом обращаться!
— А-а! — сиреной взревела Людка и, презрев осторожность, ринулась к ненавистной двери.
Амбарный замок, запиравший ее, отлетел на добрых три метра и брякнул под подоконником, но Людка этого уже не слышала. Рывком она открыла дверь, и прежде, чем Принц успел что-то сообразить, двинула ему кулаком промеж нахальных глазенок. Он даже не пикнул, а рухнул мешком на пол, где и застыл.
— Гаденыш! — прошипела продавщица, пиная ногами беззвучное тело. — Сам свинья, тушенка тухлая, падаль…
Захлебываясь самыми грязными и изысканными ругательствами, которые только приходили в голову, разгневанная женщина лупила своего обидчика. Так, наверное, продолжалось бы довольно долго, может быть, до самого утра, и в этом случае от Принца бы мало что осталось. Но тут Людкины плечи обхватили сильные мужские руки и потянули ее, не в обиду будь сказано, упитанное тело вон из подсобки.
— Мразь, дрянь, падаль подзаборная, алкаш хренов! — неистово тараторила Людка, стараясь вырваться из чужих объятий и вернуться к прерванному занятию.
Сильные мужские руки попытались объять ее талию, но поскольку это было невозможно, то ухватились за шею и прижали головой к мощной мужской груди.
— Успокойся, успокойся, — зашептал агент 0014, гладя ее по всклокоченным волосам. — Ну, что еще стряслось?
— Ты?! — Она подняла заплаканное лицо с болезненно красными щеками. — Ты вернулся?
— Да. — Он улыбнулся ей улыбкой, способной вывести из строя промышленный рефрижератор.
— Ох… — Людка упала лбом на его плечо и захлюпала.
Плечи ее сотрясались с такой неистовой силой, что шаткие половицы под ее ногами жалобно заскрипели и агент 0014 едва сохранил равновесие.
— А
