в кружке. — Легким, как эти пузырьки. Все задачи, которые я ставлю, достижимы. Я не гонюсь за химерами. Наши токийские романтики хотят поймать журавля в небе — победить Америку. Очень рискованное предприятие. Если Япония в него ввяжется, будет игра в уланскую рулетку. Ты — моя инвестиция в эту авантюрную эскападу, если она осуществится. Я чувствую в тебе задатки выдающегося игрока. Может быть, ты станешь той золотой крупинкой, которая упадет на чашу весов и склонит их в нашу сторону. Но сегодня все мои усилия направлены на то, чтобы Япония не гонялась за журавлем, а съела синицу — Россию. Медведь повернут к нам своей толстой, плохо защищенной задницей. Основные силы нашей армии расположены здесь, в Маньчжурии. Всего-то и нужно — скоординировать действия с Германией, и мы задерем медведя с двух сторон. Я только что провел операцию, которой очень горжусь. Я продемонстрировал токийским скептикам, что русская синица у нас на ладони, надо только сжать пальцы. А ты, вернувшись в США, обеспечишь меня дополнительными аргументами: будешь поставлять нам сведения о мощности американской экономики, о возможности ее быстрого перевода на военные рельсы, о прочности американского патриотизма. Ты ведь не хочешь, чтобы Америка стала объектом нашего нападения?
— Не хочу, — честно ответил Эдриан.
— Ну так помоги и Японии, и Америке. Помоги мне. Наша с тобой задача — не дать нашим кретинам-романтикам развязать войну с Америкой. Надо развернуть Японию лицом к Сибири.
Ларр проникновенно кивал, внутренне восхищаясь сенсеем. Большой начальник не жалел времени и усилий, чтобы эмоционально и психологически привязать к себе малозначительного молокососа. Разговаривал с ним не как с агентом, а как с единомышленником и равноправным соратником. Можно не сомневаться, что точно так же Доихара выстраивает отношения со всеми кадрами «Золотого фонда». Выкладывается на сто процентов, по-японски. Зато потом, подкупленные доверием и уважением такого человека, они становятся не агентами спецслужбы, а агентами лично Доихары. Любимыми учениками своего дорогого онси.
— Могу ли я спросить, что это за операция, которой вы гордитесь, сенсей? — спросил Эдриан. — Как вам удалось заполучить русскую синицу?
— Ты ничего не упускаешь. Молодец, — похвалил его Доихара. — Завтра мы ужинаем в русском ресторане. Увидишь сам.
— Это тоже урок. Важный, — сказал генерал следующим вечером в машине. — Ты увидишь, что в моем «Золотом фонде» не только ученики и вовсе необязательно любимые. Еще есть агенты, которых я высоко ценю за полезность, хотя по-человечески они мне могут быть отвратительны. Запомни, мой мальчик: если нужно выбирать между пользой для дела и приятностью для души, всегда выбирай пользу. Это залог успеха. Когда некто высокополезный оказывается еще и мил твоему сердцу — как ты мил мне — это щедрый подарок Кармы, так его и воспринимай. Но полезность на первом месте. Рюсикофу, которого я тебе сейчас покажу, в прошлой инкарнации был скорпионом, а в следующей родится мышью. Но бывают ситуации, в которых скорпион ценнее сокола, а мышь, как известно, способна убить слона, вгрызшись ему в хобот.
— Кто это — Рюсикофу? — спросил заинтригованный Эдди.
— Агент Мышь. Мой бывший оппонент, начальник советской разведки и контрразведки на всем Дальнем Востоке. Тоже генерал-лейтенант, как я. У них это называется «комиссар государственной безопасности». Мы долгое время соперничали, кто кого переиграет. Русский локомотив несется не на том топливе, что наш, японский. Мы разгоняемся на самурайском духе, они — на страхе. Это мощный уголь, но высокорасходный. Чтобы поддерживать скорость, Сталину приходится кидать в топку много людей. Остальные от страха выкладываются по полной, чтобы тоже не сгореть. И вот мои агенты сообщают, что Рюсикофу занервничал, не настал ли его черед отправиться в топку. Я закидываю удочку: сообщаю, что мы его примем с распростертыми объятьями. Господин комиссар заглатывает наживку. Сообщает подчиненным, что у него конспиративная встреча с секретным агентом ночью на маньчжурской границе. И уходит к нам!
Доихара горделиво улыбнулся — и тут было чем гордиться.
— Такого в истории еще не бывало, — почтительно сказал Ларр. — Невероятно!
— Если б дело было только в том, что Рюсикофу перебежал на нашу сторону! Ну, выдал бы свою шпионскую сеть, сообщил бы всякого рода полезные сведения. Русские создали бы новую сеть, а сведения скоро устарели бы. Но произошло нечто намного более важное. Исторически важное! — Генерал поднял вверх ладони — японский жест ликования. — Рюсикофу раскрыл мне план «Маки-мираж» — дезинформационную операцию, которой НКВД долго морочило нам голову, и очень успешно. Они убедили нас, что держат на Дальнем Востоке гораздо больше войск, чем на самом деле. И что эти части превосходно оснащены боевой техникой. Тоже неправда. Сотни тысяч штыков, тысячи танков и самолетов существуют в основном на бумаге. Нам специально подкидывали эту якобы секретную информацию, и мы верили. После разоблачений Мыши, месяц назад, мы решили проверить, правду ли он говорит, и провели пробную военную операцию на границе у озера Хасан. Рюсикофу не обманул! Русская армия оказалась бумажным тигром. Наши войска нанесли ей поражение, понеся при этом небольшие потери. Русские в панике. Сталин уже снял дальневосточного командующего маршала Бурюхеру. А в Токио теперь берет верх наша, моя линия — что нужно ударить всей нашей мощью не по Америке, а по России. В следующем году планируется военная операция уже совсем иного масштаба, в случае успеха она будет развернута в наступление по всей границе. Вот что такое хорошо работающая разведка, мой мальчик. Она способна изменить ход истории.
Лимузин остановился возле бревенчатого дома в русском стиле — с резными наличниками, островерхим крыльцом и коньком на крыше. На вывеске алой вязью написано «Терем-теремок», и тут же иероглифами: «紅樓», «Красный терем». Сочетание славянской сказочности с китайской классикой, «Сном в красном тереме», было рассчитано и на русских, и на азиатских клиентов.
— Есть еще одна причина, по которой я тебе показываю этого агента, — тихо сказал Доихара, когда они шли ко входу. — Ты не только американец, но и русский. Это значит, ты увидишь то, чего, может быть, не вижу я. Что за человек Рюсикофу? Мне нужно знать твое мнение. По содержанию нашей беседы ты поймешь, почему мне так важно не ошибиться в оценке этой личности.
Немножко переигрывает, подумал Эдриан. Еще один дефект: считает себя умнее всех.
Сдвинул брови, как бы проникнувшись важностью задания.
— Если он уже здесь, покажите мне его.
Они остановились у входа в зал. Сразу было видно, где сидят китайские компании, а где японские. Китайцы галдели, японцы держались церемонно. Эдриан знал, что потом дети страны Ямато напьются и станут
