важнее досужих сплетен, мимолетного людского одобрения, расположения недалеких, но всюду сующих свой нос людей. Иногда они спорили с ним, не понимали, давали глупые на его взгляд советы или наоборот вещали набившие оскомину простые истины с видом мудрецов, но — они любили его и принимали. И он их не бросит!
Тропа не складывалась. Лесн поднял голову. Иод опять стоял на его пути в нескольких шагах от него.
— Драться хочешь? — хмуро спросил Лесн. Лично ему очень не хотелось пускать в ход кулаки. Иод сошел с его пути и махнул рукой, приглашая к действию
— Тебя никто не ждет. — Полукровка вздрогнул. — Тебя никто не примет. Ты никому не нужен.
Слова ложились тяжелым глыбами, все сильнее пригибающими Лесна к земле. В словах таилась ложь и правда, в них жили его самые глубокие страхи. С каждым произнесенным слогом в груди нарастала боль, словно кто-то неровными толчками вгонял ему в сердце невидимый нож. Перед глазами промелькнули картины прошлого: безразличные близнецы, страх Высы, драка с Жадом, смех девчонок во главе со Зленой, нападки парней Угела, проклятия Житы, Красины и им подобных, размолвка с Вихром… Объятия матери. Краткая, но сердечная похвала отца. Смех Вихра, протянутая рука Жада, дрожащие пальцы Высы в его ладони. Веселое тявканье Хвоста.
Тропа легла под ноги легко. Широкая, крепкая Тропа. Валахар с ним, с мешком, Лесн и так дойдет. В конце концов в любом лесу есть ягоды и грибы. Даже если идти несколько дней — от голода он умереть не успеет. Полукровка решительно шагнул раз, два, три… Тропа свернула… двадцать один, двадцать два… И все. Каменная пирамида опять стояла перед ним. В закатных лучах солнца схематично очерченные глаза казались отполированными до блеска. Рядом со странным сооружением на большом валуне сидел Иод.
— Ну что ж, — он легко спрыгнул с камня и неторопливым шагом отправился к Лесну. — Считай, что ты прошел испытание. Забирай свою Силу, Кикимор!
Он остановился совсем рядом и протянул вперед руку. На бледной ладони мерцал голубовато-серый, постоянно меняющийся сгусток энергии.
— Бери, — ладонь ткнулась в грудь полукровки. — Это твое наследие. Ты выполнил три задания Альхииры, ты закрыл Глаза испытаний. Твои друзья верят тебе, ты верен им. Значит, ты достоин. Бери. Теперь ты — хозяин Силы древней мастерицы.
Лесн шагнул назад. Некоторое время он с сомнением рассматривал шар в дымчатых и голубых разводах, затем спросил:
— А брать обязательно?
Человеколис вдруг расхохотался. Его тонкое тщедушное тело некоторое время сотрясалось от смеха, и рука с наследием дергалась то вверх, то вниз, Лесн чуть ли не протянул свою ладонь вперед — испугался, что шар просто-напросто свалится на землю, но вовремя опомнился, и спрятал ладони за спину.
— Вообще-то можешь и не брать, — сообщил, отсмеявшись, собеседник. — Неволить никто не будет. Но разве не глупо отказываться от подобного дара?
Глупо. Лесн чувствовал, нет, он ЗНАЛ, что в таящаяся в шаре сила способна на многое. Ему будут не страшны десятки Угелов, даже если нападут все разом. Люди будут склоняться перед ним по щелчку пальцев. Родителям не придется работать, самые красивые девчонки посчитают за высочайшее счастье составить ему кампанию на танцах. Он сможет выбирать друзей, подруг и приятелей, и никто никогда не откажет ему в ответном жесте, не пройдет мимо, демонстративно отворачиваясь, не перейдет при встрече на другую сторону улицы. Каждому обидчику он сможет отомстить одной мыслью. Разве недостоин Угел и его прихвостни наказания? Такого, чтобы им на глаза людям показываться было стыдно, чтобы все шарахались от них, как раньше шарахались от самого Лесна. Сила дала бы ему все, чего он так жаждал раньше: друзей, внимание, хорошее отношение окружающих. Перед ним склонялись бы, трепетали, ловили бы каждое его слово и бежали исполнять любой каприз. Злена и Ката не смеялись бы над его нелепыми жестами, а в нетерпении кружились бы рядом, стараясь поймать его взгляд…
Кикимор протянул вперед руку.
И отскочил назад, мотая тяжелой головой. Вытрясая из нее чужие мысли, смешанные с собственными. Нет! Глупости все это! И ему вообще этого не надо!
— Ты уверен?
Голос Иода был бесстрастен.
— Да! — Лесн ответ почти выкрикнул. — Подавись ты своей силой, мне она не нужна!
— Тогда ты никогда не станешь сильнее Угела.
Станет. Вот договориться, с Жадом, чтобы тренироваться вместе, и обязательно станет!
— И танцевать со Зленой тебе не светит.
Это уж точно не беда! Главное, чтоб Выса не передумала насчет Дня Урожая!
— И тебя опять будут презирать, не замечать, сплетничать за спиной о твоих кровавых жертвах.
— Что ж, мне не привыкать, — ответил в этот раз Лесн вслух. — Опыт как никак имеется.
Шар исчез. Лис махнул рукой и под ноги Лесну легла Тропа.
— Что ж, тогда прощай. Скоро придет другой, отдам Силу ему. Ты же проделал этот путь зря. А может, и нет.
Полукровка шагать прочь не торопился.
— Где мои… — он на мгновение запнулся и все-таки решил обобщить: — друзья?
— Спят. И ты спишь. А теперь глаза закрываются. Вам пора просыпаться.
Лесн в последний раз посмотрел на странного собеседника.
— Кто же ты? — спросил он. Человеколис пожал неестественно острыми плечами.
— Кто знает? Может, хранитель? Привратник? Проводник? Возможно я — это ты? А может меня и вовсе нет?
Морда Иода дрогнула, поплыла, а в следующее мгновение пространство заполнил яркий свет и полукровка, вскрикнув от рези в глазах, закрыл лицо локтем.
— Помни, Кикимор: они верили в тебя, а ты — в них. Вера и верность — это тоже сила.
Голос исчез одновременно со светом. Несколько мгновений Лесн простоял, боясь пошевелиться, потом медленно убрал руку от лица и огляделся.
Они стояли перед каменной пирамидой и нервно переглядывались. Семеро. Ровно семеро. Каждый на том самом месте, где он становился, когда открылись глаза. Немного заторможенные, они некоторое время не понимали, что вернулись в реальность, а потом началось движение. Выса вскрикнула и кинулась обнимать и целовать Смеша, по ее щекам текли слезы. Мальчик как не странно не вырывался, а вцепился в плечи сестры и изредка шмыгал красным носом. Жад привалился к ближайшему дереву, словно его не держали ноги, Вихр просто упал на землю, взявшись за голову. Хвост с радостным тявканьем кружил у ног Лесна. Прина осталась самой невозмутимый: облегченно выдохнула и тут же следом победно улыбнулась.
— Ну что, домой? — спросила она.
Все дружным криком поддержали это решение и тут же поспешили стать полукровке за спину. Лесн топнул. Под ноги легла неширокая, но легкая Тропа. Он
