— Как выбраться, не знаю, — ответил, наконец, Кана. — А вот как прекратить этот беспредел, вроде понятно.
И рассказал про госпиталь и экстра-пестицид. Майор думал недолго. Повернулся к бойцам, спросил:
— Ну, кто со мной? Порешим гадов, тогда и сами спасемся.
Бойцы закивали.
— Дело говоришь, Бунчик. Пошли в госпиталь.
В общем, все согласились. А куда еще деваться?
Двигаться решили по канализации. У одного из солдат, из инженерной роты, имелась карта подземных коммуникаций. Посветили фонариками, прикинули примерный маршрут. Выходило, что только раза четыре придется выбираться наружу и перебегать в другие лазы. Большую часть пути можно пройти под землей.
Они маленько передохнули и пошли в поход во спасение человечества.
В тоннеле, конечно, пованивало. То еще амбре, так сказать, далеко не аромат роз. Сапоги топали по тягучей жиже, Кана старался особо ее не разглядывать.
Он шел позади всех, наслаждался тишиной и спокойствием. Чуткие уши фаланги все равно фиксировали шум наверху, но отдаленно, будто за тридевять земель. Изредка в канализацию прорывались группки саранчи, но солдаты их быстро ликвидировали.
Навигатор под землей глючил, но иногда показывал верное направление. Вскоре отряд добрался до места первой вылазки на поверхность.
— Я пойду первым, — сказал Кана, выступив вперед. — Буду тараном. Не отставайте.
Бунчик поглядел на солдат, возражений не последовало. Кана подошел к проходу наверх, пролез немного по скобам и подпрыгнул к крышке. Выдавил наружу, отодвинул. Высунул голову.
Никаких неожиданностей. В том смысле, что спереди и сзади снова тянулась дорога, заполненная саранчой и брошенными автомобилями. Одно насекомое заинтересовалось вылезшим из-под земли волосатым человеком, поползла к нему.
Кана опустил крышку, глянул вниз:
— Ну что, побежали?
Но бросок откладывался. Половина членов экспедиции валялась на смрадном полу тоннеля. Бунчик полз вверх. Увидел, взгляд Каны и прохрипел:
— Газы душат… — и тоже упал.
И Кана догадался. В канализации частенько скапливаются газы, не только противные для обоняния, но и опасные для здоровья. Судя по всему, группа попала в зону скопления вредного воздуха.
Медлить нельзя. Он спрыгнул, подхватил Бунчика, выскочил наружу. Положил рядом с колодцем, похлопал по щекам.
— Эй, ты меня слышишь? Прикрывай эвакуацию!
Майор открыл глаза, привстал, огляделся и поднял автомат. Кана нырнул за следующим бойцом.
Он вытащил их всех за пару минут. К сожалению, одного спасти не удалось, а еще двоих убили насекомые.
Мертвецов оставили на съедение, а отряд, кашляя и пошатываясь, кое-как отстреливаясь, перебрался в отверстие другого люка. Там все напялили противогазы.
Кане вредный воздух был не опасен, его удивительный организм приобрел иммунитет к токсичным выделением. Другое дело, что гены фаланги требовали еды, причем очень много. Пришлось набрать в каждую руку по парочке мертвых особей саранчи и с аппетитом пообедать ими.
— Вкусно, между прочим, — поведал Кана соратникам. — Может, отведаете?
Но те вежливо отказались. Бунчик, отдышавшись, так и сказал:
— Е-мае, ты нам еще сушеные гусеницы предложи пожрать.
Перекусив, Кана захотел спать. Но времени не было, пришлось бежать дальше.
Дальнейший поход проходил без особых происшествий до последней вылазки. Под землей они дошли до проспекта Мира и Согласия, перебрались на другую линию канализации. Пошли вверх к горам. До госпиталя оставалось пару километров, когда понадобилось перейти на последний проход.
Кана привычно высунулся из люка и поразился увиденному.
Настал вечер, тучи насекомых по-прежнему застилали небо. Зато, почему-то светили уличные фонари, видимо, включились автоматически. Саранча прыгала вокруг ламп, как ночные мотыльки. Более крупные особи полезли на источники света, сломали столбы и получили удар электричеством. Одна гигантская саранча висела на сломанном фонаре, как огромный кусок шашлыка на шампуре.
— Ну, что там? — нетерпеливо спросил солдат снизу.
— Ничего, все по плану, — ответил Кана. — Выходим.
И выскочил из люка, как пробка из шампанского. Приземлился рядом, зачистил место высадки от насекомых. Из канализации полезли другие бойцы.
Застучали очереди из автоматов. Новые волны саранчи, готовой полакомиться прибывшей дичью, отлетали назад с простреленными телами.
— Быстрее! — кричал Бунчик. — Уходим дальше!
И побежал на восток, к последнему люку.
Откуда-то сверху на шум прыгнула громадная саранча. Не меньше двухэтажного дома. Чем ближе к госпиталю, тем больше становятся, что ли?
Затем еще одна, другая, третья. Преградили путь крохотному отряду, зловеще шевеля длинными усами.
— Я их отвлеку! — закричал Кана. А затем увидел плотный сгусток в темном небе.
Над фонарями и крышами домов, над парящими в разные стороны насекомыми, появился плотный рой. Саранча в нем собралась в гигантский ударный кулак. Чуть поодаль из-за девятиэтажного дома вылетел другой вихрь насекомых. Навстречу несся третий. Все они кружились в плавном танце над землей и устремились на группу людей с автоматами.
Огромные саранчи перед отрядом тоже присели на лапах и разом прыгнули на солдат.
В общем, вышло так, что Кана вывел отряд прямо под концентрированный и мощный удар врага.
Глава 16
Битва насекомых
Вечером перед воротами в малоприметное пятиэтажное здание давней, еще советской постройки, появился тяжело дышащий человек. Вернее, арахнид. Его сердце бешено колотилось, легкие требовали воздуха. Он был весь забрызган кровью и внутренней жидкостью саранчи.
Оглянулся назад, погони не было. Он бежал так быстро, что рой саранчи потерял его из виду.
Тогда Кана остановился. Оперся руками о колени и его стошнило. Из глотки, зацепившись ухом за хелицеры, на землю упала обезображенная внутренним соком человеческая голова. Лицо невозможно разобрать, но густые черные брови еще целы. Да, это все, что осталось от Бунчика. Когда Кана перегрыз умирающему майору глотку, чтобы облегчить страдания, то не удержался и проглотил голову, а еще обглодал плечи.
Их мобильный отряд остался лежать около места последней вылазки. Уцелел только Кана. И неудивительно, потому что, казалось, против них ополчилась саранча со всего города. Человек-фаланга включил режим бешенства после нападения насекомых и даже поранил кое-кого из солдат.
Когда саранча немного отступила, чтобы перегруппироваться, он добил Бунчика и еще двух бойцов. Устроил невольный каннибальский ужин и рванул с места происшествия, сверкая шестью пятками.
