а от коридора их отделяет тоненькая старая дверца — подслушивай, кто хочешь!
Он уже сорвался с места к двери, но Лора его остановила, схватив за рукав.
— Нас никто не слышит. Верь мне.
Ну конечно, подумал он про себя, кому же еще верить, как не крайне подозрительной знахарке, которая из ниоткуда вломилась к нему и рассказывает теперь сказки про отмеченных. Ну уж нет. Может, она и вправду что-то умеет, раз увидела стража, но использовать магию без крови — а себя она явно не резала — это за гранью.
«Не удивлюсь, если она реально считает, что умеет колдовать просто так. Мало ли всяких липовых колдунов и ведьм по Ал’Терре водится».
Лора, похоже, поняла все по его лицу и не стала терять времени на уговоры, а глубоко вздохнула, раскрыла рот и заорала, что есть мочи.
Флин вздрогнул от неожиданности и поскорее закрыл уши ладонями. Да что она творит!
— Помоги-и-и-и-и-те! Убива-а-а-а-ют! А-а-а-а-а! — знахарка пронзительно кричала, не жалея связок.
Визг оборвался так же резко, как и начался. Старший дознаватель искренне поблагодарил Раала за то, что его не контузило. А ведь могло — от такого-то ора!
— Ты что творишь?! — рявкнул он, но и близко не с такой эффективностью.
Лора хмуро посмотрела на него и вдруг подмигнула.
— Слушай — прошептала она и подняла вверх указательный палец.
— Что за...
Тишина. Никто не бежал к ним по коридору со всех ног, не орали пьяницы из зала, не возмущались соседи. Флин подбежал к окну — на площади, в свете фонарей, виднелась селянка с корзинкой в руках — она присела на парапет у памятника Томасу Лерро и глядела в темноту. Вскоре с улицы Горшечников показался мужчина в длинном пальто — он забрал у женщины корзинку и они скрылись за стеной ближайшего дома, шагая под ручку.
Такой бешеный визг услышали бы не только на площади, но у Доуэлла дома, но та селянка явно ничего не заметила.
— Это... это ты сделала? — Флин сам не верил, что спрашивает такое, но в голову больше ничего умного не приходило.
— Я же говорила — верь мне.
— Но как? Без крови?
— Я не кровяной маг! Ты меня вообще слушаешь или просто так тут стоишь?
Лора печально вздохнула, повела плечом. Сейчас она сидела, облокотившись о стол и подпирая щеку ладонью.
Странная такая. Откуда ты взялась?
— Я тебе позже все расскажу о себе, если захочешь. Сегодня важно другое.
Флин был не совсем с ней согласен, но решил повременить. Пусть говорит, что хочет, а там уж поглядим.
— Хорошо. Про какие следы ты говорила?
— Когда я смотрю на людей, то вижу... всякое. Не так много — кто болеет, кто сильно устал, а кто, наоборот, полон жизни. Ну, я же знахарка все-таки. Но иногда попадаются такие, как ты. Или я. Их сразу отличишь — они не плохие, и не хорошие, просто другие.
— Потому что мы тоже больны, — угрюмо вставил Флин.
— Нет, — Лора отрицательно мотнула головой. — Потому что мы отмеченные. Но я не буду с тобой спорить, просто слушай. Так вот. Каждый человек, сам того не зная, оставляет отпечаток на всем, чего касается. Эти отпечатки мимолетны — тают быстрее снежинки в жару. Но у отмеченных отпечаток сильнее, а если они... делают что-то при помощи силы, то и подавно. На телах я видела как раз такие отпечатки. Там такую мощь приложили, что они, думаю, до сих пор не выветрились.
— И о чем они говорят?
— О том, что это сделал кто-то из нас. Из отмеченных. Я это точно знаю.
Флин задумался, потер подбородок. Если это правда, то... Открываются уникальные возможности.
— И ты можешь сказать, кто оставил отпечаток? — спросил он.
— Не совсем. Отпечаток оставляет сила, а не человек. Если бы ты сейчас воспользовался ей, то след вышел бы точно такой же.
Жаль. Очень жаль. Но это было бы слишком просто, прямо подарок судьбы. Правда, есть еще вариант.
— Но ты же увидишь этого... хм, отмеченного в селе, так ведь? Тут народу-то не так много, погуляй и найдешь.
Лора постучала ногтями по столешнице, смущенно потупилась.
— Я пыталась. Но в этом и проблема. Я не могу его найти.
— Это как? Ты не всех осмотрела?
— В том-то и дело, что всех. Весь Глухой лог! Три месяца — достаточный срок, у меня было много времени. Но его нигде нет. Хотя я чувствую, что он в селе, но не могу понять, где же он прячется!
Непонятно. Можно, пожалуй, запросить у Доуэлла список всех жителей села — он точно должен иметься, потому что княжеские приставы регулярно проводили перепись, причем часто таская с собой полицейских — это Флин знал не понаслышке. Возможно, сведения там не самые свежие, но Доуэлл выглядит как человек, который везде сунет нос и проконтролирует даже то, что его напрямую не касается. А это значит, что рано или поздно реально проверить всех — кого не досчитаемся, того и искать.
А это перспективно!
— Хорошо. Где мне тебя искать?
Лора хитро сощурилась.
— Вот так запросто хочешь узнать, где я живу? Я, между прочим, тебя первый раз вижу.
Флин не нашел, что ответить, а просто открыл рот и тут же закрыл. Да что она...
— Да не смотри ты так! — засмеялась знахарка. — Я пошутила. У тебя так глаза заблестели, вот я и... У леса я живу. Как пройдешь село насквозь на восток, повернешь налево у поля, там и дом мой.
— У Границы?!
— Почти. Но я не боюсь — мне в чащу не надо. А из Пропащих земель ко мне тоже никто за настойками и припарками не приходит. Так ты мне поможешь?
У Флина чесались руки отвесить наглой девице подзатыльник, но он успокоил себя, вспомнив о деле, да и девчонок бить с детства было не в его принципах. Так что обойдется. И так вон сидит, ухмыляется.
Хм, а что, если...
Дознаватель отошел от окна, вернулся за стол, вернув кинжал на колени. Наклонившись поближе к знахарке, он незаметно кольнул себе палец острием клинка. Капелька крови испарилась, не успев толком выступить.
Крохотная искорка заблестела на платье знахарки.
— Ты все-таки меня не слушал, — расстроенно протянула Лора, шепнула что-то неразборчивое.
Искорка исчезла.
—
