Может, они ещё чего про кошкодава расскажут. Тем более у вас к ним теперь подход имеется, благодаря почти родственным связям.
На последних словах он выразительный взгляд на Андрея Дмитриевича кинул. Тот смутился и подтвердил:
— Ну можно и так сказать. Анна Ивановна теперь мне свояченица почти, а уж у неё-то с ребятами разговор давно налажен.
Под насмешливым взглядом Вячеслава Михаил с удивлением узнал, что старшая Кречетова школу какую-то организовала, детей крестьянских учит. Поскрёб руку. Знак вновь стал зудеть. Ну что же, причины поговорить с Анной Ивановной множились. Дело осталось за малым — встретиться и побеседовать.
«Казалось бы, чего проще, с соседкой поговорить?» — с раздражением думал Михаил пару часов спустя, шагая под палящим солнцем по пыльной дороге. Оказалось, что и в этот раз — не судьба. Анна Ивановна, видите ли, прогулки любит. Утренние. И дневные. Она вообще дома-то бывает? Михаил вспомнил полуночный визит Кречетовой и сплюнул в пыль. Вернее, попытался это сделать. Во рту было сухо, как в пустыне.
Он битый час изображал третьего лишнего при встрече Ольги и Андрея, надеясь дождаться возвращения старшей из сестёр. Не дождался. Сил больше не было смотреть на пылкие взоры голубков и слушать их воркование. Неужто все влюблённые люди со стороны так глупо выглядят? Вот не замечал этого за прожитые три десятка лет с гаком. Может, смотрел не туда?
Михаил вздохнул. Сюртук он давно скинул, но спина всё равно взмокла, и тонкая ткань рубашки липла к ней. Если он верно понял объяснения Ольги, до школы оставалось совсем немного. Ну или если Ольга Ивановна всё верно ему объяснила… И она, и Андрей рвались составить ему компанию, но Михаил представил, что весь день будет наблюдать их взаимные нежности, и, строго напомнив приятелю о возложенной на него миссии, предложил разделиться. Вдруг Анна Ивановна домой вернётся? Вдруг она вообще не в школе? Ведь, со слов Ольги, занятий там сегодня нет. И ежели она с прогулки домой вернётся, то Андрей Дмитриевич сможет с ней и без Михаила поговорить, о помощи в их деле договориться. При словах о деле Ольга ожидаемо навострила ушки и взяла жениха в оборот, выуживая у него подробности, взвизгивала и ахала в положенных местах. Под этот шумок Михаил и удалился, и шагал теперь по самому солнцепёку.
Здание школы открылось его взору внезапно, как раз тогда, когда он терял последние крохи терпения. Выкрашенная тёмно-бордовым, почти чёрным, покатая крыша, резные белые наличники и широкое утопающее в зелени крыльцо, дорожку к которому мела девчушка лет десяти, а может, и младше.
— Красавица, воды путнику не подашь? — обратился к ней Михаил, каркающим из-за пересохшего горла голосом.
Та встрепенулась, выронила от неожиданности веник и ахнула. В ту же минуту хлопнула школьная дверь и на крыльце возник вчерашний знакомец — Архип. Такой же лохматый и настороженный, как и накануне.
Глава 32. Перечень
Михаил сидел за столом в собственном кабинете и разглядывал лист бумаги, лежащий перед ним. Кто бы мог подумать, что добыть этот сероватый рыхлый клочок будет столь сложно! А уж записать на нём семь коротких строк и вовсе труд для простого смертного непосильный — только герою эпоса народного по плечу, не меньше.
Михаил и чувствовал себя таким героем, когда сражался с подозрительностью Архипа. Мальчишка был даже не упрям — упёрт. Смотрел на незваного гостя исподлобья, щурил настороженные глаза, отвечал односложно или вовсе молча плечами пожимал. Сестра его — а по характерному разрезу глаз, по одинаково вздёрнутым носам и похоже изогнутым бровям было абсолютно понятно, что девчушка с веником была сестрой этого нелюдима, — принесла путнику прохладной чистой воды в ковшике и скрылась где-то в глубине школы, оставив гостя один на один с братом. Тот всячески показывал, что пришедшему не рад и ждёт не дождётся, когда он удалится. Чуть смягчился школьный страж, услышав упоминание Кречетовой. Не размяк, нет, не разговорился, а всего лишь в класс позволил войти и подождать Анну Ивановну там.
Минуты тянулись мучительно неторопливо. Михаил на десять раз пересчитал все ученические столы и стулья, в подробностях запомнил вид из окна, успел изучить все линии и изгибы древесных волокон на поверхности стен. Оценил чистоту глянцево поблёскивающего, по всему видно, недавно окрашенного пола. Под укоризненным взором Архипа устроился на учительском месте. Барышня Кречетова не появлялась.
Если ученические парты и скамьи выглядели добротно, но недорого, то мебель учителя кричала, что руку к её созданию приложил мастер, работа которого высоко ценится. Стол был удобный, надёжный и явно женский: с фигурными ножками, с тонкой резьбой на крышках выдвижных ящиков в подстолье и ажурными узкими полочками невысокой надстройки. Массивный стул вполне мог претендовать на звание кресла. Михаил откинулся на его широкую спинку и попытался расслабиться. Не удалось.
Архип стоял в дверях и бдел. Видно, боялся, что стоит отвести взор, и Михаил сопрёт грифель для аспидной доски, перо с чернильницей или, того хуже, перочинным ножиком на столешнице непотребное слово нацарапает.
— А Анна Ивановна часто в школу заходит в дни, когда уроков нет? — наконец вымучил из себя вопрос Михаил.
— Случается, — пожимая плечами, буркнул мальчишка. — Не скажу, что часто.
— А она заранее говорит, придёт или нет?
— Случается… — повторил Архип. — Про сегодня не говорила…
Михаил побарабанил пальцами по столешнице. Помолчали.
— А может, мы с тобой поговорим? — спросил Михаил. — Мне, видишь ли, узнать кое-что нужно. Важное.
Мальчишка молчал, насупившись, энтузиазма не выказывал, впрочем, и убегать не спешил, что вселяло надежду.
— Ты, может, слышал про случай на балу у княгини Невинской?
Мальчишка шмыгнул носом и буркнул:
— Откель? Мы по балам не ходим…
Михаил чертыхнулся, разговор не задался.
— Ну так я скажу, — попытался он выправить беседу. — Там прямо во время бала котёнка убили. Теперь княгиня в гневе, а злодея этого Андрей Дмитриевич ищет.
— Заседатель, — кивнул Архип. — А вы-то чего выспрашиваете?
— А я, видишь ли, ему в поисках помогаю. По-приятельски.
Вновь томительная пауза и стук пальцев по столешнице.
— Я здесь человек новый, — попробовал зайти с другого бока Михаил. — Приехал несколько месяцев назад. Думал насладиться тишиной и спокойствием родного края. Кто ж знал, что у вас тут такие страсти происходят. Кошек вот кто-то душит. Кошкодав какой-то… Это ж надо, год злодей орудует, а его
