— Звучит интересно. А полакомиться там чем-нибудь можно?
— Будем есть сахарную вату и смотреть на Форланд с высоты колеса обозрения, — мечтательно вздохнула Милана. — Всегда хотела встретить там закат, да как-то все не складывалось.
— Ты просто ждала меня, — Ким чмокнул ее в макушку. — Значит, исполним сегодня одно твое маленькое желание, будет тебе закат на колесе оборзения.
— Обозрения!
— Неважно. Я на нем точно оборзею так, что буду нещадно лапать тебя везде и всюду.
Милана рассмеялась и уткнулась носом в шею Кима.
— Ты вкусно пахнешь, — прошептала она. — Чем-то сладким и…
— Медом. И лавандой. Интересное сочетание, мне понравился этот парфюм.
— Ты вкусный, и тебя хочется съесть, — сказала Милана и в доказательство своих слов слегка прикусила зубами кожу на шее.
— Оу-уоу! Кажется, мне угрожает расправой голодная драконица, — ухмыльнулся Ким. — Так уж и быть, я… Осторожней!!
Ким неожиданно оттолкнул Милану в сторону, и только это спасло ее от того, чтобы не оказаться испачканной в непонятной красной жидкости, которая пролилась откуда-то сверху. Впрочем, при ближайшем рассмотрении оказалось, что это не просто жидкость, а литры донорской крови, заготовленной для съемок кровавого клипа о вампирах. Ким вовремя оттолкнул Милану в сторону, иначе вся она сейчас была бы испачкана с головы до ног, а так пострадали только туфли. Милана в шоке оглянулась и увидела взбешенную Диану, размахивающую волшебной палочкой.
— Ты что творишь, выдра никчемная!?
— Это я-то что творю! Это вы… Вы! Все! Извращенцы! — крикнула она и убежала с площадки, заливаясь слезами.
— А я-то тут при чем!? — кричала Милана ей вслед. — Это вы там впятером развлекаетесь, а не я! Проклятье! Ну и что мне теперь делать со всем этим?
Милана осторожно сняла лабутены, оставшись босиком. Нда, туфли были испорчены напрочь. Надо было попросить кого-нибудь из волшебников быстренько привести их в порядок. Не велика беда, конечно, но все равно было жутко неприятно. С чего это Диана так на нее взвинтилась? Повода Милана вроде не давала.
А вот Ким, кажется, готов был лопнуть от смеха, и выглядело это чрезвычайно подозрительно.
— Киииим, — протянула Милана с улыбкой саблезубого тигра. — Почему тебе так смешно?
— Нет-нет, мне совсем не смешно, — помотал он головой, старательно отводя взгляд в сторону.
— Что ты сказал Сильвестру? — спросила Милана, хищно сузив глаза.
— Ничего, — быстро ответил Ким. — Совсем ничего… такого, о чем тебе стоило бы беспокоиться.
Однако под прожигающим взглядом сдался и неуверенно пробормотал:
— Ну… может быть, я посоветовал Сильвестру намекнуть на… хм… ну неважно, право слово.
— Важно! — гаркнула Милана, угрожающе надвигаясь на Кима и размахивая лабутеном в руках. — Ким, чтоб тебя злые ветра разодрали в клочья! Признавайся немедленно, что ты сказал Сильвестру?
— Ладно, — сдался тот, потупив взгляд. — Я посоветовал ему поставить Диане ультиматум.
— Какой?
— Что либо она позволяет ему пустить ее по кругу на съемочной площадке, либо они расстаются.
— Потрясающе. А я тут при чем?
— Ну… я также посоветовал Сильвестру сказать, что он уже проделывал такое с тобой, и вряд ли Диана сможет затмить тебя.
— Что!?
— Диана тебя терпеть не может, — извиняюще улыбнулся Ким. — Конечно, она не могла вынести такого сомнительного предложения и сравнения с ненавистной девицей, а потому сразу ушла, психанув.
— Я тебе всю чешую оторву, — процедила Милана сквозь зубы, продолжая двигаться на Кима. — По одной чешуйке, чтобы было мучительно больно.
— Слушай, образ разозленной драконицы тебе не очень к лицу, право слово.
— А образ драконицы-убийцы как тебе, больше придётся по вкусу!?
— Ты принимаешь всю эту чепуху слишком близко к сердцу! — сказал Ким, пятясь. — Ну пошутил я. Ну что в этом такого, а?
— Что в этом такого!? — сорвалась Милана на крик. — Что в этом такого!!?
Она накинулась на Кима, обрушивая на него череду ударов лабутеном и стараясь побольнее ударить каблуком. От неожиданности Ким споткнулся, потерял равновесие и упал, прикрываясь руками в попытке защитить хотя бы лицо. Лабутен не выдержал такого издевательства над собой, и каблук отлетел куда-то в сторону.
— Что в этом такого! — орала Милана, сорвав с себя вторую туфлю и продолжая колошматить Кима, желая выцарапать ему глаза и оторвать язык.
А он хохотал и не особо сопротивлялся, только уворачивался от особенно болезненных ударов, не давая размазать себя по полу.
— Ты, жалкая пучеглазая ящерица! Да чтоб тебе от воздержания вечность рыдать! — бессильно взвыла Милана.
Она еще раз от души треснула лабутеном, и его каблук тоже не выдержал такого издевательства при соприкосновении с магической аурой дракона. Милана отшвырнула испорченные туфли и разъяренной фурией вылетела из павильона босиком. Ким нагнал ее на улице и схватил за руку.
— Золотце, подожди!
— Отцепись от меня, смрадное исчадие ада! — рычала Милана, безрезультатно пытаясь вырваться из мертвой хватки.
— Почему именно смрадное? — прыснул Ким.
— Потому что в голове твоей одни помои, и злобная душа протухла насквозь!
— Да будет тебе, — хмыкнул Ким, с силой привлекая к себе Милану. — Прости, я не хотел тебя обидеть. Если бы думал, что ты воспримешь это так близко к сердцу…
— То я бы очень удивилась, потому что думать тебе решительно нечем! — рявкнула Милана, не в силах перестать рычать и огрызаться.
В этот момент на улицу как раз вышел Сильвестр. Приближаясь к пререкающейся парочке, он только покачал головой и тяжко вздохнул:
— Эх, милые бранятся…
Это немного поумерило пыл Миланы, и она перестала пытаться сделать Киму больно.
— Отпусти, — процедила она сквозь зубы.
Ким неохотно выпустил ее и хотел что-то сказать, но ему не дали.
— Подожди меня! — неожиданно раздался голос со стороны входа в офисное здание.
Милана обернулась и недоуменно уставилась на девушку, торопливо сбегающую по лестнице.
— Д-дианочка? — удивился ее появлению Сильвестр.
Вид у Дианы был заплаканный, глаза красные, косметика явно потекла, и ее пришлось смыть. Милана невольно подумала о том, что без многослойной штукатурки на лице Диана выглядит более милой и похожей на обычного человека, а не на пластиковую куклу, умеющую только красиво двигаться в кадре и глазками хлопать. Сейчас же она нервно теребила леопардовый клатч в руках и выглядела довольно жалко, но голос ее звучал решительно:
