— 1 —Однокурсники шумели, сжимали в руках зачётки, улыбались.
О чем переживать, ведь баллы уже проставлены, а впереди два с половиной месяца свободы? Разве только о том, как веселее и беззаботнее провести это время.
Прохожие с удивлением поглядывали на толпу студентов, которые громко обсуждали планы на сегодня, а потом чуть тише говорили о том, чем хотят заняться этим жарким и таким долгожданным летом.
Я спрятала синюю прямоугольную книжечку в сумку и вздохнула.
Да, второй курс остался за спиной, это не могло не радовать. Не скажу, что моя будущая профессия была именно тем, чем я хотела бы заниматься, но учитывая то, как я выбирала место для поступления, это и не удивительно. Я сильно сомневалась, что в этом городе кому-то понадобится специалист по реконструкции и реставрации архитектурного наследия. Но это и не важно. Голодной я точно не останусь.
Да и в любом случае думать об этом пока рано. Впереди ждало жаркое лето, а прямо перед носом виднелся парк аттракционов, где мы всем потоком решили отдохнуть после последнего экзамена.
— Ирка, ты чего такая кислая? — Марина легонько толкнула меня локтем под ребра. — Закрылись же! Радоваться надо! Представляешь мне же предки тачку дадут на лето за все пятерки. Ух, оторвемся!
Девушка поправила длинные светлые волосы, достающие до поясницы, и подмигнула, пытаясь меня приободрить.
— Давай рванем в выходные на озеро, — предложила она. — У моего парня такой брат, — Марина закатила глаза. — Тебе понравится.
Я кивнула только для того, чтобы она замолчала. Не потому, что мне было неприятно с ней общаться, а потому, что что-то было не так.
Стоило выйти с территории университета, как чувство радости за еще один прожитый в спокойствии год сменилось на необъяснимый страх. Сердце забилось в груди, а ладони вмиг похолодели.
Обернувшись в очередной раз, я окинула взглядом шумную улицу, по которой сновали люди, но ничего подозрительного не заметила. Ничего такого, что должно было бы сломать тишину, продержавшуюся целые семь лет.
Мимо уже начали мелькать небольшие ларьки с мороженым, сладкой ватой, воздушными шариками и другой яркой чепухой, на которую тут же сбегались дети.
Хотя, глядя на то, как наши ребята сметают с прилавков малиновые колпаки с тонкими резиночками для фиксации на подбородке, я уже сомневалась в своем первом утверждении.
— Хочу на колесо обозрения, — вновь оживилась Маринка. — Идем?
Не горя желанием получить картонный головной убор, увенчанный несерьезной желтой звездой, я схватила за предложенную девушкой руку и побежала следом, лавируя в толпе зевак.
Вот только от чувства медленно нарастающей опасности сбежать не удалось. Но я по-прежнему ничего не предпринимала. Было еще слишком рано.
Очередь на аттракцион оказалась длинной и двигалась очень медленно. Застекленные яркие кабинки лениво ползли по кругу, показывая посетителям с высоты птичьего полета первый в городе развлекательный парк. Его построили не так давно на берегу небольшой речки, которая в такую жару должна была превратиться в ручей, если не высохнуть вовсе.
— Вот вы где! — очередь за нами пополнилась ребятами с потока и один из них все же напялил мне на голову яркий колпак. — Вот! Теперь мы вас не потеряем в толпе. Не снимать!
Мы с Мариной многозначительно переглянулись, но ничего не ответили. А уже зайдя в кабинку, закрыв за собой дверцу и опустившись на пластмассовые сиденья, сорвали их практически одновременно и рассмеялись.
— Потерять они нас боятся, ты посмотри, — девушка отправила свой колпак в сумку и выудила из ее недр телефон.
Пока она включала фронтальную камеру и выбирала наилучший ракурс для фотографии, я отвернулась и, прищурившись, окинула взглядом медленно уменьшающийся в размерах парк аттракционов.
Чем выше мы поднимались, тем сильнее нарастало чувство необъяснимого липкого страха. Но сколько бы я ни всматривалась в маленькие фигурки людей, которые медленно передвигались по зеленым аллеям, ничего подозрительного не замечала.
— Улыбнись! — кабинка качнулась, а девушка, оказалась возле меня и приложила палец к круглой кнопке на экране смартфона.
Из динамика раздался щелчок, картинка замерла.
— Дай посмотреть, — попросила я, протягивая руку, когда Маринка вернулась на место и через толщу стекла завороженно рассматривала миниатюрный зеленый парк.
Она, не задумываясь, протянула мне телефон и вернулась к прерванному занятию.
Я разблокировала его и нажала на ярлычок, изображающий фотоаппарат. Экран мигнул черным, а потом показал мне мои же ноги. Проведя пальцем в сторону, я открыла галерею фотографий и нажала на первый цветной квадратик.
Изображение на мгновение зависло, а потом показало мне двух улыбающихся девушек, которые были полными противоположностями друг друга. У той, что держала телефон были светлые волосы, темные карие глаза и лицо сердечком. Ее соседка по фотографии хоть и улыбалась, но в светлых голубых глазах, которые сейчас казались серыми, можно было разглядеть странные хищные отблески. На запечатленном кадре она поправляла темно-каштановую прядь, падающую на овальное белое лицо.
Бросив взгляд на Марину, я еще раз нажала на экран, а потом на небольшую кнопку внизу. Мигнуло черным, и в центре всплыло сообщение «изображение удалено».
Вернувшись в режим фотографирования, я подняла телефон, поднесла к толстому слегка мутному стеклу, сделала несколько снимков парка аттракционов, и только после этого отдала вещь хозяйке.
— Скинуть потом? — спросила она, отправляя смартфон в сумку.
— Как будет время.
Мне не хотелось, чтобы девушка в ближайшие несколько часов обнаружила пропажу фотографии. Пусть пройдет время. А через пару дней она забудет о том, что ее делала. Так было всегда. Наверное, единственные сохранившиеся фотографии с моим лицом были в документах.
Наша кабинка, покачиваясь, пошла на снижение, а я продолжала высматривать в людях, что сновали по аллеям, тех, от кого бежала практически всю жизнь.
— Твоя очередь выбирать следующий аттракцион? — проговорила Маринка, когда мы отошли от колеса обозрения и остановились возле большого шумного фонтана, на дне которого можно было заметить монетки мелкого номинала. Детвора плескалась в нем, стоя по щиколотку в воде, и дико визжала.
— Даже не знаю, — перекрикивая шум, отозвалась я. — Можно, я опять положусь на твой выбор?
Не хотелось сознаваться в том, что мне сейчас совершенно не интересно кататься на качелях и визжать на горках. Если бы я не дорожила связью с этой девушкой, то наверняка сорвалась бы в сторону общежития, заперлась в комнате и забилась под кровать.
