поставила в холодильник. — А то в прошлый раз не попробовал. Ты в жизни не ел такого вкусного варенья. А знаешь, с горячими блинчиками вообще божественно. Я к следующему твоему появлению куплю мороженое и напеку блинчиков. Это очень вкусно!
Весь день старалась поднимать себе настроение, не грустить, не уходить в хандру, гнала из головы печальные мысли. Решила, что буду транслировать Егору только положительные эмоции и свою любовь, чтобы он не думал, что я страдаю и переживаю без него.
Утром и днём мне было легко поддерживать себя в добром расположении духа: я отвлекалась на работу, гуляла по лесу с Дружком, мы сходили в магазин, закупились продуктами. Но под вечер становилось особенно одиноко, не спасали ни работа, ни звонки Ульяне и родным. Тогда я разговаривала с Егором вслух, мы опять начинали учить азбуку Морзе, в вечернее время это делать проще, легче различать «точки» и «тире».
На третий день тренировок у нас даже получилось сказать и распознать моё имя. «Катя», — расшифровала я все точки и тире, которые проговорил Егор, и мысленно услышала его голос. Радость моя от того, что у нас получилось хоть как-то общаться, была недолгой. Я хотела слышать, видеть Егора, осязать. Тоска всё-таки прорвала барьер позитива, выстраивавшегося в эти дни. Я сдалась. Достала фотографию Егора из стеллажа, смотрела на него и плакала, выпуская тоску наружу. Мне было плохо.
Свет мигал, но не чёткими точками и тире, что мы разучивали. Егор хотел мне что-то сказать, отвлечь. Я понимала его без слов: нельзя расклеиваться.
— Я справлюсь! — пообещала ему и себе, утёрла слёзы, выдохнула.
В ноутбуке вдруг заиграла знакомая детская песенка, что я пела три дня назад:
— Раз дощечка, два дощечка, будет лесенка! Раз словечко, два словечко, будет пе-сен-ка!
Я засмеялась, Егор смог меня отвлечь, развеселить. Так легко и просто он находил ключи к моей душе, сердцу и мыслям.
— Как же я всё-таки тебя люблю! — проговорила вслух уже с улыбкой.
Перед сном я читала Егору вслух и каждую ночь просила его:
— Как только появишься, обязательно меня разбуди, не хочу терять ни минуты твоего времени.
Но когда утром открыла глаза, увидела, что Егор сидит рядом на кровати, вытянув ноги, и смотрит на меня.
— Почему ты меня не разбудил? — я ещё со сна лениво потянулась к нему, обняла за ноги и положила голову на его бедро.
— Доброе утро, — он улыбнулся и начал гладить меня по волосам. — Не стал тебя будить, ты и так очень поздно ложишься.
— Чуть-чуть тебя не дождалась, — мне было так хорошо, в груди опять стало тепло, я наслаждалась его лаской, прикрыла глаза от удовольствия.
— Ты появился через три дня, — уже на кухне заключила я. — Может, теперь чаще будешь приходить?
Я повесила настенный календарь и обводила маркером дни, когда «оживал» Егор.
— От меня это не зависит и от тебя, судя по всему, тоже, — усмехнулся он. — Была бы твоя воля, я бы не исчезал вовсе.
— Это да, — пришлось признать, что от меня появления Егора не зависели.
Я готовила для него завтрак, как и обещала: блинчики с вареньем и мороженым.
— Ну как? — спросила Егора, когда он отрезал кусочек и смаковал, прикрыв глаза.
— Нужно явно появляться чаще, — улыбнулся он. — Они божественны!
Казалось, я могу освещать улицу: столько во мне было счастья от того, что Егор появился. Мы отправились выгуливать Дружка в лес. Шли рядом, Егор взял меня за руку, переплёл пальцы и постоянно смотрел в мою сторону:
— Мне нравится, как ты поёшь, — он улыбался.
— Издеваешься, да?! — усмехнулась я. Пением эти душераздирающие крики сложно было назвать, но мне нравилось горланить в душе.
— Ничуть, — знаю я этот хитрый взгляд и улыбку. Знаю и люблю. — Я рад, что ты снова поёшь, мне этого не хватало.
— Может, ты хотел сказать: «Этого мне ещё не хватало»? — также с лукавой улыбкой посмотрела я.
Он засмеялся, а потом приблизился и поцеловал. Егор уже в который раз делал это внезапно, каким-то порывом, заставая меня врасплох. Он мог поцеловать посреди разговора, во время завтрака, пока я надеваю шапку на прогулку. Сначала посмотрит на меня, а потом уже целует, я и опомниться не успеваю, но тут же срываюсь в бездну. Бездну наслаждения и чувств. Может, я когда-нибудь и привыкну к его поцелуям, и они уже не будут вызывать во мне такую блаженную негу. Но сейчас казалось, я могу целоваться с Егором вечно, теряя рассудок и почву под ногами.
Глава 47. Место вечного покоя
Напрасно я надеялась, что Егор теперь будет появляться чаще. В следующий раз он ожил только через восемь дней. Последние три из которых я ложилась спать уже после четырёх утра, всё надеялась, что Егор вот-вот придёт, тянула до последнего, пока глаза сами собой не закрывались.
На седьмой день я пристала к Дружку, взяла его добродушную морду в ладони и заглянула в глаза:
— Почему его так долго нет?! Сделай что-нибудь, ты же можешь! Верни мне Егора!
Чего я ждала от собаки, что он скажет: «Сим-салабим!» — и Егор явится передо мной? Пёс всё пытался лизнуть в лицо, не реагируя на просьбу. А мне хотелось лбом об стену биться, сделать хоть что-то, чтобы Егор пришёл. Но не было ни системы, ни закономерности в его появлениях. Я выпустила морду пса из рук и схватила уже себя за волосы. Стали закрадываться предательские мысли: «А что, если Егор больше никогда не появится?!»
Тяжёлая вышла неделя, поэтому моей радости не было предела, когда он наконец-то пришёл. Я ещё не спала, читала, как обычно, вслух, но уже понемногу клевала носом, когда появился Егор.
Спать в ту ночь мы так и не легли, несмотря на то, что утром мне нужно было ехать на кладбище.
Егор отправился со мной, но к бабушке подходить не стал. Ушёл бродить по кладбищу:
— Подумай обо мне, я услышу и найду тебя, — Егор поцеловал меня в лоб.
Я встретилась с пожилой женщиной, она сразу меня узнала, хоть я и не описывала себя. Подошла, как ни в чём ни бывало, поздоровалась и заговорила:
— Не знаю почему, но мне страшно на кладбище, боюсь сюда одна ходить, — призналась она. — В том году соседку попросила со мной съездить. Вы простите, что отвлекла вас.
Она говорила без остановки, явно нервничала, постоянно извинялась, хотя я заверила, что всё хорошо. Но стоило нам подойти к могиле, как она резко замолчала, на
