то, что не успел. Стасик не сомневался в том, что лорд Мортус садист, каких мало. И попадать к нему в немилость было смертельно опасно.
Но Стасик попытался утешить себя тем аргументом, что он все-еще продолжает смотреть на мир глазами школьника, выросшего в неправильном мире. И для него теперешнего массовое истребление человеческого ресурса есть невообразимый ужас. Но останется ли он при том же мнении, когда немного поживет среди злодеев и пройдет курс обучения черной магии? Возможно, получив черный диплом колдуна, рунический посох, зловещую мантию и эпический амулет, он будет уже совсем другим человеком. Да и человеком ли? И то, что сейчас кажется ему ужасным и невозможным, станет восприниматься им как будничная рутина. Что надо сделать, лорд Мортус? Сжечь ферму огненным ливнем? Считайте, что ее уже нет. А соседнюю ферму заодно сжечь не надо? Ну, просто, раз уж начали, давайте сожжем все и убьем всех. А уцелевших пленников подвергнем пыткам.
Стасик невольно вздрогнул. Неужели он станет таким вот бессердечным чудовищем? И есть ли у него выбор? Силы добра отказали ему в возможности стать воином света, героем, защищающим простых людей. Они обрекли его на ужасную участь — назначили свинопасом. А следом подвергли публичному унижению, вручив в качестве награды отвратительный свинский нос. После такого он решительно не хотел иметь ничего общего с королевством Ангдэзия. Если он и вернется туда, то лишь в составе армии зла, дабы сеять смерть, разрушение и отчаяние. Но главной его целью будет отыскание ненавистного Кольки, и свершение над ним эпической мести.
Пейзажи нейтральной полосы навевали тоску. Все здесь выглядело безжизненно и жутко. Казалось, что на этой навеки убитой земле не обитают даже насекомые, не говоря уже о более крупных представителях животного царства. И лучше бы так оно и было. Потому что на деле выяснилось, что безжизненность нейтральной полосы мнимая.
Об этом Стасик узнал в первую же ночь, когда войско остановилось на привал. Переговорив с лордом Мортусом, который по-отечески запугал нового подданного до икоты, он вернулся к возницам, забрался в телегу и тут же уснул. Но проспать ему удалось недолго. Среди ночи он был разбужен громким звуком, таким страшным, что у Стасика поднялся дыбом весь волосяной покров. Когда же до Стасика дошло, что этот звук издает какое-то живое существо, ему резко захотелось в туалет, притом так сильно, как ни разу в жизни до того.
Возница, спавший рядом с ним, тоже проснулся и поднял голову.
— Явились, не запылились! — проворчал он. — А я уж надеялся, что хоть сегодня обойдется.
— Кто явился? — чуть слышно прошептал Стасик. — Кто там, дяденька?
— Не знаю, — беззаботно отозвался собеседник. — Тут много кто водится. На глаза они не показываются. Приходят по ночам, и кружат вокруг лагеря. Высматривают добычу.
Стасику доводилось слышать о том, что нейтральная полоса является местом обитания различных монстров, но он полагал, что речь шла о волках или чем-то в этом духе. Судя же по вою, к ставшему на ночь войску пожаловало что-то запредельно жуткое. Некое чудовище, способное отправить на тот свет любого школьника одним своим ужасным видом.
— Они не нападут? — спросил он дрогнувшим голосом.
— Нет, сюда не сунутся. Слишком много людей. А вот караульным на периметре я не завидую. Там только зазевайся, как сразу же утащат. Мы пока в Форинг шли, пятерых вот так недосчитались.
Стасик истек холодным потом. С него слетел весь сон.
— А почему они не нападали на земли королевства? — спросил он. — Я о таком не слышал, когда жил на ферме.
— Не знаю, — отозвался возница, и накрылся одеялом с головой. — Спи. Не обращай на них внимания.
Он, скорее всего, пошутил, потому что игнорировать жуткий вой неведомых чудовищ было невозможно. Стасик лежал на дне телеги, слушал, и дрожал от страха. И это правильный мир? В правильном мире все самые сильные чудовища должны спокойно сидеть в своих подземельях, и ждать, когда по их души явится отряд хорошо прокаченных и укомплектованных героев. А по поверхности должны бродить слабые и ранимые существа, с которыми без труда справится и новичок.
Возница, разбуженный воем, довольно быстро захрапел, а Стасик еще часа два таращил глаза в затянутое тучами ночное небо, и больше всего на свете боялся услышать рядом с телегой мягкие шаги крадущегося хищника. И лишь когда вой прекратился, а чудовища, вероятно, убрались восвояси, он вновь сумел заснуть. Но сон его был беспокойным. До самого утра Стасика терзали кошмары. Впрочем, рассчитывать на иные сновидения после такой колыбельной было бы странно.
Следующий день ничем не отличался от предыдущего. Войско, растянувшись в длинную колонну, двигалось по разбитой дороге. Стасик, сидя в телеге, со страхом поглядывал по сторонам. Он опасался, что ночные чудовища явятся и днем, но те, похоже, орудовали только в темное время суток. При свете дня нейтральная полоса вновь возвратила себе иллюзию безжизненности.
Следующая ночь оказалась еще страшнее. Вновь в определенный час зазвучал жуткий вой, а через какое-то время раздался страшный человеческий крик. Продлился он недолго, и резко оборвался на самой пронзительной ноте.
— Вот и утащили кого-то, — буднично прокомментировал ситуацию проснувшийся возница. — Не повезло. Интересно, кому достанется его часть добычи?
Стасика интересовал ответ на иной вопрос — кто будет следующим в списке жертв? Он сжался от ужаса, с теплотой и нежностью вспоминая свою жизнь в неправильном мире. Как же хорошо было в школе! Там его всего лишь унижали, оскорбляли, осыпали подзатыльниками и использовали в качестве мишени для метания бумажных шаров. Благодать! А здесь его, страшно сказать, могут в любой момент съесть. Живьем! Вот ведь только что кого-то съели. Где гарантия, что следующим на корм монстрам не пойдет он? Владей он мощной магией, ему, возможно, не было бы так невыносимо страшно. Но собственная беспомощность усиливала чувство ужаса. Если чудовища придут за его мясом, он никак не сумеет предотвратить ночной перекус. А все потому, что свинопас это не боевой класс. Это полный отстой. Магии нет, силы нет, самоуважения нет, харизма на донном днище, а из всех скилов только способность не сгореть со стыда за свою жалкую участь.
Стасик понял — его единственный шанс на выживание в этом суровом мире заключается в скорейшем обретении могущества. Чем быстрее он освоит весь курс черной магии, тем выше вероятность дотянуть до следующего дня рождения.
В этот момент точную тьму пронзил еще один страшный вой монстра, и Стасик дернулся так сильно, что едва не пробил затылком дно телеги.
— Что-то чертяки
