пещеры.
— Мы поможем донести, — заверил её Мартин, когда изумленный взгляд девушки остановился на его лице. — Мало ли, кто шляется по вечерам. Где ты живёшь?
— Для таких я и купила кинжал, а живу на берегу, но меня не нужно провожать!
— У нас сегодня всё равно выходной. Нас нисколько не затруднит!
— Да, уверяем тебя! — поддакнул Маркус.
— Хорошо, вы можете меня проводить, но только до того места, до которого я разрешу!
Они покинули шумный рынок, который хоть и начинал затихать, но всё ещё издавал множество разных звуков, и оказались на Большом Тракте. Только сейчас Марианна вспомнила о безобидных мужчинах, что оказались разбойниками, и покосилась на своих новых знакомых. Подозрение уже начинало выползать из укрытия и, чтобы не дать ему разыграться вволю, принцесса спросила:
— А почему вы вдруг решили подружиться со мной? Вы следили за мной на рынке?
— Нет, конечно! — усмехнулся Мартин. — Сначала мы заметили воришку, который отстегнул твой кинжал, а когда поймали его, отправились тебя искать.
— Так отдали бы пропажу и шли своей дорогой.
— Мы чем-то тебя обидели?
— Нет, я очень рада, что мы познакомились, но мне стало интересно, почему вы выбрали меня. — Девушка присматривалась к деревьям, пытаясь разглядеть — нет ли там тех самых разбойников.
— Обычно мы не знакомимся, — продолжил молодой человек, — но то, как ты поступила с мальчиком, не прошло бесследно.
Мартин улыбнулся и искал взгляд Марианны, но та лишь испуганно озиралась по сторонам, сжимая ножны.
— Ты хорошая и великодушная, — добавил Маркус. — В наше время таких трудно отыскать.
— Понятно, — рассеянно ответила та.
— Анна, что случилось?
Имя матери отозвалось болью, и девушка замерла.
— Утром на меня напали, — тихо проговорила она. — Я боюсь, как бы они не поджидали меня в лесу.
— И ты молчала?! — возмутился Мартин.
— Никогда не скрывай от нас такие вещи, иначе может быть слишком поздно, — грустно попросил Маркус, и принцесса тревожно посмотрела на него.
— Его брат пропал несколько месяцев назад и до сих пор не вернулся.
— Не понимаю, как это связано со мной, — удивилась Марианна.
— Он точно так же, как и ты, замалчивал проблемы. А когда рассказал, было слишком поздно. Ему угрожали расправой с семьёй, и он согласился на то, о чём его просили.
— Почему вы не обратились за помощью к королю?!
Молодые люди переглянулись, и Мартин продолжил:
— Это невозможно.
— Но почему?! У нас… — девушка вовремя остановилась. Она больше не наследница династии, она не на острове Солнца, она — обычный человек. — У нас, там, где я жила, считают, что король может решить любую проблему. Разве это не так?
— С государством нельзя договориться, — почти шепотом ответил Маркус. — Тимо это понимал, поэтому я, сестра, наша мама и наш отец живы. А он… надеюсь, тоже жив и больше не делает то, что считает неправильным.
Марианне стало жаль его. Она хорошо понимала, что значит потерять брата. И хотя у неё он был жив, боль от этого не становилась слабее.
В полной тишине, каждый в своих мыслях, они вышли к океану, где дорога уходила влево. Там сверкал огнями порт, и несколько торговых кораблей неслышно качалось на волнах. Справа простирался пустынный берег, и девушка боролась с желанием позвать Корда — по воде добраться до пещеры проще и быстрее, а вот пешком…
— Куда теперь? — спросил Мартин и грустно передал ей покупки.
— Спасибо, дальше я сама.
— Мы ещё увидимся?
— Конечно!
— А когда?
— А где? — вторил другу Маркус.
— Видимо, на рынке? — улыбнулась принцесса, и почувствовала, как воодушевились друзья.
— Завтра? Часов в шесть? Можем у той же кофейни! Тебе там понравилось? Мы как раз закончим к этому времени!
— Договорились! А теперь идите! Я ещё хочу поплавать… — Она потупилась, намекая на то, что будет раздеваться, и молодые люди чутко отвернулись.
— До завтра, Аня! — попрощался Мартин.
— Надеюсь, завтра мы снова тебя увидим! — улыбнулся Маркус, и они скрылись под развесистыми листьями древесных папоротников.
Девушка смотрела им вслед и чувствовала, что здесь, в чужой стране, без крыши над головой, без семьи и практически на правах преступницы она обретает настоящую жизнь. «Боль проходит, Марианна. Вопрос лишь в том, что займёт её место» — вспомнила принцесса слова Виктора и заставила себя улыбнуться.
Глава 21
Герман сидел за столом отца и невидящим взором смотрел на бумагу, что лежала прямо перед ним. Несколько минут назад его рука медленно вывела страшные слова, и оставалось только поставить печать, чтобы документ обрел силу. Но сургуч мрачно лежал на подставке, а свеча печально заслезилась. Портрет матери взирал на кабинет пусть и искусным, но не живым взглядом. Прошёл месяц после похорон, но, кажется, время застыло, а боль превратилась пусть и в слабого, но постоянно спутника.
В дверь постучали, и через мгновение появился стражник. Опустив глаза, он отчеканил пару фраз, и король кивнул. В кабинете ненадолго воцарилась тишина, которую разрушили робкие шаги.
— Ваше Высочество, — почтительно склонилась Агата, хотя её голос дрожал, — выслушайте меня, пожалуйста.
— Садись.
— Я не займу у вас много времени…
— Перестань так говорить, — нахмурился Герман. — Как будто я тебе враг.
— Простите, я не хотела…
— Ты никогда не была со мной на вы. Вот и теперь не нужно.
Старушка смутилась ещё больше, и её маленькая фигура стала ниже.
— Чего ты хотела?
— Умоляю простить меня за дерзость, я… я слышала, что Марианну собираются объявить предательницей и убийцей, но…
— Кто тебе сказал?
— Об этом все говорят, я и не помню, где услышала…
— Ты в это веришь? — Его тяжёлый взгляд устремился на Агату, а пальцы невольно коснулись бумаги.
— Конечно, нет. Мало ли, о чём болтают во дворце, поэтому я решила спросить лично.
— А о чём ещё болтают во дворце?
— Я и не припомню…
— О том, что нынешний король — жестокий тиран. Что сперва он убрал мать, а затем хладнокровно избавился от сестры, — ледяным тоном проговорил он. — Неужели ты не слышала?
Старушка подняла голову и подошла ближе.
— Это ложь. Вы росли с Марианной на моих глазах, и я…
— Так скажи, что мне делать?
— Не слушать никого…
— Не слушать никого, — горько повторил Герман и посмотрел на лежащую перед ним бумагу. — Наверное, ты знаешь, что убийца не найден, а народ до сих пор жаждет мести. Так скажи, на кого обрушится их гнев?
— Вы последний представитель Кордов.
— Разве ты не знаешь, что династии, как и люди, рождаются и умирают? Оказалось, ничто не вечно.
— Они не посмеют поднять на вас руку…
— Руку, может, и не
