слышала его переговоры с послом короля Лаори, он бы отдал приказ убить меня в тот же день, а не после свадьбы.
Кэр аж поперхнулся от моих слов.
— Ох… Зря не сказала, что рыба костлявая, — тут же спохватилась я. — Вот попей воды…
Однако не успела я поставить рядом с ним воду в чашке из кокоса, как Кэр поймал меня за руку и не на шутку встревоженный произнес:
— Надень костюм из сайо и боевую защиту. У нас гости.
*****
Оуэн, главный охотник за магическими артефактами короля Лаори.
Лежа на кровати, Оуэн в задумчивости наблюдал за тем, как слегка покачивался светильник в его каюте. Традиционно для октября за бортом ревут шторма Бурного моря, неутихающие ни на минуту.
Поднявшись на кровати, он не без удовольствия отметил, что уже почти полностью поправился после покушения. Еще бы, в него влили столько магии, что ему даже не верилось, что король Лаори не снял его с должности после покушения, а велел поднять на ноги как можно скорее.
— Полторы недели в наркотическом сне, с перерывами на прием лекарств и почти как новенький… — выдохнул он, поднимаясь с кровати.
Никто так и не смог определить выжил ли этот мерзавец Морен или нет. Его корабль уплыл из Ио за неделю до покушения, прибыл в порт назначения на Жасминовых островах и исчез. Оставив одни догадки и никаких новых фактов, кроме того, что во владениях Аоса его не нашли.
Хотя, учитывая какой там начался мятеж — неудивительно.
Рассматривая в руках “око всезнания” Оуэн не мог понять кто именно “заказал” его бывшему телохранителю “короля интриг”.
Цветочнику он точно ничего не сделал. Так пригрозил слегка и все. А то, что случилось в Аосе после покушения доказывало, что он заодно со шлюхой, сумевшей обвести его вокруг пальца.
— Мятеж имени Маджарей Талание… Даже звучит поэтично, — усмехнулся он.
Хотя в душе ему было не до шуток.
Услышав имя, чаша вечного огня, которую он забрал возле обелиска Царицы Асланы Талание в Ио, вспыхнула кроваво-красным пламенем.
— Это что-то новенькое, — пробормотал он.
Сам не понимая зачем, Оуэн подошел к чаше и всмотрелся в пламя. Казалось он видит в огне отражение “ока всезнания”, которое висело у него на шее с тех пор, как его люди сорвали его с шеи воровки Маджарей, так натурально притворившейся Рэял-Су в борделе. Сам артефакт с тех пор не откликался ни на поиск джаджарея, ни на поиск Маджарей.
— Зачем они только прыгнули в море у обелиска? — бормотал он сам себе, чувствуя какой-то подвох. — Все маги, всех стихий, которые рискнули прыгнуть за ними в воду у обелиска утонули… Какой человек бежит от смерти, прыгая в море, при этом зная, что ему не выплыть?
Артефакт вдруг ожил сам по себе, окутывая чашу вечного огня зелеными нитями. Формируя кольцо, испещренное рунами огненных жрецов Талание.
— Отлично… Просто лучше не придумаешь… — мрачно бормотал он сам себе.
Словно пытаясь подтвердить и так очевидное, в дверь постучали и на пороге появился один из немногих преданных только ему людей. В черных волосах поблескивала седина, а на немолодом лице читался тридцатилетний опыт охоты за артефактами и магическим даром.
— Командир, я принес вам письма Его Величества короля Лаори и новости из Аоса.
— Положи их на стол, Кеджар.
Охотник уже собирался уйти, как вдруг понял, что его до сих пор не отпустили.
— У вас есть ко мне какое-то дело, командир?
— Вопрос, Кеджар… Сколько мире осталось Талание с магическим даром больше пяти процентов?
Глядя на напряженного охотника, Оуэн еще больше нахмурился. Пару дней назад он получил весьма противоречивую информацию из дворца, которая теперь ставила под вопрос очень многое в его жизни.
— Кеджар, я знаю, что ты отвечаешь за своеобразный “учет” членов династии Талание, — поморщился Оуэн. — Или отвечай, или приведи мне сюда Маджарей через час. Иначе пойдешь под трибунал за неисполнение приказов. В том числе приказа Его Величества Арсея Третьего, велевшего двадцать семь лет назад избавиться от всех наследников Талание с магическим даром, доказывающим принадлежность к династии.
Талание и Ануи в плане наследников были самыми неудобными династиями в мире. Они не заботились о чистоте крови, как все остальные магические роды, лишь о силе.
Любой бастард (коих было очень много), считался законным членом династии, если ему перешел магический дар. Специфические по цвету и типу магии, дети от такой женщины продолжали носить имя и титул матери, даже если их отец был королем другого государства.
А по линии отца все дети просто считались равными друг другу независимо от матери и брака. Жили и обучались они по традиции рода вместе, чаще всего отдельно от родителей на попечении верховного мага или жреца, и наследовали все тоже по нерушимому закону о силе, действующему до сих пор.
Если в мире осталась хоть одна Талание превосходящая Рэял-Су по силе, когда он добудет амулет будет как минимум еще один человек, которому он будет служить по магии крови, и кто знает кто из них в итоге окажется сильнее.
Видя, что Оуэн не шутит и нисколько не собирается угрожать наставнику юности, Кеджар нервно сглотнул и отчитался.
— Командир, из ныне живущих остались только те, кому не перешел магический дар Талание.
— А как же Маджарей? — тихо спросил Оуэн, не сводя взгляда с пламени, откликающегося на ее имя.
Заметив это, Кеджар, нервно замялся.
— Я понимаю почему вы спрашиваете, но мы проверили — магия Маджарей не является чистой магией Талание. Хотя это и так очевидный факт, потому что у всех Талание пламя кроваво-красного цвета. У всех Ануи белоснежная как снег. А у этой…
— Золотое, — кивнул Оуэн.
— А потому если она и Талание, то она просто бастард, не имеющий никаких прав.
— Как поговаривали Талание “Сила свободна от всех людских условностей”, — пробормотал Оуэн, не сводя взгляда с пламени.
Его люди совершили богохульство забрав одну из двух сотен чаш вечного огня у обелиска, но Оуэну было все равно. В душе он был уверен, что именно кровь в этой чаше может дать ему ответ, как найти амулет Целэа.
Наклонившись к чаше он прошептал.
— Маджарей.
Пламя снова вспыхнуло. Сам не понимая зачем, Оуэн снова прошептал тоже самое.
— Маджарей.
Пламя разгорелось ее ярче пытаясь пробить защиту, не дающую перекинуться на другие предметы на корабле.
— Она Талание, Кеджар, как бы мы не хотели видеть обратное.
Повернувшись к бывшему наставнику, Оуэн отдал распоряжение:
— Вели раскопать хоть все архивы, но нам нужно найти всех женщин
