Втянув носом густой, пропахший смолой и грибами воздух, я поежилась…
Надо было что-то придумывать, что-то решать — как попасть обратно в тепло, как буду оправдываться. Расскажу ли Эллиору про свое видение, про «жертву» и про ведьму Адейлу из Мэделина…
Но что-то остановило меня, что-то неумолимо потянуло туда — в самую гущу темнеющего лесного массива. Что-то древнее, пугающее и глубокое. Неотвратимое, как отлив перед цунами.
— Беги, — произнесли за моей спиной.
Я даже подпрыгнула, оборачиваясь.
— Ч-что?..
За моей спиной стоял Эллиор.
— Ты хочешь в лес, не так ли? — глаза его светились в темноте, сияющие почти полностью — весь зрачок, целиком. Волосы были всклокочены после драки, щека вся в черной саже. Еще и пиджак порван на рукаве — причем так ровно, что сразу ясно было, что не рвали, а резали ножом.
Я стиснула зубы — надеюсь, он их там хорошо потрепал… И надеюсь, что не до смерти.
— Ты разве… не злишься на меня?
— Злюсь. Очень злюсь. Но это сейчас не важно. Ты почувствовала Зов?
— Зов?
— Да, — напряженный, он тяжело дышал, с трудом втягивая сквозь зубы воздух. — Тебе ведь захотелось в лес, правда? Чтобы там, среди деревьев… бежать от меня. Спрятаться.
О боже, да… поняла я, отступая на шаг. Я хочу туда, в лес! Хочу бежать от него… и хочу, чтобы он догнал меня там, в этом темном-претемном лесу… Догнал и…
— Но как же… — мои ноги уже подпрыгивали, но я все еще пыталась совладать с инстинктами. — Ты ведь потеряешь власть над огнем, Эллиор… из-за меня… А вдруг ты убьешь меня со злости?
— Есть такой шанс. Но это все же лучше, чем если я убью тебя прямо здесь и сейчас, чтобы больше никогда не поддаваться искушению…
Я пискнула, начиная трястись.
— Эллиор… Я боюсь…
Его черты немного смягчились. Он слегка наклонился и провел горячими пальцами по моей щеке.
— Я тоже боюсь, малыш.
— Но, может, тогда… не надо… может, так и будем…
— Беги… — прошептал он мне в лицо, не давая продолжить.
И я побежала.
Глава 21
Деревья мелькали с обеих сторон, пугающими, громоздящимися тенями бросались мне навстречу, словно живые. Бесстыже подыгрывали тому, чье дыхание я чувствовала за своей спиной, хоть он и дал мне солидную фору.
Два раза я уходила от него, пряталась под разлапистыми ветвями елей, но он не давал мне сидеть в своей «норке» дольше пары минут — вспугивал и гнал дальше. Его охотничий инстинкт требовал нагнать меня, пока я бегу, а не найти, пока прячусь.
Нагнать и повалить на землю, прокатившись со мной по сырым листьям. А потом разорвать мою одежду в клочья, накрыть своим разгоряченным телом и вонзиться в меня — сразу и одним махом. Так, будто хотел разорвать и меня, вместе с одеждой.
Я не знала, для чего это нужно, но чувствовала, что когда-то это уже происходило со мной. Когда-то я вот так уже убегала от него — только он догонял меня не по земле, а с неба — огромный, распростерший мощные, кожистые крылья и выслеживающий меня острыми, нечеловеческими цепкими глазами.
Был ли это голос некой генетической памяти, общей для всех драконов и их пар, или видение из прошлой жизни — я понятия не имела. Но я инстинктивно знала и чувствовала, что это правильно. Что так надо.
И даже знала для чего — если сегодня он догонит меня, я, скорее всего, забеременею.
Лес оказался куда больше, чем казался с задворок клуба — невероятно, невозможно больше. Я уже давно должна была выскочить на шоссе, пересечь его и оказаться внутри частных районов, окруженная гаражами и заборами, но все еще продолжала бежать по упругой земле, усыпанной иголками сосен и палыми листьями — будто пространство закуклившись, взорвалось изнутри себя, раздвинувшись в небольшую вселенную. Поглотило нас, создав отдельную, лишь для этого случая существующую реальность — я, он и лес, и больше ничего во всем мире…
Налетев на торчащий из земли корень, я споткнулась, но не упала — смогла подпрыгнуть, приземлившись снова на ноги. И снова побежала, но шаги за спиной стали ближе.
Он ничего не говорил, не подгонял меня, пугая молчаливой сосредоточенностью и размеренностью своего дыхания — будто и не гнался за мной на самом деле, а так, играл — лениво, как хищник с медлительной, уже порядком потрепанной и подуставшей жертвой.
Меня же гнал вперед не только инстинкт, но и вполне реальный и оправданный страх. Я ведь не просто его пара, играющая в обязательную перед первым сексом игру. Я та, которая может лишить его всего — силы, власти, положения… людского страха, к которому он так привык…
Что с нами будет потом? Как он смирится с такой потерей? Достаточна ли я буду, чтобы возместить ее?
Сбоку мелькнула низкая тень, и мои ноги подсекли.
— Попалась! — с торжествующим рыком Эллиор упал вместе со мной, с невероятной ловкостью подхватывая и заставляя упасть ему на грудь, а не прямо на землю. Подхватив, прокатился и перевернулся вместе со мной несколько головокружительных раз — так чтобы в конце концов оказаться надо мной.
Тяжело дыша, все в листьях и пожухлой траве, мы уставились друг другу в глаза.
— Ты — моя, — хрипло произнес он наконец, делая характерное движение бедрами.
— Да, — согласилась я.
Твоя. Вся твоя — от «проклятой», до «истинной».
— Скажи это. Скажи вслух, что ты — моя.
Все еще пытаясь восстановить дыхание, я слегка закатила на него глаза.
— Господи, Эллиор, ну конечно же, твоя… Чья же еще…
Он не улыбался.
— Хорошо, хорошо, сейчас скажу… — я сделала серьезное лицо, и уже открыла было рот — произнести это со всей торжественностью — так, как он, по-видимому, и ждал от меня.
Но он уже рассердился.
Черт! Кажется, я испортила важный момент…
Перевернув меня, стащил с моей задницы джинсы, стянул их через ноги, за ними трусики и выкинул все это куда-то во тьму. Хорошо хоть не сжег! Потом бросил на землю свой пиджак и заставил перекатиться на него, чтоб не лежать на голой земле.
— Не хочешь говорить так — заставлю проорать это с моим членом внутри.
А вот тут я чуть не фыркнула. После угроз убить он собрался напугать меня членом? Серьезно?
Глядя прямо ему в глаза и закусив от нетерпения губу, я обняла его голой ногой за бедра и вдавила в себя.
— О боги…
Он зашипел, передернулся всем телом и толкнулся еще раз.
— Даа… — мои глаза закатились уже от удовольствия. Это не может быть плохо, не может быть неправильным, я чувствую — он мой, мой…
