И это несмотря на то, что некто, — здесь Гамильтон Бюргер повернулся и сардонически поклонился Перри Мейсону, — попытался создать путаницу в деле и забросил в это же озеро другую бутылочку, наполненную дробью и безвредным сахарным заменителем. С позволения высокого суда, мы намерены доказать, прежде чем это дело будет завершено, что Перри Мейсон был на озере и забросил туда какой-то предмет в то же самое место. И это незадолго до того, как он нанял несколько молодых мальчиков, чтобы нашли подброшенную бутылочку-улику.
Судья Эшхерст нахмурился и сказал:
— Это весьма серьезная ситуация. Я думаю, что высокий суд разрешит вам, в качестве части предложения, использовать улику в отношении этих патронов от дробовика и этой бутылочки с ядом, мистер окружной прокурор, и если это дает подтверждение, то тогда высокий суд обсудит вопрос о разрешении заслушать эту магнитофонную запись для присяжных и такие улики, как эта бутылочка и патроны от дробовика, должны быть вновь представлены на рассмотрение присяжных.
— Очень хорошо, — сказал Гамильтон Бюргер. — Я приведу это доказательство высокому суду прямо сейчас, и представляю эти патроны от дробовика, и заявляю, как служащий высокого суда, что эти патроны были обнаружены в месте, на которое ссылается обвиняемая в своем признании.
Гамильтон Бюргер сделал жест своему помощнику и показал два патрона от дробовика, которые были представлены суду. Мейсон изучил их.
— Эти патроны являются патронами от дробовика 16-го калибра, на них стоит штамп «УМС № 16», — сказал судья Эшхерст. — Вата из них вытащена. Из одного патрона извлечена вся дробь, а из другого — только часть.
— Это верно, — сказал Бюргер. — Дробью наполнили пузырек, в котором содержались таблетки с цианистым калием.
— А что насчет другого пузырька? — спросил судья Эшхерст.
— Другой пузырек, — сказал Гамильтон Бюргер, — содержит сахарный заменитель, химические подслащивающие таблетки, а также содержит такую же дробь.
— У вас при себе эти пузырьки?
— Они оба у меня здесь. Один из них помечен для идентификации как вещественное доказательство «А», а другой — «Б».
Бюргер представил пузырьки. Судья Эшхерст с обвиняющим видом посмотрел на Перри Мейсона.
— Это наиболее значительный факт, что обе бутылочки были извлечены оттуда, куда обвиняемая забросила бутылочку, содержавшую яд. Одна из этих бутылочек содержит яд, в точности как было описано обвиняемой, а другая — безвредный химический сахарный заменитель. Это верно, мистер окружной прокурор?
— Это верно, — сказал Гамильтон Бюргер, торжествующе и злобно косясь на Перри Мейсона.
— С позволения высокого суда, — сказал Мейсон, — я думаю, что могу дать объяснения по поводу бутылочки, содержащей безвредный сахарный заменитель, и поскольку здесь был дан намек, что я имею отношение к ее подбрасыванию, я хотел бы сейчас вызвать свидетеля, который внесет ясность по поводу этой части вопроса.
— Высокий суд разрешает вам это, — сказал судья Эшхерст. — Свидетель вызван в связи с ходатайством, адресованным исключительно к усмотрению высокого суда или в связи с возражением против допустимости улики, относительно которой высокий суд желает выслушать свидетельство.
— Это верно, — сказал Мейсон. — Я намерен попросить мистера Джексона Ньюбэрна пройти вперед и принести присягу.
Джексон Ньюбэрн, поднявшись, вышел из публики, прошел вперед, поднял правую руку и принес присягу.
— Займите свидетельское место, — сказал судья Эшхерст.
— Ваше имя Джексон Ньюбэрн, — сказал Мейсон. — Вы женаты на Сью Ньюбэрн, являющейся ныне здравствующей племянницей Мошера Хигли. Это верно?
— Да, это верно.
— И в качестве ее мужа, и благодаря семейным связям вы имели доступ в дом Мошера Хигли, не так ли?
— Да, сэр.
— Вы бывали там время от времени?
— Да, сэр.
— Вы были там в день смерти Мошера Хигли?
— Да, сэр.
— После его смерти вы узнали, что обвиняемая сделала заявление, смысл которого гласил, что она взяла таблетки того, что, как она полагала, было сахарным заменителем, из бутылочки, находившейся в ее обычном месте, и что после того, как она дала Мошеру Хигли шоколад, содержавший эти таблетки, он обвинил ее в том, что она подсыпала яд, затем у него начались спазмы от удушья и вскоре после этого он умер, так?
— Да, сэр.
— Вы были в дружеских отношениях с обвиняемой?
— В то время я симпатизировал ей.
— Вы говорите «в то время»?
— Да. В то время я думал, что Мошер Хигли плохо с ней обращается. Я не знал в то время определенных фактов, указывавших на то, что она занималась шантажом дяди моей жены. Это я узнал позднее.
— Скажите, а ваша жена молодая женщина?
— Ей еще нет тридцати.
— У нее хорошая фигура?
— Я полагаю, что хорошая.
— А как она сохраняет фигуру? Диетой?
— Да.
— А нет ли у нее в доме таблеток заменителя, которые она использует для подслащивания?
— Есть, сэр.
— Это ведь по ее рекомендации Мошер Хигли стал пользоваться такими же таблетками, так?
— Да. сэр.
— И после того как вы выяснили, что, согласно заявлению обвиняемой, она бросила в озеро Туомби таблетки, которые, как ей казалось, были цианидом, вы попытались защитить ее, а для этого пошли к себе домой, взяли там начатую бутылочку с сахарными таблетками, наполнили ее дробинками и бросили в озеро.
— Я этого не делал.
— Что? — воскликнул Мейсон. — Не делали?
— Нет, сэр.
— Но вы же сказали мне, что сделали. Вы это признали.
— Нет, я этого не делал.
— Вы хотите сказать мне, что когда я подошел к вам в клубе на улице Уэст-Адамс, известного как Клуб исследования и развития нефтяных скважин, вы не говорили мне там на крыльце, что вы это сделали?
— Не говорил.
— Ваша честь, — непреклонно сказал Мейсон, — я здесь сталкиваюсь с ситуацией, когда свидетель совершает обдуманные лжесвидетельства. Я даю честное слово адвоката и заявляю высокому суду, что этот свидетель сделал такое заявление мне.
— Это неправда, — спокойно сказал Ньюбэрн. — Я не делал никакого заявления.
Гамильтон Бюргер улыбнулся.
— Так-так, одну минуту, — сказал он. — У нас тут весьма своеобразная ситуация. Адвокат защиты, обвиняемый в том, что он приготовил бутылочку с сахарными таблетками, наполнил ее дробью и забросил в озеро, теперь пытается уйти от ответственности, утверждая, что эту бутылочку забросил Джексон Ньюбэрн, а тот говорит, что этого не делал. Адвокат защиты настаивает, что Ньюбэрн сказал ему, что он это сделал. Здесь мы имеем прямой конфликт между адвокатом защиты и Ньюбэрном. Один из них безусловно лжет. Я представляю высокому суду определить, кто из них больше заинтересован и кто склонен ко лжи с целью защиты своей репутации.
