— Да уж, повезло так повезло. Почти на границе нашей территории. Но всё-таки на нашей.
— Рэндалл знает?
— Да, сообщил ему. Он приедет через полчаса. Сказал, сегодня будет кое-что интересное.
— Вот как?
Сара прошла к кофейному автомату и потыкала в кнопки. Горячий напиток медленно, но верно наполнял пластмассовый стаканчик, а сама она думала, что мог иметь в виду их уходящий на пенсию начальник. Наверняка объявит сегодня о её назначении. Сара скосила глаза на Корнетто и слегка поёжилась. Всё-таки это как-то… Не то чтобы неудобно, но неуютно.
— Тебе налить кофе? — слишком уж дружелюбно спросила Эванс, удивляясь своему тону.
Корнетто оторвался от бумаг, посмотрел куда-то сквозь неё и кивнул:
— Давай.
Сара поставила дымящийся чёрный напиток ему на стол. Сама она отхлёбывала кофе крепкий, но всё-таки с сахаром.
— Спасибо.
«Заменив Рэндалла, сразу поменять этот убогий автомат на что-нибудь приличное», — мысленно поставил галочку Корнетто.
Сара ушла в свой кабинет, где минут двадцать просидела над папками и бумагами. Потом поняла, что думает только об одном человеке и не может работать, пока его не увидит.
Совершенно ей не свойственно, но факт.
— Я пока быстро смотаюсь к Райану, когда позвонят насчёт тела — сразу перезвони, ладно? — Сара вновь просунула голову в кабинет Корнетто.
— Разумеется.
— И когда Рэндалл приедет — тоже.
— Да понял я, понял, — махнул рукой Уолтер. — Иди уже.
Сара кивнула и исчезла. Корнетто вздохнул и стал прикидывать, кого Прайс назначит на это дело. Последний месяц был удивительно спокойным, ну просто идеально спокойным. Всего пара убийств, ну ладно, пять, три раскрыл он сам, одно — Сара, и одно — Райан. Собственно, из-за того дела его сейчас и нет с ними. Но в остальном — больше ничего. И что самое прекрасное — у них не было ни одного нераскрытого дела за последние четыре месяца. Это почти блестяще. Более давние висяки, конечно, были — но у какого отдела их нет? На сегодняшний день и он, Уолтер, и Сара, и Райан, и Майкл в этом плане чисты. Текущих нераскрытых ни за одним из них нет. Рэндалл Прайс не уставал ими восхищаться и хоть вскользь, но упоминал об этом в разговорах со своими коллегами. Которые, понятное дело, прекрасно понимали, о чём речь. Так что теперь, перед самым его уходом на пенсию, ему никак нельзя допустить промаха. Это дело должно быть раскрыто быстро, точно и безболезненно. Замечательный завершающий штрих.
Корнетто не сомневался, что Рэндалл поручит дело ему.
Собственно, он на это рассчитывал.
* * *
Ну вот чего он на рожон полез? Всё хочет что-то доказать. А доказывать-то и нечего. И так всё про него понятно. Через десять лет будет таким же, как она с Уолтером. Может, даже успешнее. И лучше. Мягче… Они-то слишком зачерствели. Может, ему удастся этого избежать, с таким характером это возможно, несмотря на то, что эта работа всех очерствляет.
Райан был моложе Сары больше чем на десять лет, но с первого дня его появления в отделе она поняла, как легко ей с ним общаться. Да и не только ей — и Рэндалл, и Уолтер, и пришедший уже после Райана Майкл необыкновенно легко сошлись с ним.
Но для Сары это было всё-таки удивительно. Удивительно и приятно. За многие годы вынужденного или случайного общения с молодыми сотрудниками Сара поняла, что в этой области ей не очень-то уютно. Она всегда была спокойна, не напоминала им о своём опыте или положении, была терпелива и вежлива, и даже пыталась быть дружелюбной, что давалось ей труднее всего. Но результат всегда был один — молодняк в итоге старался её избегать. Как бы она ни старалась, всегда происходило одно и то же: как потом кто-то признался ей, Сара «давила» на них. Это происходило совершенно против её воли, и она ничего не могла с этим поделать. Одно её присутствие если не пугало, то напрягало и нервировало несчастных юношей и девушек. Сара злилась на себя и свою беспомощность в этом вопросе, не понимая, почему так происходит, как это исправить и как вообще ей, чёрт побери, себя с ними вести?! При этом она понимала, что они имеют в виду под словом «давит». Никогда бы не подумала, что это слово можно применить к ней, но понимала его. Именно так первые годы действовало на неё присутствие Уолтера Корнетто. С ним было тяжело находиться в одной комнате, дышать одним воздухом. Точнее, сметь делить с ним воздух.
Сара понимала, что это глупо, но это было именно так. Больше ни один человек за всю её жизнь не оказывал на неё такого воздействия. Рэндалл, понятно, ничего такого не чувствовал, ибо сам — начальник Корнетто. Но Сара всё прекрасно чувствовала, более того, она знала, что и сам Корнетто в курсе, какой фантастической аурой обладает. Хотя, опять же, полный абсурд. И на работу его это никак не влияло. Лучший из лучших. Всегда.
В конце концов Сара решила, что так больше продолжаться не может. Медленно, но верно она стряхивала с себя оцепенение в его присутствии, она делала успехи в работе, она повышала свой авторитет. Она стала практически с ним на равных, и сам Корнетто тоже был этому весьма рад — не очень-то приятно, когда твоё присутствие угнетает коллегу.
Но что из этого вышло не так? То ли что-то передалось Саре, то ли она сама слишком глубоко окунулась в этот тёмный омут психологического напряжения, но только вот теперь её и саму не очень-то любили и жаловали молодые и менее опытные коллеги. Уважали — бесспорно, и было за что. Но теперь они с Корнетто на пару трепали нервы беднягам, сами того не желая.
Что интересно, при работе со свидетелем или подозреваемым этого не происходило. Занимаясь раскрытием преступления, Сара выбрасывала всё лишнее из головы и из души, и её беседы оттого протекали более мирно и непринуждённо, если так ей было нужно.
Остальным же можно было только посочувствовать. Очень надолго они в отделе не задерживались, и Сара с Уолтером догадывались, почему. Однако изменить ничего не могли. Поэтому узнав о том, что у них в отделе очередное пополнение (молодой и подающий надежды Райан; да кто из них не был молодым и подающим надежды?), Сара только тяжело вздохнула.
Но Райан… Райан опроверг все их пессимистичные прогнозы. Он не поддался. Вернее сказать, он просто не чувствовал ничего такого — может быть, из-за того, что сам он излучал столько энергии, добра и теплоты, что, волей-неволей, Корнетто и Эванс сами попали под его обаяние. Да, обаяния ему было не занимать. Кроме того, он оказался весёлым, остроумным и лёгким на подъём. Хотя… чего уж тут, можно, пожалуй, перечислить и остальные его достоинства, которые Уолтер, Сара и Рэндалл отметили в первую же неделю пребывания Райна в отделе. Умён, умён, чёрт возьми, и вот что значит — действительно подавать надежды. Дружелюбен и оптимистичен, верен слову, раскован, умеет нестандартно мыслить. Кроме того — по-настоящему красив. Саре ещё не встречались такие красивые молодые люди с такими замечательными, буквально растапливающими сердца улыбками. Ей было очень приятно с ним работать.
