— Желаю удачи. Не сомневаюсь, что это вам удастся, — пошутилДронго, заметив, как Анна и Марта Холдмен чуть улыбаются. Даже Боб Слейтервосторженно тряхнул головой, поняв сарказм гостя.
Харрисон его тоже понял.
— Я вижу, вы шутник, мистер Леживр. Это очень хорошо. Я самвсегда любил хорошую шутку. Но эта комната действительно логово дьявола. Иногданочью оттуда доносятся странные звуки.
— Видимо, ветер проникает сквозь ставни, — осмелиласьвставить Анна Харрисон.
— Не обязательно, — гневно возразил ее муж. — Можнопредположить, что сам дьявол бывает у нас здесь. Ведь я его верный почитатель,— захохотал он.
Прислуживавшая за столом старая служанка испуганноперекрестилась.
— Конечно, — быстро подхватил Росс, — ведь ваши винныесклады переполнены этим напитком, столь ненавистным всем ханжам и стольжеланным для всех богохульников.
— Мои склады, — обрадовался Харрисон, вспоминая о любимойтеме. — Если бы не испанское вино, так внезапно Хлынувшее на рынки Европы, ямог бы показать всему миру, что значит моя компания.
— Мы же не сумели договориться с испанцами, — рискнулнапомнить его сын.
— И правильно сделали. Они просили слишком много, — отрезалЭдвард Харрисон, — я не мог идти на поводу у испанцев и итальянцев…
Дронго, рассеянно ковыряющий вилкой в своей тарелке, почтине слышал хозяина. Он с интересом наблюдал за компанией, собравшейся вокруг.Слишком молодая для Эдвара Харрисона его жена Анна почти не скрывала неприязник своему мужу. Сидевший рядом с ней Боб Слейтер казался аморфным существом, случайнопопавшим в эту компанию энергичных и целеустремленных людей.
На Марте Холдмен Анри задержал свое внимание несколькодольше.
Безусловно, она хорошо разбиралась в особенностях характерасвоего дяди. Во время вызывающих реплик Эдварда Харрисона насмешливая улыбкачуть трогала ее губы, обнажая целый ряд белоснежных зубов. Марта была полнойпротивоположностью Анны Харрисон. Но обе женщины чем-то походили друг на друга,как похожи все красивые женщины, выделяющиеся своей осанкой, манерой держаться,сознанием того, насколько они красивы, и радостным ощущением уверенности всвоей силе.
Муж Марты, Гарри Холдмен, напротив, был сдержан, молчалив,стараясь не вмешиваться в общие разговоры. Положение подчиненного лица,служащего компании Харрисона, делало его более скованным и робким. СынХаррисона — Роберт весьма походил на своего отца, выделяясьсамоуверенно-горделивым видом и безапелляционностью суждений. Вместе с темДронго заметил, что сын побаивается отца, не рискуя с ним спорить. Жена Робертапочти не скрывала своей ненависти к Харрисону, не решаясь, однако, выступатьоткрыто. Очевидно, хозяин виллы чувствовал эту антипатию и постоянно дразнилсвою невестку.
После ужина Шарлотта подала кофе, и мужчины вышли на балкон,доставая сигары. Вместе с ними вышла и Анна Харрисон, закурившая сигарету,любезно предложенную ей Стивеном Россом.
Выйдя на балкон, Харрисон достал сигару. ПодскочившийХолдмен тут же щелкнул зажигалкой. Затянувшись, хозяин виллы внезапно, словночто-то вспомнив, повернулся к гостю.
— Значит, вы не верите в дьявола?
— А вы верите в бога? — вопросом на вопрос ответил Дронго.
— Немного. Но вы не ответили на мой вопрос.
— В дьявола не верю, — покачал головой Дронго, — все в этоммире производно от человека. И хорошее, и плохое. А над ним есть некая высшаясила, именуемая богом. Вас удовлетворяет такой ответ, мистер Харрисон?
— Вы напрасно так задираетесь, — примирительно сказал хозяинвиллы, — если я вам не нравлюсь, можете прямо так и сказать.
Не дожидаясь ответа, Харрисон повернулся и пошел в глубьгостиной.
Проходя мимо жены, он коротко бросил ей:
— Здесь холодно, зайди в гостиную.
Через минуту из комнаты донесся его громкий голос и недовольноеворчание Шарлотты. Харрисон опрокинул бокал вина на ковер, и служанка,наклонившись, вытирала ковер. Вслед за Харрисоном в гостиную вошли его жена,Боб Слейтер, Роберт и Холдмен. Оставшись вдвоем с Россом, Дронго покачалголовой:
— Этот человек буквально подавляет все вокруг, но, господибоже ты мой, как его здесь не любят! у него очень трудный характер, —извиняющимся голосом сказал Стивен, — но поверьте, я действительно не знал, длячего он нас приглашает.
— Охотно верю. Такой человек, как Эдвард Харрисон, никогдане стал бы рассказывать вам, зачем ему нужен профессионал. Я думаю, нам нужноуехать сегодня же, — продолжал Дронго.
— Может быть, останемся до утра? — спросил Стивен.
— В принципе мне все равно, но лучше уехать сегодня вечером.Мне не нравится обстановка этого дома, — сказал Дронго.
Войдя в гостиную, они заметили, как Клаудиа Харрисон, едвасдерживая слезы, быстро выбежала из комнаты. Ее муж, извинившись, побежал заней.
— Она стала слишком ранимой, — недовольно заметил Эдвард. —Я ничего такого не сказал. Просто вспомнил о ее неудачливом папаше, которыйзастрелился после краха своей компании, оставив жену и кучу детей в рукахкредиторов.
— Но, мой дорогой… — попыталась вставить слово миссисХаррисон.
— А ты не встревай! — грубо оборвал жену Харрисон. — Тыможешь приказывать своему придворному пажу, — показал он на Слейтера. Анна,побледнев, не сказала ни слова. Слейтер также промолчал.
— Я посмотрю, как там наша машина, — неуверенно пробормоталГарри Холдмен, выходя из гостиной.
— Марта, как ты живешь с таким сопляком? — спросил Харрисону своей племянницы. — Я бы на твоем месте давно изменил бы ему с каким-нибудьбогатым мужчиной.
Подмигнув молодой женщине, он грубо хлопнул ее чуть нижеспины. Марта сделала протестующее движение, но промолчала. Анна Харрисон резковстала:
— С меня хватит на сегодня, Эдвард. Я иду наверх.
Она решительно вышла из гостиной.
— Все разбежались, — повернулся Харрисон к Дронго, — а ведьэто один из них похитил документы из моего сейфа. Думаете, я не знаю, что этосделал кто-то из моей семьи?
Никто, кроме них, не знал об истинной ценности этихдокументов.
— Вы могли сами положить их куда-нибудь, — предположилЛеживр.
— Черта с два, — покачал головой Харрисон, — плохо вы менязнаете. Я никогда ничего не забываю. Даже ваше неприятие дьявола, —расхохотался он, подмигивая Марте и Слейтеру. — Вы останетесь у меня? — спросилон у Росса.
— С вашего разрешения, мы уедем, — предложил Стивен.
