Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 125
Майор Моро чувствовал настороженность.
Он проглотил уже три таблетки, но ноющая боль в желудке не отпускала.
Боевая ракета, запущенная с полигона Куру, вышла из-под контроля и поразила оказавшийся на ее пути самолет. Такое действительно случается. Майор желчно приглядывался к легионерам. Он тщательно изучил личное дело каждого. К созданию военно-ракетного комплекса Куру имел прямое отношение национальный герой Франции генерал де Голль. В марте шестьдесят четвертого года он побывал в самом далеком своем заморском департаменте. Он лично попросил своих граждан поддержать идею создания во Французской Гвиане нового Центра космических исследований. «Мы лишились полигона в Алжире, — откровенно сказал генерал, — но, слава Богу, у нас есть Гвиана. Благословенный край, где не случается опасных циклонов, ураганов, землетрясений, где всегда держатся плюсовые температуры. Разве вам помешает новый город на реке Синнамари?»
Откровенность генерала была оценена.
В начале апреля шестьдесят восьмого года с полигона Куру была запущена первая французская ракета «Вероника». Однако вторая просьба — предоставить базу для частей Иностранного легиона, у жителей Французской Гвианы энтузиазма не вызвала. Майор чувствовал на себе косые взгляды. Они, наверное, думают, что я копаю под них с этой стороны. У них звериное чутье. Я лечу с ними, я рискую, как и они, но я для них чужой. Их раздражают мои вопросы, они считают их нелепыми. Их раздражает даже мой жилет. Эти ремни, лишенные блеска, замки из жароустойчивой пластмассы, емкие подсумки на грудном планшете, куда входят восемь магазинов для «УЗИ» и шесть ручных гранат. Все на тебе, не распихано по карманам походного ранца, который так легко потерять. Но и это их раздражает.
Капрал развернул крупномасштабную карту.
Атлантика. Огромная, занимающая треть планшета Атлантика.
Майор предпочел бы сейчас длинный песчаный берег. Он ненавидел сельву. Ему нравились океанские берега, вечный накат, влажные пески, темные валы перепрелых водорослей. Французы называют свою Гвиану Золушкой. Так оно и есть. Заняв громадные пространства между порожистыми реками Ояпок и Марони, западным своим краем департамент выходит к чудесному огромному океану, а восточным тонет в гнилой сельве. Эта часть носит имя Инини. Кажется, от слова вода на одном из местных наречий. Легиогнеры знают, где им прятаться… Райзахер… Мелкий сейлсмен, жадный недоумок, салоп, как говорят сами французы… Джек Кроуфт… Когда-то его звали Реджи Тэйт и он водил тяжелый бомбардировщик… Майор крепко сжал зубы, ноющая боль в желудке изматывала. Кул… Бич Божий, как прозвали его в Азии…
Лехонь, помешанный на бабах… Полис-вумен Атта… Адо нее Клодин… А до нее Элен, Доминик, Беатрис, Габриель, Анна-Мария, Хьюгет, Исабель… Самое невероятное — все эти подружки действительно существовали… И русский… Морис Дюфи… В легионе имя не имеет значения…
«В час или в два, — майор взглянул на часы, — мы окажемся в предполагаемом районе падения самолета. Сделав положенное число кругов, пилот высадит нас в сельве и вернется за нами через трое суток».
Проклятые земли…
Он чуть не застонал от боли…
Здесь прижились только черные рабы, вывезенные из Африки…
Сен-Жорж… Саюль… Больше никаких поселков… Район Инини — это сплошные болота… Одно дерево цветет, другое плодоносит, третье умирает, четвертое уже умерло, но продолжает стоять над гнилыми лужами, поддерживаемое лианами… Легионеры прекрасно знают, где можно спрятаться… «У тебя нет никаких документов? Совсем никаких? — спросил капрал Тардье, записывая Джека Кроуфта в Марселе. — Как тебе удалось добраться до нас?» — «Разными путями», — уклончиво ответил легионер. Но большей точности никто и не требовал. В тире и на полигоне Джек Кроуфт укладывался в необходимые секунды. Три километра пробегал за двенадцать минут. Мог, наверное, лучше, но не хотел выделяться. После сорокакилометрового пешего перехода по-пластунски преодолевал болото. А в пустом бумажнике таскал истертый на сгибах портретик Саддама. Когда в Эль-Кувейте собиралось Двенадцатое совещание Совета сотрудничества арабских государств (Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты, Бахрейн, Катар, Оман и Ирак), именно Саддам предложил проводить все совещания в простой бедуинской палатке, чтобы ни у одного араба не возникло мысли о том, что их вожди могут быть развращены проклятой Америкой. Правда, палатку раскинули в роскошном зале дворца «Баян»… В налете на Ирак пилот Реджи Тэйт (теперь легионер Кроуфт) шел в первой волне бомбардировщиков. И был сбит одним из первых. Дохлые крысы в бомбовых воронках, наполненных тухлой водой… Пытки в отеле «Рашид», превращенном в тюрьму для военнопленных… И все же Тэйт сумел уйти из Ирака… Сам… Большой Старик не обиделся, что Кроуфт так часто путал его с козлом…
Вертолет лег на борт.
Вспененные заросли. Блеснуло озеро.
Из темных вод выступали бесчисленные островки, торчал сиреневый камыш, в такой же сиреневой дымке на юго-западе громоздились угрюмые вершины хребта Тумак-Умак. Что тут можно найти? Майор Моро всматривался в раскрывающуюся сельву. Ничего необычного… Впрочем, грифы… Они не живут стаями… Почему их так много?..
— Обойди вокруг озера! — знаком показал он пилоту.
Воздушные потоки нещадно трясли ревущую машину.
— Ближе! Еще ближе! — требовал майор. Но пилот и сам уже видел дорожку, будто кто-то на расстоянии полумили специально посшибал верхушки деревьев. — Заложи еще круг!
В этот момент вертолет подбросило.
— Уводи машину! Меняй курс!
Но пилот молчал.
Кровь.
Глава III
Развозчица смерти
Совершенно секретно.
База S1-6. Генералу Бастеру.
Сэр!
22 августа в 19.30 в северном секторе полигона военный патруль в составе капрала Аустона, рядового Квайта и водителя Шора обнаружил у маскировочной загородки труп человека в изношенной форме французского Иностранного легиона. Никаких ран, но неизвестный уже минимум час (по мнению дивизионного врача, на мой взгляд, не очень компетентного) был мертв. Личный знак позволил капралу определить место службы легионера — элитный парашютный полк, расквартированный в Кайенне (Французская Гвиана). Рядом лежал индеец — лет около тридцати, волосы гладкие, черные, грязная кожа, от зубов одни корешки, одет в рубашку с оторванным воротником и в короткие штаны. Босые ноги в рубцах, подошвы зароговели, наверное, всю жизнь ходил босиком. В руках длинноствольное ружье Гиннера (калибр 1 2), без патронов. Увидев патрульных, индеец (он был еще жив) без всякого выражения произнес: «Даго?» Так называют испанцев и португальцев в бассейне реки Ориноко. Через семь минут после этого индеец скончался. Подозреваю, что ему не была вовремя оказана помощь. Капрал Аустон был так напуган тем, что на вверенной ему части закрытого полигона оказались неизвестные, что не вызвал сразу военных медиков. На обожженной, сильно закопченной пластиковой бочке, валявшейся рядом с трупами, я разобрал слово по-русски: химкомбинат. В карманах индейца и легионера обнаружены обрывки пушистой сухой травы и несколько корешков.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 125
