Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
По решению В. К. Блюхера в первую очередь намечалось занять станцию Ольгохта, а затем завершить подготовку к решительному наступлению. Главный удар на Волочаевку предстояло нанести Инской группе войск под командованием С. М. Серышева. Забайкальской группе Н. Д. Томина приказывалось совершить обход левого фланга укрепрайона, чтобы отрезать противнику пути отхода к Хабаровску. В частях первого эшелона предписывалось сформировать штурмовые взводы, сведенные в штурмовые колонны. Они должны были прорвать вражеские заграждения и обеспечить ввод в сражение главных сил Восточного фронта НРА. Каждая штурмовая колонна обеспечивалась гранатами, ножницами для резки проволоки, кошками и топорами. Для того чтобы избежать лишних жертв, командующему белоповстанческой армией генералу В. М. Молчанову было направлено обращение, в котором предлагалось «не проливать драгоценную кровь русского народа и прекратить борьбу». Однако ответа на это обращение не было получено.
С целью усиления политической работы в частях и подразделениях из штаба НРА направляется группа политкомиссаров во главе с И. С. Коневым. Он, распределив по подразделениям прибывших с ним товарищей, решил оказать помощь комиссару бронепоезда № 8 в подготовке команды к предстоящим боям. В этом ему пригодился опыт, полученный на бронепоезде «Грозный».
Наступление войск Восточного фронта началось утром 5 февраля 1922 г. Густой туман опутал заснеженную равнину между станциями Ин и Ольгохта. Народоармейцы, воспользовавшись туманом, скрытно подошли к Ольгохте и ударом в штыки взяли станцию. Противник в беспорядке отошел к Волочаевке, преследуемый главными силами фронта. Забайкальская группа обходила укрепрайон по снежному бездорожью. А в это время по приказу Блюхера бойцы Инской группы под губительным ружейно-пулеметным огнем начали штурм Волочаевки. Невероятными усилиями, ценой огромных потерь удалось преодолеть первый ряд железной изгороди. К вечеру 10 февраля атака вражеских укреплений захлебнулась. Не имела успеха и атака на следующий день. И только 12 февраля Волочаевка была захвачена народоармейцами.
25 октября 1922 г. Народно-революционная армия вступила во Владивосток. А уже 13 ноября Народное собрание ДВР вынесло решение о вхождении республики в состав Советской России. Президиум ВЦИК объявил Дальний Восток нераздельной частью РСФСР. 22 ноября НРА была переименована в 5-ю Краснознаменную армию. Ее Приморский стрелковый корпус приказом № 213 по армии от 25 декабря получил наименование 17-го Приморского стрелкового корпуса. Комиссаром корпуса был назначен И. С. Конев.
Бурные события Гражданской войны закалили характер И. С. Конева. Писатель Борис Полевой, встретившись с ним в мае 1945 г. в Праге, спросил:[10]
– Вы сразу освоили комиссарское дело?
– Ну, как сразу, – задумавшись, ответил Иван Степанович. – В сущности, оно не было для меня новым. Когда мы подавляли мятежи в моих родных краях, а потом гонялись за бандами по костромским лесам, приходилось одновременно и командовать, и комиссарствовать, сражаться с врагом и вести работу с населением, завоевывать сердца бойцов, вселять в них веру в победу. Многое дал мне опыт партийной работы в запасной части. Он научил заглядывать в душу человека, видеть перед собой не сплошную шеренгу, а отдельных людей, каждого со своим характером, со своими особенностями. Мне к тому же очень везло в те годы. Везло в том, что окружали люди, у которых было чему поучиться, что перенять, кто поддерживал в трудные минуты, помогал решать стоящие задачи советом и делом, кто мог, наконец, справедливо спросить и поверить в мои силы.
В январе 1924 г. управление 17-го Приморского стрелкового корпуса было передислоцировано на Украину. Здесь Иван Степанович пробыл недолго. В июне его по личной просьбе перевели в Московский военный округ комиссаром и начальником политического отдела 17-й стрелковой дивизии, расквартированной тогда в Нижнем Новгороде. К новому месту службы он выехал вместе с семьей – женой и годовалой дочкой Майей. Комиссар много внимания уделял решению вопросов, связанных с бытовым обустройством личного состава, установлением взаимоотношений с местным населением, обеспечением качественного выполнения задач боевой и политической подготовки. Здесь же он, как явствует из его автобиографии, вел непримиримую борьбу «против троцкистов» и очищал «от враждебных элементов» дивизию.
В октябре 1925 г. произошло событие, которое коренным образом повлияло на карьеру И. С. Конева. На одном из учений командующий войсками Московского военного округа К. Е. Ворошилов, наблюдавший за действиями дивизии и работой ее комиссара, вызвал к себе Ивана Степановича и сказал:
– Вы, товарищ Конев, по нашим наблюдениям, комиссар с командирской жилкой. Это счастливое сочетание. Вам надо учиться, овладеть всем, что есть в военной науке. Это поможет вам стать хорошим командиром.
Видать, не забыл Клим Ворошилов делегата X съезда Ивана Конева, который, пренебрегая опасностью, вызвался добровольно участвовать в штурме Кронштадта.
Эта беседа стала поворотной точкой в судьбе Конева. В 1926 г. его направляют на Курсы усовершенствования высшего начсостава (КУВНАС) при Военной академии им. М. В. Фрунзе. Они были предназначены для повышения квалификации и совершенствования знаний военных кадров различных родов войск и служб. «С первых же дней пребывания на курсах, – вспоминал Иван Степанович, – с нами прорабатывали тактические задачи в сложной, динамичной обстановке. Знакомили с новой техникой и вооружением… Мы не пропускали ни одной книжной новинки по военной теории».
После окончания учебы И. С. Конев назначается командиром 72-го стрелкового полка 24-й Самаро-Ульяновской Железной стрелковой дивизии, а затем возглавляет 50-й Краснознаменный им. К. Е. Ворошилова стрелковый полк 17-й стрелковой дивизии. На этом завершился этап военной карьеры Конева, связанный с военно-политической работой. Теперь ему предстояло проявить себя уже в новом качестве, на командной стезе. Он, вспоминая о своей пятилетней деятельности в должности командира полка, отмечал:
«…Самым решающим звеном в становлении командира является полк. Полк учит, полк воспитывает, полк по-настоящему готовит кадры. Комполка – организатор боя, он обязан правильно использовать артиллерию, полностью и до отказа дать огонь, а не штык, использовать танки, использовать поддержку саперов и даже авиацию, запросив решения высших инстанций. Он хозяин на поле боя, в организации боя. Вот кто такой командир полка, вот почему я с большим желанием пошел на эту должность. Командовал полком пять лет. Многие говорили, что «засиделся», предлагали всякого рода должности, намекали, иногда даже иронизировали… Я решительно от всего отказывался. Я учил полк и учился у полка. Проводил занятия сам, очень сложные, продолжающиеся непрерывно, днем и ночью, с выходом в поле, с отрывом от базы, учил полк маршам и походам, боевой стрельбе и тактике, взаимодействию, и сам одновременно учился».[11]
В данном случае Конев не погрешил против истины. В должности командира полка он проявил недюжинные способности организатора боевой подготовки войск. В его первой командирской аттестации отмечалось: «Инициативен, энергичен, решительный командир. Требователен. Целеустремлен. Пользуется деловым авторитетом»[12]. Были, конечно, и сложности в службе. Не всегда шло все гладко, особенно в вопросах устройства быта подчиненных, укрепления воинской дисциплины, обучения командного состава.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
