Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
Об этой встрече его предупредили дней десять назад. Достаточно времени, чтобы навести справки о девице у сослуживцев из главного офиса:
— Молодая, старая?
— Лет 35, 36…
— Окольцованная?
— Да, замужем, но зациклена на сексе. Вообще говоря…
— Ну, как она? Хоть ничего? Есть за что ухватиться?
— В целом, так себе. Не совсем доска, но плосковата. И к тому же абсолютная ледышка.
— Во попал!
Обычно в подобных случаях он притворяется разочарованным. Однако, в глазах его зажигается огонек. Его излюбленная жертва! Пусть сложена она не так, как на модной картинке, и не такая высокая, как каланча, — тоже неплохо. Даже лучше, это упрощает дело! Такая добыча в его кругу водится в изобилии — охоте благоприятствуют деловые поездки, семинары, подведения итогов, стажировки, совещания. Жан Поль — высокий худощавый брюнет, ухоженный, хорошо сохранившийся для своих сорока с небольшим. Седина на висках, но только местами (он их подправляет ежемесячно), брюшной пресс, как плитка шоколада (он его качает ежедневно), одет от лучших итальянских домов моды — он считает необходимым подчеркивать свойственную его фигуре грацию хищника. Притом предупредителен, услужлив, остроумен. Умеет расположить к себе — улыбается, держится с тактом, смущается, как юноша. Ему удается заставить каждого клиента поверить в то, что он, Жан Поль, самый серьезный партнер, подобно этому, он убеждает каждую женщину в том, что она самая красивая. Впрочем, приемы в обоих случаях полностью совпадают.
И как у всякого заядлого охотника, у Жана Поля имеются свои охотничьи трофеи. Их коллекция приняла модную нынче форму электронного журнала, рассылаемого по Всемирной сети двадцати подписчикам. Большинство из них — приятели, работающие с ним в одной конторе, либо субпоставщики и партнеры. С недавнего времени у него появилось еще три абонента из американской посреднической фирмы. Как? Секрет! Где бы ни находились его инетовские подписчики, в Париже, Атланте, Токио, Милане, Нью-Йорке, Сиднее, Лондоне, Мадриде или Торонто, до них непременно доходят фильмы с изложением всех подробностей его любовных утех. Приключенческие эти повествования выходят в свет пусть не регулярно, но достаточно часто. Отдача, получаемая им от этого электронного журнала, оказалась для него столь значима и забавна, что обратная связь с абонентами превратилась в настоящий допинг, и он уже не в силах без него обходиться. Он инвестирует в эту страсть бешеные деньги, благо, у него есть доступ к самым передовым приборостроительным технологиям. В его распоряжении видеокамеры, неброские на вид — их можно установить в любом гостиничном номере. Обычно он расставляет четыре видеокамеры, плюс одну дополнительно, ею он манипулирует украдкой, для лучшей четкости при съемке крупным планом. Так что его подписчики не упускают ни малейшей детали спектакля. Если некие дамы ведут себя не как дикарки, об этом тотчас проинформированы их коллеги по всему свету, и если, по воле случая, дамочки попадаются в ловушки на каком-нибудь семинаре, коллеги уже осведомлены об их пристрастиях — какая требуется обстановка, какая прелюдия, какие ласки и позы. Подписчики успевают насмотреться на прелести этих дам и на интимные отношения с ними, которые Жан Поль, приобретя известный опыт, научился блестяще раскрывать перед камерами. Так складывается своего рода братство по обмену впечатлениями, добычей делятся друг с другом, без ведома своих жертв.
Случалось ему рассылать в онлайновом режиме и пламенные письма благодарных красавиц — те полагали, что пишут одному Жану Полю, однако, их письма читали и обсуждали все его подписчики, и не только они.
В фильмах не видно лиц этих женщин, поначалу так происходило из-за неумелого кадрирования, однако позднее Жан Поль обнаружил в этом некое удовольствие. Отдельные снимки из этих похождений, размноженные в сети, переходят из рук в руки, они покидают рамки узкого круга подписчиков, появляясь на форумах и в е-мейлах, отчего Жан Поль упивается мыслью о том, как множество рогоносцев, то тут, то там, балдеют от восторга, любуясь втихомолку раскрытыми бедрами, выставленными напоказ ягодицами и загребущими руками собственных женушек. Быть может, они даже испытывают настоящий кайф, глядя на изображения тех, кто в постели им его уже не доставляет?
— Вы Жан Поль?
— А вы, должно быть, Милена. Здравствуйте! Очень рад… Вы хорошо доехали?
— Ужасно! Не думала, что в наше время можно так намучиться из-за воздушных ям.
— Вот оно что! Вы не будете возражать, если мы выпьем по рюмочке перед встречей с нашими злостными неплательщиками? Вам будет легче расслабиться! Я знаю одно местечко, по дороге, там очень приятная атмосфера…
Марсьяль и Роже. Опус 1
— А, это ты, Марсьяль! Я подумал, кто бы это мог звонить в дверь в такое время.
— Я тебе помешал?
— Нет, что ты! Заходи.
Марсьялю девятнадцать лет. Он учится в высшей коммерческой школе с громким названием, по окончании учебы он, в лучшем случае, начнет свою карьеру с заведования отделом в большом универсальном магазине. Но что поделать! Похоже, началу этого циничного века угодно, чтобы он занял в обществе такое место, хотя по большому счету, оно не соответствует его потенциалу и надеждам, которые он подает.
— Устраивайся. Я сделаю тебе чай: будешь пить?
— Да, будь так любезен.
Марсьяль остается один в просторной гостиной. Он присматривается к домашней обстановке, повсюду потертые рамы, из них выглядывают улыбающиеся лица, не спускающие с тебя глаз, напоминающие черно-белые портреты довоенных кинозвезд из фотомастерских Аркур. Безделушки, стоящие на салфетках, репродукции Эдварда Хупера на стене, книга, оставленная на пианино, большой пейзаж какого-то американского натуралиста над очагом, где потрескивают поленья бука, на диске звучит симфония Брукнера. На одной из стен царственно красуется портрет Розы, супруги Роже, ныне покойной. Это картина кисти Вифредо Лама, кубинского художника, друга Роже. Роза позирует с котом. Портрет в стиле резких деформаций Пикассо, отчего красота модели не менее ослепительна. Комната полна воспоминаний о прошлом. Здесь вся жизнь Роже. Поразительное для дзэн-мастера изобилие предметов. Вот и Роже, он возвращается с дымящимся чайником:
— Делай, как я! Садись на пол. Сними обувь, если хочешь, так удобнее. Это черный чай, немного терпкий и горький. Но если он тебе не понравится, у меня найдутся охлажденные фруктовые соки.
Кладя чайник и две восточные фарфоровые пиалы для чая на большой поднос чеканной работы, он ставит его на тканый ковер.
— Нет, нет. Пусть будет черный чай. Такого я никогда не пробовал.
Двое мужчин усаживаются. Марсьяль не перестает изумляться, с какой легкостью этот почти девяностолетний человек скрещивает ноги в позе лотоса. Старик замечает его удивление, улыбается и открывает бал:
— Итак, чему я обязан честью заслужить твое присутствие?
Марсьяль колеблется, подбирая слова:
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
