Эйлия рухнула на колени.
«Мандрагор говорил, — подумала она в оцепенении, — что мне никогда не вернуться к прежней жизни. Он это сделал — сделал нарочно. Хотел показать мне, что возврата нет».
Ей самой стало ясно, что, хотя ее мнимой целью было найти приемных родителей и убедиться, что они в безопасности, на самом деле ей не хватало рассудительного голоса Даннора и надежной расторопности Нелл, Где же они сейчас, эти двое, рисковавшие своею жизнью — и, наверное, сознательно, — чтобы спасти жизнь ей? Она должна их найти. Если, конечно, они живы.
По крайней мере здесь их точно нет. Если они погибли при пожаре, то соседи бы их похоронили на продуваемом ветрами кладбище в глубине острова.
Эйлия встала, оглядела деревню. Деревянный дом дяди Недмана стоял на месте, и дом двоюродной сестры Джеммы тоже, ближе к берегу, но там было темно, хотя в других домах горел свет. И еще рано было ложиться спать.
Подойдя к дому дяди, Эйлия постучала в дверь. Звук отдался в глубине дома и затих, не сменившись ни голосами, ни шумом шагов. Эйлия толкнула дверь — на острове никто никогда их не запирал — и заглянула. Она ожидала увидеть разбитую мебель и беспорядок — но дом просто был брошен. На кухонном столе ничего, в очаге ни дров, ни пепла.
Эйлия зажгла свечу и быстро осмотрела дом. Во всех комнатах одно и то же — в спальне родителей, в комнате двоюродной сестры Джеммы, покинутой, когда она вышла замуж за Аррана, и превращенной в швейную, в комнате двоюродного брата Джеймона (оставленной за ним, потому что у надолго уходящего в плавание моряка своего дома не было). Все было аккуратно унесено: одежда (немногочисленная), инструменты, посуда. В кухне никакой еды, ни даже сухаря или куска соленой рыбы.
Эйлия вышла из безмолвного дома и подошла к дому Джеммы и Аррана на берегу. И здесь все то же самое: комнаты пустые, но прибранные. Старая деревянная колыбель, которая Джемме досталась от матери, стояла в детской пустая и заброшенная, и несколько игрушек ее сына тоже оказались там. В глубине кладовой лежали рыболовные сети Аррана и прочее снаряжение, его зеленая лодка стояла в бухте на якоре. Но от владельцев всего этого не было и следа.
Эйлия вернулась в главную спальню, сняла промокший плащ и поставила свечу на ночной столик. Потом села на кровать, положила голову на руки, и минуту ее сотрясали безмолвные рыдания. Где они все? Что с ними сталось?
Снаружи послышались тихие шаги, и она подняла глаза, потом вскочила.
— Джемма, это ты? — позвал снаружи женский голос.
Эйлия подошла к двери:
— Кто это? Кто там?
В дверях стоял кто-то с фонарем.
— Это я, Элен. Увидела свет и подумала, что Джемма вернулась. А ты кто такая?
— Элен? Элен Моряк? Я Эйлия. Ты меня не помнишь? Элен, где мои родные?
— Эйлия? — Женщина подошла к ней, взяла за руку. Эйлия узнала веснушчатое лицо и рыжеватые волосы, собранные в узел на затылке. — Я теперь Элен Рыбак, я замужем. А как ты сюда попала, да еще в такую ночь?
Ну да, Элен теперь около семнадцати — сколько было Эйлии, когда она уехала. Здесь замуж выходят рано. В поведении, голосе молодой женщины сквозила уверенность — вынужденная ранняя зрелость.
— Элли, скажи мне, где они? — взмолилась Эйлия.
— А я думала, ты знаешь. Когда все женщины поехали отсюда на континент из-за зимбурийцев, мой отец нас не отпустил, ты помнишь. А когда зимбурийцы все же не пришли, почти все женщины вернулись, но не твои мама и тетя, и Джемма тоже осталась. Своим мужчинам они написали письмо, что произошло недоразумение, и тебя задержали власти или что-то в этом роде, ну и, конечно, мужчины сразу поехали. Сперва Даннор и Недман, а потом Арран. И никто из них не вернулся. Да Нелле и Даннору особо не к чему возвращаться было. Твой дом сгорел, ты видела? Как-то ночью откуда ни возьмись разразилась буря, и молния подожгла у дома крышу. Больше ни в один дом в деревне не ударило — наверное, ваш был в самом опасном месте, на бугре. Мы пытались потушить огонь, да поздно было. Удача, что никого в доме не было. Так что твоим, наверное, лучше там, где они сейчас, хотя вещей, конечно, жаль.
— Если они на континенте, значит, мне тоже туда надо.
При одной мысли об этом руки и ноги налились усталостью.
— Туда не попасть. Говорят, что Армада рыщет вокруг, и ни один корабль не рискнет туда пойти. У зимбурийцев теперь новый тиран и гражданская война. А как ты сюда попала, Эйлия?
— Нашла способ. Прости, Элли, больше сейчас ничего сказать не могу. Я невероятно устала.
— Тогда пошли со мной. У меня свой дом теперь.
Эйлии представился горячий огонь в очаге, еда и уют, приятное присутствие людей. Но будут и вопросы, непрерывный ливень вопросов, на которые она не может отвечать честно, и сил отбиваться не хватит. Как объяснить полное отсутствие при ней вещей — а ведь она переплыла море? — и где она была все эти годы?
— Спасибо, но я сейчас шагу ступить не могу. Так что сегодня здесь переночую. Есть топливо для очага и свечей хватит.
Элен неохотно встала.
— Ладно, если ты так решила. Не стану тебя отговаривать. Но утром приду, принесу тебе хлеба и молока, может, пару яиц. Доброй ночи.
Элен ушла. Эйлия легла на кровать Джеммы, уставилась в небольшое окошко. Небо расчищалось, и в темных звездных пятнах среди расходящихся облаков виднелись кометы — не менее полудюжины даже в этом окошке, и за ними тянулись длинные белые хвосты. Появляться эти кометы начали вскоре после прилета Эйлии в Зимбуру. Вестники зла, говорили о них многие, но она знала, что на самом деле все куда хуже; это оружие, направленное злой волей беспощадного врага. Многие эпохи назад их сорвало с орбит блуждающей звездой, и они все еще летят заданными им траекториями: извечный враг нацелил их на Меру и мирные соседние планеты.
Не в силах успокоиться, Эйлия встала и подошла к окну. Вечерняя звезда видна была сегодня, и Эйлия долго на нее глядела. Арайния. Планета, в древних писаниях отведенная богине Эларайнии. Эти легенды гласили, что там она жила в зачарованном саду наслаждений, далеко-далеко за краем света. Кто-то считал, что эта страна Элдимия лежит на западе, где иногда сияет эта звезда вечерней порой, но другая традиция утверждала, что найти ее можно лишь в некотором мистическом царстве «к востоку от солнца и к западу от луны». Почти все мнения сходились в том, что никогда не могут попасть туда смертные: корабль, идущий к концу света, может лишь свалиться за его край в бездонную пропасть небес. Но королева Западных Небес наверняка благословила немногих избранных привилегией путешествия в Элдимию и возврата, ибо в старых преданиях содержится множество описаний этой волшебной страны: ее красот и чудес, ее ручных зверей и изобильных самоцветов, ее хрустальных и золотых городов. В детстве Эйлия смотрела на Вечернюю звезду, плавно погружающуюся в море, и рвалась вместе с нею попасть в Элдимию. Потом, когда девочка подросла, ей пришлось смириться с тем, что другой мир — всего лишь легенда, и хотя она все так же смотрела вечернею порою на запад, но тянуло ее уже в земли смертных, что лежали там: в Маурайнию, Риалан и Маракор.
