третьей группе относятся архивные документы о численности, дислокации, вооружении и организационно-штатных изменениях Красной армии в 1922–1945 гг., которые позволяют установить степень достоверности собранной военной разведкой Японии информации о советском военном потенциале, а также аналитические материалы Разведывательного управления РККА с оценкой данных японских спец-органов о СССР.
Кроме того, в книге использованы три группы материалов на японском языке, находящиеся на постоянном хранении в архиве Научно-исследовательского института обороны Министерства национальной обороны, архиве Министерства иностранных дел и Национальном архиве Японии.
К первой группе относятся императорские указы, нормативно-правовые акты Кабинета министров, Императорской верховной ставки, Военного министерства, Генштаба, определявшие японскую внешнюю политику на советском направлении, регулировавшие деятельность разведывательных органов армии и флота, планирующая и финансовая документация различных ведомств[46].
Во вторую группу попали доклады военных атташе и резидентов Генштаба в Советском Союзе, странах Европы и Ближнего Востока, донесения разведывательных органов соединений и объединений сухопутных войск (СВ) на Североманьчжурском, Южносахалинском и Корейском театрах военных действий (ТВД), служебная переписка МИД и Военного министерства по различным вопросам оперативного взаимодействия, справочные материалы Разведуправления, воспоминания руководителей советского направления. Анализ этих документов позволяет оценить основные формы и направления деятельности японской военной разведки против СССР в 1922–1945 гг., рассмотреть влияние разведывательной информации на принятие решений руководством Японии[47].
Третью группу составили материалы Токийского международного трибунала по делу японских военных преступников из фондов Национального архива Японии, содержащие оригиналы и копии документов разведорганов армии, показания участников судебного разбирательства – бывших агентов и сотрудников военной разведки, а также подготовленные советской стороной обвинения справочные данные о Вооружённых силах и спецслужбах Японии[48].
Значительный пласт документов о сотрудничестве органов военной разведки Японии и Польши в 1918–1939 гг. выявлен в описи I.303.4 Oddział II («2-й отдел польского Генерального штаба») фонда «Архивные материалы за 1908–1939 гг.» Центрального военного архива (Centrale Archiwum Wojskowe) Республики Польша[49].
Большой объём материалов по теме исследования хранится в Национальном архиве США (National Archives and Records Administration). В фондах «Управление стратегических служб» (Record Group 226), «Центральное разведывательное управление» (Record Group 263) и «Штаб-квартира Дальневосточного командования Главнокомандующего союзными оккупационными войсками и войсками ООН» (Record Group 554) осели протоколы допросов бывших сотрудников японской военной разведки, действовавших против СССР, справочные материалы о разведывательной деятельности Генерального штаба Японии в Европе и на Ближнем Востоке накануне и в годы Второй мировой войны. В фонде «Коллекция иностранных документов трофейного фонда» (Record Group 242) хранится переписка периода Великой Отечественной войны отдела атташе Верховного командования сухопутных войск (ОКХ) с немецким военным атташе в Токио по вопросам разведывательного сотрудничества и справочные материалы отдела «Иностранные армии – Восток» ОКХ о советском военном потенциале, составленные на основе данных японской военной разведки[50].
При написании книги был также использован фонд «Служба безопасности: Персональные файлы» (KV 2 (The Security Service: Personal (PF Series) Files)) Национального архива Великобритании (The National Archives), проливающий свет на контакты японской военной разведки с белоэмигрантскими организациями и сотрудничество разведорганов стран оси в Иране[51].
Все даты приводятся по григорианскому календарю (новому стилю). Современные названия населённых пунктов указаны в скобках.
Автор благодарит за помощь родителей, д. и. н. Ю.С. Пестушко, д. и. н. Д.В. Лихарева, д. и. н. С.В. Смирнова, к. и. н. С.В. Тужилина, к. и. н. А.И. Гореликова, к. и. н. А.В. Полутова, В.Г. Зорихина, В.В. Овсянникова, А.С. Колесникова, С.А. Куртинца, доктора наук Здзислава Капера, А.А. Кириченко, М.М. Зензину.
Глава 1
Военная разведка Японии против СССР в 1922–1931 гг
§ 1. На пути к компромиссу (1922–1925)
Органы военной разведки появились в японской армии в последней четверти XIX в. в процессе того, как Япония, став крупнейшей региональной державой, в условиях дефицита ресурсов и узости рынков сбыта взяла курс на аннексию Кореи. Являясь частью государственного аппарата, военная разведка действовала в строгом соответствии с внешнеполитической доктриной империи, поэтому не только решала задачи по сбору и анализу информации, но также активно участвовала в комплексных операциях по дестабилизации обстановки в соседних странах.
Первым разведывательным органом японской армии стал образованный в июле 1874 г. 1-й отдел Штабного бюро Военного министерства, который отвечал за ведение агентурной разведки и руководство военными атташе при японских дипломатических миссиях за границей[52]. В течение следующей четверти века структура военной разведки неоднократно менялась, пока в 1899 г. командование Вооружённых сил (ВС) с помощью немецких советников не развернуло в аппарате Генштаба 1-е и 2-е управления, наделённые функциями оперативного планирования и сбора разведывательной информации на Европейском и Азиатском театрах военных действий. Разведкой в России занималось соответствующее отделение 1-го управления. Ему подчинялись все легальные резидентуры под прикрытием военных атташатов в Европе, а также разведывательные органы в Благовещенске, Владивостоке и Харбине. В то же время значительная часть легальных резидентур Генерального штаба, организованных вокруг русских военных объектов в Китае и Корее, замыкалась на 2-м управлении[53].
Совместными усилиями обеих ветвей военной разведки к началу Русско-японской войны Верховное командование ВС Японии располагало исчерпывающей информацией о численности, вооружении, дислокации и мобилизационных возможностях русской армии на Дальнем Востоке и в Маньчжурии, состоянии транспортной сети и особенностях топографии регионов. В ходе боевых действий органы военной разведки регулярно снабжали Императорскую верховную ставку и Маньчжурскую армию достаточно точными сведениями о противнике, поэтому информация о непрерывном наращивании русских резервов в Маньчжурии стала одной из причин принятия японским правительством решения о приостановке боевых действий и начале мирных переговоров с Россией в 1905 г.
Ненужный параллелизм в работе военной разведки был устранён в ходе реформы Генерального штаба в декабре 1908 г. Все нити по сбору и анализу информации сосредоточились во 2-м управлении, которое стало включать два отдела – 4-й, отвечавший за сбор и обработку зарубежной информации, и 5-й, занимавшийся топографической разведкой, сбором и систематизацией военных карт. Разведка против России велась соответствующим отделением 4-го отдела[54].
3 мая 1916 г. Генштаб отказался от прежнего разделения аппарата разведки по линейному признаку и перевёл его на новую организационно-штатную структуру, включавшую 40 сотрудников:
Начальник
4-й отдел (западный):
1-е отделение (Россия),
2-е отделение (Европа и США),
5-й отдел (китайский):
3-е отделение (Китай),
4-е отделение (военная топография)[55].
10 августа 1920 г., в связи с организацией в составе Генерального штаба нескольких новых подразделений, западный и китайский отделы получили «5-й» и «6-й» номера соответственно. Согласно положению об органах военной разведки, 5-й отдел занимался изучением военного потенциала, экономики, внешней политики, военной топографии, природных и материальных ресурсов всех стран,
