Небо хмурилось серыми тяжелыми тучами. Господи, лишь бы не было ливней, иначе… Взгляд остановился на куполах Кирилловской церкви, и я впервые пожалел, что атеист. Оскальзываясь на тяжелой мокрой глине, я поспешил в сторону церкви. Если Дарья Семеновна не таилась, то я легко узнаю, к кому она бегала по утрам.
Возле церкви было людно, что-то спешно грузили под строгим присмотром милиционеров. Я растерялся, не зная, к кому обратиться. Потом решился и поймал за рукав распоряжающегося здесь мужчину.
— Простите, вы мне не подскажете? Я ищу знакомого… Мне его посоветовала Дарья Семеновна…
— Кто такая? Не знаю никакой Дарьи Семеновны, не мешайте, гражданин, — отмахнулся он от меня.
— Ну как же… Прокопчук, неужели не помните? На высоких каблуках, в шубе, видная такая, чернявая, — припомнил я слова бабы Мани. — Ну жена же Игоря Сергеевича, из райкома!
— Из райкома? — задумался начальник. — Слышь, Вань, ты не помнишь Прокопчук из райкома?
— Да не она из райкома, а муж ее… Дарья Семеновна она! — на всякий случай уточнил я для водителя Ивана с испитой физиономией.
Тот почесал в затылке и пожал плечами.
— Одну такую фифу помню, она к Рустаму захаживала.
— А кто это?
— Историк тутошний. Аскеров фамилия. Тот еще фрукт… Да вон он идет…
Я уже двинулся к высокому парню в очках и с буйной темной шевелюрой, но застыл на полдороги. Его перехватил майор. Я бессильно смотрел, как они вместе прошли к лавочке. Узнать бы, о чем его спрашивает Кузьмин, но отсюда мне было неслышно. Я торопливо нырнул вниз по тропинке и обошел площадку полукругом, остановившись как раз под лавочкой, нависающей над обрывом. Отсюда было плохо слышно, но я не рискнул забраться выше. Я никак не мог сосредоточиться на том, что они говорят, не в силах отвести взгляда от страшного вида затопленной Куреневки. Перевернутый и сгоревший троллейбус, развалины домов, вяло копошащиеся фигурки людей, работающие экскаваторы… Почему Верочка не ушла из трамвая? Она наверняка видела, как на них надвигается вал грязи. Неужели не успела? Почему это вообще произошло? В голове до сих пор не укладывалось… Я заставил себя прислушаться к разговору.
— …Зачем?
— При реставрационных работах обнаружили древние захоронения двенадцатого века, но была угроза обвала из-за подтопления фундамента. Вот Дарья Семеновна и…
— И где документы на передачу оборудования?
— Я не знаю, я же не снабженец. Я просто упомянул о том, что нужно, а Дарья Семеновна сама похлопотала…
— Интересно получается, — судя по звуку, майор затянулся сигаретой, и я тяжело сглотнул. — Вот так просто инженер СМУ передает в другое ведомство насосную станцию, стоит вам заикнуться об этом… Или вас связывали более теплые отношения с убитой?
— Нет! — возмущенный возглас. — Да как вы могли подумать! У меня невеста!
— Ваши сослуживцы утверждают, что убитая часто вас навещала. Слишком часто. А свидетель видел вас вместе с ней в восемь утра на участке. Вы ссорились.
— Нет! Клянусь вам, нет. Я… я и вправду виделся с ней в то утро, но раньше… Честно. Она меня преследовала, прохода не давала. А я все никак не мог набраться мужества, чтобы… ну вы понимаете…
— Подробней. Когда вы видели убитую?
— Кажется, в полвосьмого. Да, она пришла, спрашивала, как продвигаются раскопки, только я фресками занимался! Дарья Семеновна даже запомнить не потрудилась, она вообще меня не слушала.
— Вы работаете с материальными ценностями?
— Господи, да нет же! Я фрески реставрирую, росписи самого Врубеля! Вы хоть знаете, кто это?..
— Мне известно, кто такой Михаил Врубель, — спокойно оборвал его майор и выкинул в яр окурок, чуть не попав в меня. — Почему убитая интересовалась вашей работой?
— Она вбила себе в голову, что там под землей несметные сокровища. Услышала про захоронения и решила, что это монахи намывали втихую золото и камешки с трупов евреев, расстрелянных в яру, и там же прятали добро. Каждый раз спрашивала, а я устал ей повторять, что нет там ничего!
— Или вы просто не хотели делиться?
— Нет там ничего, — устало повторил парень. — Когда Прокопчук от меня уходила, она с нашим завхозом столкнулась. Та на ней обновку заприметила, спросила, где достала, и все такое. Дарья Семеновна хвастаться начала, что муж ей пальто вчера из Москвы привез, такое завхоз точно вспомнит, она от зависти аж позеленела. Вы ее спросите, она подтвердит! Живой от меня Прокопчук ушла!
— Спросили уже. Но вы могли потом догнать гражданку Прокопчук и заколоть. Кстати, я хочу взглянуть на инструменты, которыми вы пользуетесь.
— Зачем?
— Возможно, у одного из них обнаружится совпадение с формой раневого канала на теле убитой.
— Что?!? Да вы с ума сошли!
Майор увел возмущенного реставратора прочь, оставив меня в глубокой задумчивости. Вдруг стало все равно, кто убийца, все мои мысли заняла насосная станция. Как же допустили передачу оборудования в то время, как на участке сложилась аварийная ситуация с отводом ливневых вод? Это же преступная халатность! Я выбрался из своего укрытия и стал карабкаться обратно, твердо намереваясь разыскать завхоза.
— Нина Марковна? — строго обратился я к полноватой женщине с высокой прической со взбитыми буклями. — Я из СМУ-610. Где документация на насосную станцию, которую наше управление передало вам на баланс? Мне надо проверить для отчетности.
Завхоз поджала губы и раздраженно всплеснула руками.
— Нет ее у меня, нет! Сколько раз повторять можно! Дарья Семеновна забрала, обещала вернуть, да запамятовала, а мне теперь разбирайся!
— Прокопчук убита, — сообщил я.
— Да знаю я! Знаю! Бог мой, что ж такое делается… — женщина пошатнулась и грузно осела, беспорядочно перебирая бумаги на столе.
— А вы их хотя бы видели? Кто подписал разрешение? Если будет установлено, что причиной аварии послужило неудовлетворительное состояние системы водоотведения, то это подсудное дело…
— А я здесь причем? Откуда я знала? Дарья Семеновна, у нее же муж в райкоме…
— Чья подпись стояла на документах?
— Главного инженера.
Теперь уже я сел от удивления. Как же так… И ради чего?
— А Дарья Семеновна как-то пояснила, почему вдруг СМУ решило передать насосную станцию?
— Не знаю, меня просто перед фактом поставили. Но насосы нужны были, там основание фундамента сильно подмыло, работа встала. Вот договором-подрядом и решили, что…
— О чем вы говорили с ней в то утро?
— Просто поздоровалась, польстила ей, какая лиса у нее
