Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
него так многообещающе, что Ник заерзал в кресле, радуясь, что его прикрывает скатерть.
Когда официант подошел, чтобы забрать тарелку, Ник уже собирался отказаться от кофе и вернуться в отель вместе с Тарой. Учитывая, какие намеки она делала, он решил, что их намерения сходятся, но девушка вдруг встала и бросила салфетку с колен на стол.
– Милый, закажешь мне эспрессо? Хочу на минутку отлучиться в дамскую комнату.
– Хорошо, – сказал он, заказывая эспрессо ей, а себе – капучино. Он поудобнее устроился в кресле, чувствуя, как его разгоряченная кожа остывает. Он достал телефон, принялся листать ленту Фейсбука[2]. Увидев публикацию своей сестры Нины, он улыбнулся.
Она запостила фотографию восхитительного шоколадного эклера, за которым сформировала сердечко пальцами, и подписала: «Шоколадный рай».
Интересно, в какой восторг пришла бы Тара и что бы чувствовал Ник, наблюдая за ней?
Вкуснятина! – прокомментировал он и стал смотреть остальные фотографии. Нина переехала в Париж, открыла кондитерскую и съехалась со своим парнем Себастьяном, лучшим другом Ника. Сестра быстро стала королевой эклеров и прочих сладостей. Может, съездить к ней вместе с Тарой? Что-то подсказывает Нику, что ей там понравится.
Он оставил несколько комментариев, лайков и понял, что прошло целых пятнадцать минут. Где же Тара? Лишь бы не сбежала… Нет, она бы так не поступила. Хоть он и переживал по поводу свидания, все прошло хорошо. Ей было интересно. Ник, не задирая нос, мог с уверенностью сказать, что с девушками он ладил. Почти все его свидания венчались успехом, а иногда и чем поинтереснее. Хотя случилось разок такое, что он пошел на свидание с подругой Гейл, а она оказалась лучшей подружкой его бывшей. Вот это было поистине ужасно.
Он уже раздумывал отправить в уборную поисковой отряд, как Тара вернулась. Ее глаза сверкали, губы вовсю улыбались. Она откинулась на спинку кресла и глотнула эспрессо как ни в чем не бывало.
Может, это что-то женское, и ей стыдно рассказывать, что случилось.
– Фу, холодное, – Тара скривилась.
– Заказать другое? – невозмутимо поинтересовался Ник, умолчав о том, что ее не было довольно долго, чтобы не смущать девушку.
– Не стоит. Уже поздно, я потом уснуть не смогу. – Она взглянула на часы и улыбнулась ему своей красивой и печальной улыбкой. – Отвези меня обратно в отель. Мне нужно хорошенько выспаться, чтобы не заявляться завтра на фотосессию с мешками под глазами.
– Тогда я попрошу счет, – сказал Ник, задаваясь вопросом, почему вечер так внезапно закончился.
Глава 2. Лондон
Мэдди обхватила колени руками, надеясь, что они перестанут дрожать. Генри Комптон-Барнс с замшевыми заплатками на локтях пиджака и бабочкой на шее просматривал ее работу. Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем он поднял голову и наконец заговорил:
– Профессор Грегори – мой хороший знакомый, и он лично тебя рекомендовал, посему я буду с тобой честен. – Его губы сжались в трагическую линию, словно кто-то потянул за нитки, закрепленные в уголках его губ. – Технически ты справилась хорошо. Прекрасное исполнение, внимание к деталям поразительное.
Мэдди догадывалась, что за этим последует огромное «но».
– Но нашей галерее нужны картины, в которых… – Он покачал головой. – В этих нет оригинальности, изюминки. Им не хватает je ne sais quoi, то, чего словами не опишешь, то, что выделяет произведение искусства среди остальных. Это может передать лишь художник. Когда смотришь на такую работу, понимаешь, что это могло выйти только из-под его кисти. Как с певцами, например. Уж прости меня, но я гораздо старше тебя, поэтому приведу в пример Карли Саймон. Ты слышишь ее голос и сразу понимаешь, что это она. Ее голос – это ее уникальность. Вот что я ищу в картинах.
Они, безусловно, очень красивы, но я не вижу твоей души. Я не вижу в них тебя. Мэдди, позволь дать тебе совет. Отправляйся в новое, неизведанное место. Забудь все, чему тебя учили, все, что знаешь. Нарушь правила, экспериментируй, и, самое главное, рисуй от всего сердца.
Рисуй от всего сердца. Мэдди закатила глаза, представляя картину в духе Сальвадора Дали: огромная кисть пронзает красное сердце, позади – пустынная равнина, алые капли падают на желтый песок. Рисуй от сердца. Ну и как это понимать? Кто-нибудь говорил такое Пикассо, Родену, Ван Гогу? Мэдди поморщилась. Не то чтобы она стояла с ними в одном ряду…
Девушка сидела в кофейне и попивала капучино, расстраиваясь, что поддалась порыву утопить свое горе в таком дорогом напитке.
– Бо-оже, – протянул голос, принадлежащий кому-то из высшего класса, кто сел позади нее. – Ну и посмешище. О чем только Генри думал?
– Ты про ту девчонку, что только что вышла? Милое платьице, ну прямо Тулуз-Лотрек.
Мэдди сжала фетровый беретик, что лежал у нее на коленях.
– Это друг Генри его попросил. Он рассказал, когда записывал в ежедневник время назначенной встречи.
– Думаешь, он ее принял? Нет же? Вся галерея бы под откос пошла.
– Вряд ли. Судя по ее виду, он с позором ее выгнал. Когда она пришла, я уже была готова сказать ему, что он зря тратит свое время. Типа серьезно? Ты слышала, как она разговаривает?
Другая девушка расхохоталась.
– Ага. Заурядная дура.
– Ш-ш, так теперь нельзя говорить, вдруг оскорбишь кого. Наверное, теперь и слово «посмешище» кого-нибудь ущемит.
Девушки рассмеялись, упиваясь своим превосходством, а Мэдди покраснела, чувствуя, как жар приливает к щекам. Она, наверное, выглядела как перезрелый рождественский эльф. Она схватила берет, натянула его себе на голову и повернулась. Одна из девушек подняла на нее взгляд, и ей даже хватило совести ахнуть.
– Мы, посмешища, – начала она, – не можем похвастать принадлежностью к высшему классу, но зато мы говорим то, что думаем, и не позволяем каким-то надутым и высокомерным идиоткам себя оскорблять. Не у всех мамочки и папочки разбрасываются деньгами. А раз вы позволяете себе так обсуждать людей, вам не помешает вернуться в школу и поучиться хорошим манерам. Вам должно быть стыдно.
Довольная тем, как девушки вытаращились на нее, словно рыбки гуппи, Мэдди выплыла из кофейни с высоко поднятой головой.
К сожалению, пусть она и дала отпор обидчицам, факт оставался фактом: она упустила свой шанс попасть в галерею, и просить помощи больше было не у кого.
Мэдди посмотрела на табло с расписанием поездов станции Юстон. До ее дешевого поезда оставалось еще два часа. Она вернется в Бирмингем и будет рассказывать маме об очередном проваленном собеседовании. До этого Мэдди еще никому не рассказывала, зачем на самом деле едет в Лондон. Кроме профессора Грегори, конечно.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
