было что-то притягательное.
Я не могла решить, наслаждаюсь я моментом или принимаю его как расплату за свои ошибки.
Однако, прежде чем я успела осмыслить происходящее, дверь снова распахнулась, и вошла Мо Сяошань. Она остановилась, обескураженная, её глаза широко раскрылись от шока.
— Мо Хе! Что ты делаешь?! — воскликнула она, и все в комнате остановилось. Я почувствовала, как напряжение противоречивых эмоций стало ещё сильнее.
Мо Хе, раздраженный и смущенный, резко отступил и ушел, оставив меня и Мо Сяошань наедине.
Она потянула меня за собой, и мы остались в покоях, полных недосказанности.
— Я не знала, что он так сильно привязан к тебе, — произнесла Мо Сяошань, присаживаясь напротив меня с обеспокоенным выражением лица. Я тихо вздохнула, все еще находясь под впечатлением от произошедшего.
— Он не любил меня раньше, — произнесла я, не зная, стоит ли открывать ей все карты.
— Это правда, — она кивнула, словно понимая мою боль. — Я знаю, что между вами происходило что-то странное, но он никогда не любил тебя по-настоящему. Его сердце было занято другим человеком.
Я молчала, всматриваясь в её глаза.
— Он должен был жениться на другой, — продолжила Мо Сяошань, её голос стал мягким. — Но потом всё изменилось, и ты появилась в его жизни.
Я почувствовала, как моё сердце сжимается. Я не могла понять, почему жизнь Нин Ю оказалась такой запутанной.
— Всё так сложно… — произнесла я, наконец, выдохнув.
— Да, — согласилась она. — Но ты должна понять, что теперь у тебя есть шанс.
Мы заговорили о прошлом, о том, каким был Мо Хе, и как его жизнь изменилась с появлением меня. Мо Сяошань делилась историями о своем брате, о том, как он всегда был преданным другом, пока что-то не сломалось в его жизни.
Я слушала её, и постепенно невидимые нити запутанной судьбы начали складываться в более ясную картину. Возможно, этот разговор стал началом нового понимания не только моего нового «я», но и всех тех, кто меня окружал.
Вечером, когда Мо Сяошань покинула мои покои, тишина вновь окутала меня. Я пыталась привести в порядок свои мысли после того, как услышала о сложных взаимоотношениях между членами этой семьи.
Но вскоре дверь снова приоткрылась, и в комнату вошел Мо Тан. Его характерный облик, с сильными чертами лица и уверенным шагом, не оставлял сомнений в его намерениях.
— Привет, Нин Ю, — произнес он, глядя на меня с неожиданной настойчивостью. — Я пришел навестить тебя.
Я почувствовала, как в воздухе повисло ожидание, и его глаза сверкали, полные интереса. Вскоре он сделал шаг ближе, и я почувствовала напряжение, охватившее комнату.
— Знаешь, — начал он, приближаясь ко мне, — мне было бы приятно провести с тобой ночь.
Я отшатнулась, не желая, чтобы его слова меня смутили.
— Мо Тан, я не могу… — произнесла я с легкой улыбкой, но в моем голосе звучали решимость и нежелание. — Я не хочу этого.
В его глазах я заметила легкое разочарование, но он не собирался сдаваться. Он резко схватил меня за шею, но его прикосновение было не больным, скорее, с ноткой вызывающего упрямства.
— Ты не Нин Ю, — произнес он с легким смешком, как будто пытаясь сразить меня своей смелостью.
Я кивнула, мое сердце забилось быстрее.
— Да, я не Нин Ю, — произнесла я, решившись открыться. — Я Анастасия. Я потеряла память и не знаю, кто я в этом мире.
Я заметила, как его лицо изменилось, и в его глазах промелькнула неожиданная искренность.
— Анастасия… — повторил он, словно пытаясь осмыслить это имя.
Я почувствовала, как его хватка стала мягче, и его заинтересованность сменилась пониманием.
— Так ты не хочешь быть Нин Ю, — произнес он тихо, и в его голосе уже не звучало мольбы.
— Я не знаю, чем была жизнь Нин Ю, но мне это не нужно, — произнесла я, определённо.
Его рука медленно отпустила мою шею, а его взгляд полон конфликтующих эмоций отражал борьбу внутри него.
— Анастасия, — сказал он с лёгкой ноткой восхищения, — ты действительно уникальна.
В тот момент меня охватило чувство освобождения. Я поняла, что могу принимать решения о своей жизни и свободно говорить о своих чувствах. И несмотря на все неясности, именно в этой мгновенной искренности развивалась моя новая жизнь.
Глава 3
Мо Тан сидел у меня на ковре, потягивая теплый чай, который я только что заварила. Его проницательный взгляд не покидал моего лица, и я заметила, как он пытается осмыслить всю ту информацию, которую я ему рассказала.
В его глазах были недоверие и настороженность, но вскоре они изменились, и он, наконец, кивнул.
— Я действительно не могу поверить, что ты не Нин Ю, — произнес он, отставив чашку. — Но, похоже, ты говоришь правду.
Я почувствовала облегчение, что он начинает принимать тот факт, что я — это не Нин Ю. Однако следующее его признание заставило меня напрячься.
— Я сохраню тебе жизнь, если ты мне поможешь, — произнес он, и в его голосе прозвучала угроза, смешанная с настойчивостью.
— В чем именно мне помочь? — спросила я, пытаясь удержать спокойствие.
Он глубоко вдохнул и начал рассказывать, медленно и взвешенно.
— Я и Нин Ю планировали убить Мо Хе, — произнес он, и его слова повисли в воздухе, как гром среди ясного неба. — После этого мы станем правителями особняка Мо. Но чтобы это осуществить, нужно избавиться и от Мо Вань.
Я в ужасе замерла. Мысли о том, что противостояние внутри семьи может привести к таким трагическим последствиям, захлестнули меня.
— Ты что, серьезно? — спросила я, не веря своим ушам.
— Да, — произнес он, его голос стал хриплым от ненависти. — Она всегда унижала меня, мачеха, которая никогда не считала меня своим ребенком. Мне нужно покончить с этим!
— Что насчет Мо Сяошань? — спросила я с опаской в голосе. — Она ведь твоя сестра.
Он пристально посмотрел на меня, и на мгновение я увидела в его глазах искру, которая способна сжечь все на своем пути.
— Я люблю её, — признался он неохотно. — Она для меня как родная младшая сестра. Я не трону её, она на моей стороне.
Эти слова заставили меня немного успокоиться. Я понимала, что Мо Сяошань не будет частью этого кровавого заговора.
— Ты должен понимать, что это все может закончиться ужасно, — произнесла я осторожно, пытаясь донести до него, что такое поведение не принесет ничего, кроме страха и убийств.
Он кивнул, но в его глазах уже зажглась неугасимая решимость.
— Я знаю, — произнес он. — Но я не позволю другим унижать меня больше. Я нужен, чтобы
