и с детства мечтала о жизни в сиянии роскоши, такой, которой никто не отваживался даже воображать.
Уже совсем скоро образы стали симфонией звуков, когда мужчина впился в свою спутницу, их одежда беспорядочно срывалась, погружая обоих в тайное желание.
— Признай, твоё согласие на свадьбу было ошибкой, — прошептал мужчина, его голос блуждал между страстью и решимостью, как охотящийся зверь.
— Прекрати, — ей удавалось с трудом сдерживать отклик, она едва не задыхалась от нахлынувших эмоций, ей с трудом удавалось сдерживать себя и не поддаться на искушение.
Отношения их напоминали зыбкую тропу, где любое движение могло пробудить бурю. Тела говорили теснее слов, казалось, что в них заключено больше, чем могла сказать душа.
Лаура, наблюдая за этой сценой страсти, ощущала прилив гнева и зависти, её язык словно обжигали ядовитые слова. Но сцена предавалась беззвучному трепету — каждый стон, каждый осеченный жест, каждый вздох, который становился криком.
— Эб… — его голос разрывался сладостной мукой, выдыхая обещания будущего. — Здесь и сейчас.
Мужчина крепко держал её, как будто остров нежности открывался всеми гранями, когда она застыла в его объятиях.
Аден с трепетным чувством начал снимать одежду с девушки. Он умело расстегнул корсет и снял платье, которое словно ускользало от его ловких пальцев, оставляя за собой изящные складки бархата. Её кожа, нежная и шелковистая, представлялась ему как манящий зов, призывающий к нежным прикосновениям.
Его пальцы, словно окутанные мягкостью росы, нежно скользнули по её груди, едва задевая набухший сосок. Затем они медленно двинулись вниз, касаясь чувственных изгибов живота и бедра. Эбби охватило трепетное волнение — слияние щекотки и смущения, вызывающее трепетное дрожание от этих теплейших прикосновений.
Взгляд Адена вдруг вспыхнул искрой нарастающей страсти, и он решительно стянул платье с девушки. Он ухватил её за волосы и заставил опуститься на колени, пока Эбби не осела на мягкую ткань, которая теперь лежала на охлаждённой земле. Слегка постанывая, она раздвинула ноги, попав в прохладный поток воздуха, который игриво касался её жарких губ.
Аден без промедления стянул сапоги и начал расстёгивать ремень своих брюк, в то время как сердце Эбби забилось в бешеном ритме. Её тело, трепещущее в ожидании неизбежного, отзывалось теми неведомыми приливами желания. Мужчина перед ней был воплощением физической красоты: гранитные черты лица — высокие скулы, проникновенные глаза, мягкие губы, окутанные загадочной улыбкой. Широкие плечи и торс, изгибающийся через рельеф мускулов, излучали уверенность, а сила его сильных рук и крепких запястий не оставляла сомнений в его мощи. Мощные стройные ноги, словно готовые к любым свершениям, добавляли шарма, маня к себе взгляд. Каждое его движение дышало уверенностью, как будто всколыхнувший в ней волны восхищения магнит.
Но когда её взгляд потянулся вниз, встречая его внушительное достоинство, внутри зажглась нераспознанная тревога, и у Эбби залилась краска на щеках, ярче прежнего.
Аден энергично прикоснулся губами к её губам, и их языки пустились в омут страсти. В мимолётный миг она ощутила его осмотрительное проникновение, которое вызвало хриплый вздох. Она крепко обвила его за шею, откликаясь на каждый поцелуй, не в силах удержать разлившиеся волны эмоций. Эбби утонула в нескончаемом удовольствии, влажность которого усиливалась с каждым моментом.
Он двигался нежно, оберегая её от боли, но, услышав сладостный стон, вырвавшийся из её губ и отражавший томную соблазнительность её изгибающегося под ним тела, начал ускорять ритм, проникая всё глубже.
Эбби вспомнила их первую ночь, когда полностью отдалась его обаянию, зная, что ни мгновения об этом не пожалеет. Но тогда он был пленником сдержанности, в отличие от раскованной свободы ныне. Аден уложил два пальца в её приоткрытый рот, движением мимикрируя синхронно своей мозаике движений. Она почувствовала, как снизу живота расцвёл жар, и крепче обняла его пальцы губами, чувствуя, как их тёплая влага струится вниз, благородно омывая подбородок и грудь.
— Не могу больше терпеть, — звук её голоска дрожал.
— Потерпи ещё немного.
Лаура, погруженная в наблюдение этой сцены, испытывала едва сдерживаемое волнение, уже почти поддаваясь соблазнительному зуду собственного прикосновения. Звуки, доносящиеся снизу, и образ мужчины, завораживающий её взор, кипели в душе обжигающим огнем желания. Быть на дереве становилось все невыносимее — не только из-за шершавости ветки, но и из-за неудержимой тяги спуститься вниз, возможно, даже стать частью этого чарующего действа, насыщенного страстью.
Её личный опыт не знал проникновения, но воспоминания о ласках Эрика — его нежные поцелуи шеи и груди — будили в ней сладостное томление. Однако страх перед неведомым будущим супругом сковывал её решительность. Она жаждала сохранить свою невинность для того единственного момента их встречи.
Звуки снизу нарастали, словно симфония распаляющейся страсти. Эбби почти выкрикивала из глубины души, охваченная волной сладостных ощущений, даруемых Аденом. Даже Лаура запомнила имя этого мужчины — его имя звучало, как шёпот искушения. Но в сердце Лауры вкрались нотки горести: она стала свидетелем встречи, где её давняя подруга нарушала обеты, данные будущему супругу, в тёмной чаще леса.
Когда страстные стоны Адена коснулись её слуха, Лаура не смогла подавить мучительное желание, пробуждённое в душе и теле. Пальцы её слегка дрогнули, прикоснувшись к своей груди в надежде унять томительное зудение, разливавшееся внизу живота.
— Что ты делаешь… — начала Эбби, но её голос потонул в повелительных интонациях Адена.
— Иди сюда, — грубо, но заманчиво предложил он.
Аден, выйдя из девушки, любовался её дрожащими ногами, её грудь, тяжко вздымалась, завораживала его. Дав ей мгновение для передышку, он перевернул её на живот.
— Встань на четвереньки, — приказал тихий, но властный голос.
— Что?
— Прошу, — умоляюще добавил он.
Эбби подчинилась, приняв позу, о которой он просил, и Аден, не теряя времени, начал своё плаванье в её обнажённых глубинах. Она сдавленно простонала, изогнувшись в его объятиях.
— Пожалуйста, — взмолилась она.
— Хорошая девочка…
Лаура, не в силах оторвать взгляд от захватывающего зрелища, ощущала, как зависть и желание сливаются в ней. Она мечтала быть на месте той, чью талию обнимали руки сильного мужчины, и чьё тело, казалось, превратилось в океан удовольствия. Образ овладел её мыслями настолько, что её рука невольно потянулась под юбку, пальцы легонько коснулись влажной кожи, пробуждая тихий стон.
