до того, как Джино решит действовать в соответствии с информацией о том, что я жив.
В худшем случае он включит меня в «Меню». Это значит, что у каждого, кто хочет быстро заработать, появится стимул выследить меня.
Я не могу допустить, чтобы Блейк попалась на эту удочку.
Я должен опередить эту чертову штуку.
Чем быстрее я вернусь к Рафу, тем быстрее получу его обещание защищать Блейк, что бы со мной ни случилось.
Мои ботинки хрустят по камням, пока я иду к грузовику. Блейк наблюдает за моим приближением через лобовое стекло, ее кожа бледная, а глаза затравленные.
Волна ярости захлестывает меня. Если бы я мог, я бы снова убил ее крестного отца за то, что он причинил ей боль. И я бы не торопился.
Я отпираю дверь, разрезаю застежку-молнию и беру ее за руку. Как только она выпрыгивает из грузовика, она делает полусерьезное усилие, чтобы вырвать ее из моей хватки, но я держу ее крепко. — Больше не надо бегать. Ты достаточно навредила себе.
Она смотрит на меня покрасневшими глазами, и видеть ее такой избитой, обиженной и сломленной кажется адом на земле.
Черт. Джино Ферраро окажет мне услугу. Я заслуживаю смерти за то, что сделал с ней.
Но пока этого не может случиться.
Я беру пластиковые пакеты с вещами и веду ее в нашу комнату.
Внутри ничего особенного. Такое место, которое исчезает из памяти, как только ты его покидаешь. Двуспальная кровать, две потертые тумбочки и старое кресло в углу у окна, выходящего на юг. Я закрываю за собой дверь на засов и подхожу к окну, чтобы проверить, насколько оно открывается — всего на дюйм.
Хорошо.
— Я не буду делить с тобой эту кровать, — тихо бормочет Блейк.
— Я знаю.
Если бы это зависело от нее, то, без сомнения, мы бы даже не стали делить эту комнату. Я могу сказать, что она не чувствует себя в безопасности рядом со мной, и это чертовски больно.
— Хочешь принять душ? Я купил запасную одежду. — Я роюсь в одной из сумок и протягиваю ей футболку с надписью «Vegas» на груди. — Ты можешь идти первой.
Она берет футболку из моих рук и исчезает в ванной, не удостоив меня и взглядом.
Я сажусь на кресло и слушаю, пока не услышу звук льющейся воды.
Я так чертовски устал, что едва вижу в оба глаза. И мои эмоции в полном беспорядке.
Я почти десять лет твердил Рафаэле, что он должен иногда позволять себе чувствовать, но сейчас я готов на все, чтобы отключить эту часть своего мозга.
Мое горло сжато. Глаза заслезились. Близится три часа ночи — час ведьм, время, когда плохие люди чаще всего совершают плохие поступки.
Но я уже совершил свою долю грехов.
Я опускаю лоб на ладони. Я был близок к этому. Так близко. Если бы только я сдерживал Неро, как обещал. Если бы только я не вернулся к старым привычкам.
Мы с Блейк все еще были бы счастливы. Сандро все еще командовал бы мной.
Мои глаза зажмуриваются.
Я не могу поверить, что он ушел. Я все жду, что он позвонит мне и спросит, куда, черт возьми, я пропал. Разве я не знаю, что нам нужно идти на встречу?
Нет, я не могу сейчас зацикливаться на этих мыслях. Будет время погоревать о Сандро, но только после того, как я доставлю Блейк в безопасное место и удостоверюсь, что его жертва была не напрасной.
Дверь в ванную распахивается, и из нее вырывается облако пара.
Блейк стоит в дверях в футболке большого размера, которую я ей подарил, капли воды с её волос капают на дешевый ковер в мотеле.
Она выглядит усталой и хрупкой.
Я выпрямляюсь на своем сиденье. — Ты должна что-нибудь съесть.
— Я не голодна.
— Голодание не поможет.
Ее глаза вспыхивают. — Ты прав. Мне понадобятся силы, если я хочу сбежать от тебя.
Я пристально смотрю на нее. Этого никогда не произойдет.
Она роется в одной из сумок и достает протеиновый батончик и бутылку воды. Она присаживается у изголовья кровати. Звук разрываемой пластиковой обертки разносится по тихой комнате.
— Нам нужно поговорить, — говорю я.
— Мне нечего тебе сказать.
— Тогда просто ешь и слушай.
Она сердито откусывает кусочек и бросает на меня такой злобный взгляд, что у меня в груди начинает щемить.
Она ненавидит меня.
Поднимающаяся паника забивает мне горло. Не то чтобы я заслуживал лучшего, но внутри меня звучит отчаянный голос, который кричит, чтобы я встал на колени и вымолил у нее прощение.
Если бы я думал, что это сработает, я бы сделал это в одно мгновение.
Но мы вышли за рамки этого. То, что я сделал, непростительно. Но я не хочу умирать, не убедившись, что она понимает, что то, что у нас было, было для меня настоящим.
Я провожу ладонью по губам.
— Я никогда не хотел, чтобы все произошло именно так. Когда мы с Сандро впервые попали в Даркуотер-Холлоу, я был потерян. Я так скучал по прежней жизни, что готов был на все, лишь бы вернуть ее. Но потом я встретил тебя, и все начало меняться. Я действительно хотел оставить Неро позади. Я хотел стать Роуэном, потому что только так я мог получить тебя.
Она сглатывает.
— Я лгал тебе о многом, Блейк. Но я никогда не лгал о своих чувствах к тебе. Я…
— Прекрати, — огрызается она. — Я не хочу это слышать.
— Все было бессмысленно, пока я не поселился по соседству с тобой. Я едва держался на ногах в Даркуотере…
— Если в твоей жизни был такой бардак, тебе лучше было не втягивать в него кого-то еще. Ты знал, что все вокруг могут пострадать, если твое прошлое настигнет тебя. Ты знал это, не так ли? Но тебе было все равно.
Это глубоко ранит. Дело не в том, что мне было все равно. Дело в том, что я был слишком самонадеян, чтобы признать возможность того, что Бретт найдет способ прижать меня.
Эта чертова самонадеянность и стала причиной моей гибели.
— Я совершил много ошибок, — признаю я.
Она сужает глаза. Возможно, она ожидала, что я буду с ней спорить.
— Но знаешь, что не было ошибкой? Мы. То, что я чувствую к тебе, реально. И это было реально все это время.
— Хватит, — рычит она. — Я больше не хочу это слушать. Как я уже сказала, мне больше нечего сказать тебе, Роуэну, Неро
