пылью. Между кастрюлями сплели сети пауки, и после того, как Бекки сунула голову на широкую полку, тонкие нити паутины застряли у неё в волосах. Но девочка даже не заметила. В самом дальнем углу она обнаружила сковороду и сдула с неё пыль. Серое облако опустилось на рыцарские доспехи, стоявшие рядом с полками.
– Апчхи! – раздалось за спиной Бекки.
– Папа? – резко обернулась она.
Но рядом никого не было. Ни профессора, ни кого-либо ещё. Лотти по-прежнему сидела на столе и грызла яблоко. Вот только… Бекки закусила губу. Она почти на сто процентов была уверена, что меч рыцаря раньше показывал вверх, а не вниз. Но ведь этого не могло быть! Внутри доспехов пусто, она сама в этом убедилась.
– Папа прав. Когда хочется есть, мозги перестают работать, – покачала головой Бекки.
Пока девочка выкладывала на сковороду масло и шпик, Фердинанд фон Швертфегер досадовал на себя. Мелкая пыль как никогда сильно щекотала его, вызывая желание почесаться. Если так пойдёт и дальше, он расчихается, как графиня фон Шпизенат.
Как ему хотелось вволю почесаться! Но делать этого было нельзя. Да ещё и чихнул некстати. Проклятье! Надо быть осторожнее, иначе всё можно испортить. Всё, чего так долго ждали он и его друзья…
Жир на сковородке шкворчал так громко, что Бекки не услышала тихий вздох, прошелестевший внутри рыцарских доспехов. Через несколько минут по кухне поплыл восхитительный аромат.
– Приятного аппетита! – Профессор Либрум вернулся и начал накрывать на стол. Он налил в кувшин воды из-под крана. – Похоже, здесь будет приятно жить. Как считаешь, Бекки?
– Согласна, папа.
В за`мке действительно было очень уютно. Стол накрыт белой скатертью, на полу лежит мягкий ворсистый ковёр. Лотти носилась из одного угла в другой, ныряла под полки, запрыгивала на подоконники и на стол. Профессор и Бекки со смехом наблюдали за взволнованным зверьком.
– Лотти здесь тоже нравится. – Бекки выглянула в большое окно. – На улице уже довольно темно.
И действительно – из окна почти не поступал свет.
– А где здесь выключатель?
– Хороший вопрос. – Профессор хотел подняться и отправиться на поиски, как вдруг под потолком мигнуло раз, потом другой и следом третий. Словно сама по себе над столом зажглась большая люстра. И не только она! Лампы загорелись по всей длине коридора.
– Fiat lux! Да будет свет! Автомат определённо настроен на уровень освещённости, – констатировал профессор. – Очень современно.
Как всегда! Отца Бекки ровным счётом ничего не могло заставить волноваться. Но и девочка ему в этом не уступала. Ну, или почти.
– Теперь хоть вижу, что у меня на тарелке, – хихикнула Бекки.
Они в мгновение ока проглотили свои порции, накормили Лотти ещё одним кусочком яблока и напоили водой.
Бекки зевнула и сказала:
– Пойдём теперь искать кровати?
– Обязательно, – ответил профессор. – Завтра встанем пораньше, чтобы встретить грузовик с нашими вещами. А ещё приедет наша новая экономка.
– Так быстро? – заныла Бекки. – Я надеялась провести с тобой хоть пару дней.
– Извини, малышка, – профессор пожал плечами. – Я попросил её приехать прямо с утра, меня ждут срочные дела в университете. Не мог же я оставить тебя одну с перевозчиками мебели и заставить самой обо всём хлопотать.
Бекки ласково погладила отца по руке:
– Но ведь я люблю брать на себя заботы о нас обоих…
– Я знаю, Бекки. Вот только здесь у нас не маленькая квартирка, а целый за`мок. Кстати, на верхние этажи не поднимайся, они в аварийном состоянии. Зато весь нижний этаж – наш.
– Ну, не совсем. Экономка тоже будет здесь жить, – поправила отца Бекки. – Как её зовут?
Профессор начал теребить свой любимый старый пуловер.
– Молли Браун. И она приедет не одна, а с маленьким сыном.
Глава 4
Странные фигуры и кошачий концерт
Лишний выбор – лишние мучения. Осмотрев с отцом четыре спальни, Бекки выбрала большую угловую комнату с мягкой кроватью под балдахином и удобным кожаным креслом у высокого окна. Кровать была уже застелена, словно кто-то знал, что Бекки выберет именно эту спальню.
Девочка валилась с ног от усталости, но всё же распаковала свой разноцветный чемодан. Где-то внутри лежала косметичка с зубной щёткой и пастой и её любимая полосатая пижама, которую Бекки непременно хотела надеть в первую ночь в новом доме. Профессор поцеловал дочь, пожелал спокойной ночи и ушёл. Теперь девочка лежала в новой кровати, совсем не похожей на старую. По`лог был сделан из тяжёлой парчовой ткани – синей, с крохотными коронами. Когда Бекки его задёрнула, получилась уютная норка, из которой через окно с пыльными белыми гардинами было видно замковый парк. Ни ставней, ни жалюзи не было.
Это Бекки вовсе не тревожило – напротив. Вид из окна на тёмный, притихший парк и море звёзд на небе вызывал у неё восторг. Луна, почти идеальный круг, наполняла комнату мягким золотым светом. Бекки удовлетворённо осмотрелась. В комнате было всё, что нужно: узкий письменный стол со стулом, шкаф, зеркало в форме солнца в золочёной раме, широкое кресло с высокой спинкой, удобное и мягкое. Бекки поставила рядом с ним клетку с Лотти, но едва девочка открыла дверцу, как бурундучиха выскочила и запрыгнула на кресло. Она по-кошачьи свернулась на мягкой обивке. Казалось, что Лотти торопилась занять самое удобное место в комнате.
Бекки улыбнулась:
– Наша комната тебе понравилась, да? Мне тоже. Но эти двое немного странные.
Бекки указала на стену. На ней, как и у входа в за`мок, тоже было две каменных фигуры. Они возвышались прямо над подушкой Бекки, по обе стороны от окна. Одна фигура напоминала чудовище: голова без туловища с двумя руками, огромные глаза, нос картошкой, широкий рот. Он упоённо ковырялся в носу указательным пальцем.
– Фу! Старый и сопливый, – пробурчала Бекки. – Разве так можно?!
Вторая фигура принадлежала дракону. На голове – изогнутые рожки, глаза весело блестят, пасть слегка приоткрыта, а крылья расправлены. Казалось, он вот-вот взлетит.
– Где-то я этого дракона уже видела, – пробормотала Бекки. Она задумчиво пожевала губу. – Ну конечно! На гербе над входом. – И тут же обратилась к любимице, словно та могла ей ответить: – Ты его тоже заметила, Лотти? Правда, тот дракон был зелёным и не каменным. У меня такое ощущение, что он за нами следит. И этот сопливый тоже! – Девочка наклонила голову набок и прищурилась. – Естественно, это абсолютная чепуха.
Зевнув, Бекки закрыла балдахин, оставив лишь маленькую щёлку, через которую было видно луну. Лотти сразу же заснула, а девочка проворочалась полночи, прислушиваясь к незнакомой обстановке. В городе всегда было шумно – машины, гудки, крики, полицейские сирены.
В за`мке же этого слышно не было. Здешние звуки были таинственными и волшебными. И немного жутковатыми.
На этажах хлопали двери, кто-то ходил по коридору, в комнатах перешёптывались. Бекки несколько раз
