эти… как их… Саркаевы на рыбалку приехали. А я им такой кричу: Пацаны! Лодка тонет, помогите! И они давай…
Костя уже слышал эту историю, вчера. Но напоминать Олегу об этом не стал, ибо слишком тот был увлечен. Поэтому погрузился в волнующие его мысли: «Уже среда, а я её не видел. Какая у неё должность? Может, невзначай спуститься и взглянуть…»
— Я спущусь за бумагой, — сказал Костя и закрыв обеденный контейнер, встал со стула.
Помещение в котором находилась бумага располагалось на втором этаже. Бумаги в кабинете хватало, но Лиза работала как раз таки недалеко. Открыв дверь, ступив одной ногой в коридор, он увидел Лизу, стоящую у кулера:
— Здравствуй.
— Ой, — удивилась она, — Привет Костя! А у нас на этаже кулер сломался. Ты здесь работаешь? В 306?
— Да 306, а ты?
— Я в 205, — сказав это, она набрала в стаканчик чуточку воды и принялась по капле отпивать. Со стороны казалось словно она мочит губы, либо целует пластиковый стаканчик. Ведь такие маленькие глотки можно делать только когда пьешь через силу. Косте показалось, что она тянет время в надежде продолжить разговор. Эта мысль привела его в восторг. Непроизвольно улыбнувшись, он сказал:
— Ты после университета сюда сразу, к нам?
— Да, отрабатывать пять лет нужно…
— А кажется, что сразу после школы, — с улыбкой произнёс он.
— Ой, спасибо, — рассмеялась Лиза.
Проговорив весь обед, они разошлись. Темы для разговора были самые, что ни на есть поверхностные, как и любые разговоры при первом знакомстве, пожалуй. Целью же таких разговоров, как правило, является предрасположение и выявление желаемых для тебя черт в собеседнике. Константин же отметил для себя в ней: чувство юмора, общительность и своеобразную лёгкость, которую вряд ли возможно как-то характеризовать. Вторая половина дня пронеслась молниеносно. Косте же не терпелось проверить кулер на втором этаже, так как его исправность говорила бы о многом. Осталось дождаться пока начальство уйдет, рабочие первыми не уходят — так заведено. Переждав суматоху, он поспешил утолять жажду. Кулер оказался исправен, это не могло не радовать.
— Помнится, у нас на этаже сломался один, так его полгода чинили, я тогда приносил газировку с собой, — утешил себя Костя,
— она могла предположить, что я проверю, и тогда, выходит, это знак внимания.
Сегодня Костя намеренно пропустил автобус и решил пройтись пешком. Он чувствовал себя живее, чем когда-либо. Сегодня солнце особенно заботливо дарило свое тепло. Лучи пробивающиеся сквозь кроны деревьев не слепили, как обычно, а нежно расстилались по лицу, словно поглаживая. Лай собак нависший над частными домами не раздражал, а напоминал о буйстве и празднестве жизни. Ветер дул прямо в спину, подталкивая, будто подсказывая Косте: «путь выбран верный».
Дома же, после прогулки, всё, о чем он мог думать — её утонченное личико, чрезмерно экспрессивная мимика, привычка прятать руки за спину во время разговора, при этом медленно покачиваясь со стороны в сторону. Не смотря на глубокий страх быть преданным, он был готов позвать её на свидание, полностью забыв о том, что было до, хотелось думать лишь о том, что будет после. Мысли были полны ею, ни присесть, ни встать, не подумав о её изящно-худощавой фигуре, о её шумном голоске. Эти навязчивые мысли мешали выполнять простейшие действия. Трижды ходить на кухню за кофе, и трижды забыть его заварить — обычное поведение Кости в этот день. «Завтра я её позову», — сказал себе он, и мысли поутихли. Константин даже выбрал подходящий для свидания маршрут: вечером, вдоль березовой рощи, показать те самые мерцающие березы. «Уверен, она ещё не глядела на эту красоту».
Утро следующего рабочего дня, Константин сам не свой. Вместо вдумчивого взгляда — взгляд душевный, может даже туповато-сахарный, словно у Олега, когда тот подопьёт. Благо такое состояние выветрилось в одночасье, при помощи следующих слов:
— А ты не подумал, что у неё там, есть парень? — спросил Олег.
— «Дурак», — сказал себе Костя, — как можно было об этом не подумать, в грёзах детей совместных воспитываем, а в реальности не знаю даже — свободна ли она. Нужно быстрее перестать тешить себя этими бреднями».
— Вроде как, никого у неё нет, — соврал Костя.
«Стоит разузнать; она работает с Ксюшей и Зинаидой Викторовной. Вряд ли старуха что-то знает, следует спросить у Ксюши».
— Олег, ты хорошо знаешь Ксюшу, можешь спросить невзначай у неё… насчёт Лизы…
— Как невзначай такое спросишь? Ну да ладно, помогу я тебе. Глядя на тебя, вспоминаю как за женой ухаживал. Она к слову не сразу меня разглядела… Так что Костян, всё будет окей!
— Я понял, понял. А теперь иди, спрашивай. Только чтобы Лиза не слышала.
Олег встал, направился к выходу, остановился в дверном проёме, ухмыльнулся, вышел, при этом закрыв за собою дверь. Костя же терзал себя самыми плохими исходами и самыми подлыми сценариями из возможных. Не успев рассмаковать их все, голос Олега послышался в коридоре:
— Он парень что надо! Мы когда на шашлыки с ним ездили…
«Не может быть… Он решил действовать в лоб. Просто спросив у неё… от моего имени… Дегенерат», — удивился Костя и на секунду оцепенел.
Такой исход развития событий Константин также предполагал в эти несчастные пару минут ожидания. Он решил повести себя достойнейшим образом. В случае если у Лизы уже есть возлюбленный, Костя не будет отказываться от слов, а просто извиниться за подобное любопытство. Если же она одинока, то позовет её на свидание в тот же миг.
В кабинет заходит Олег:
— Всё нормас, нету у неё никого. Она кстати ждет тебя на коридоре, поговори с ней.
«Голос Олега слишком громкий, наверняка его слышно в коридоре. Не лучший момент для высказывания претензий относительно оказанной помощи».
— Славно, — сказал Костя, — я же сказал напрямую ей не говорить! — грозно прошептал он следом.
— Ну, так же она…
— Тшш… Ты можешь не так громко? Я пойду.
— Здравствуй Лиза, — произнес он, следом окаменев. Оранжевый полуденный свет утопал в её прядях. Её светло-карие глаза имели частично зелёные каёмочки, они напоминали о некогда увиденном Костей опале. Безумно красивый камень, завораживающий. Стоит посмотреть разок и причудливая магия узоров заставит взглянуть тебя ещё и ещё. На её губах нанесена нежно-розовая помада, едва заметная. Черный, приталенный свитер выделял утонченные плечики, хрупкие предплечья, сразу захотелось приобнять её, дабы та не рассыпалась.
— Привет, Костя. Как поживаешь? — сказала Лиза с улыбкой.
— Да вот, думаю, как выходить из неловкой ситуации, — ответил тот.
— Пожалуй, для начала спрошу, что тебе наплёл Олег?
— Ничего такого, ты не волнуйся. Всего
