головой. Дзинькнул колокольчик. Гвоздик опустил ногу и уставился на Шкипера.
— И это все?
— Все.
— В чем тогда смысл-то? — Гвоздик нахмурился. Старик что, дурачит его?
— А о чем ты думал все это время?
Гвоздик наморщил нос — вспоминал. Но в голове царила приятная пустота. Все его мысли были заняты тем, чтобы не свалиться с табуретки. А она, между прочим, шаталась! Зато Гвоздик успел понять, что у кроссовок удобная подошва. И что солнце не просто печет, а медленно скользит по лицу теплым языком — щекотно и приятно. А вот так, без дела, крутить ногой — это так же легко и естественно, как ветру дуть. Ну как про такое расскажешь? Да и кто поймет? Но Гвоздик был уверен, что Шкипер поймет.
— Чувствовать жизнь — это главное! — сказал Шкипер. — Когда чувствуешь жизнь, ты здесь и сейчас. Ум спокоен. Когда мысли уносят в прошлое или будущее — ты у них в плену.
Гвоздик кивнул. Кажется, он понимал.
А вечером, когда Папаша на кухне устроил войну, Гвоздик съежился под кроватью и представил, что он на табуретке крутит ногой. Но ничего не получилось. Сложно успокоить ум, когда на кухне война.
Глава 6. Клад
— Ты знаешь, кажется, я забыл, где закопал клад, — виновато улыбнулся Шкипер.
— Какой клад?
— Ну как же! У каждого уважающего себя пирата должен быть клад! Там прячут либо что-то ценное, либо что-то важное.
— А ты что закопал? — спросил Гвоздик.
— В том-то и дело, что не помню! — Шкипер развел руками. — Но мне почему-то кажется, что это непременно нужно найти.
— И что же делать?
— Искать!
Шкипер вручил Гвоздику лопату и направился в глубь сада. Туда, где за плетеными изгородями находились грядки.
— Та-а-ак… — задумчиво протянул старик, — клад должен быть где-то здесь.
— Это ведь картошка! — удивился Гвоздик.
— Она самая.
— Но картошку осенью копают.
— Что поделать, — Шкипер тяжело вздохнул, — клад мне нужен до завтра.
— А что будет завтра?
— Придет Лара.
Гвоздик молчал и ждал продолжения. Но Шкипер только плотнее стиснул лопату и повернулся к мальчику «пиратским» боком. Гвоздик не мог разглядеть выражение его лица за черной повязкой.
— Ну, за дело! — скомандовал Шкипер и начал копать.
Гвоздик пожал плечами и принялся за работу. Он еще никогда не копал клады! Что же там может быть? Золотые монеты? Старинное оружие? Еще одна карта сокровищ?! Догадки веселым ураганом кружили в голове, пока не налетели на стену главного вопроса: а кто такая Лара? Шкипер складывал в ведро картошку размером с яблоко, которое размером с грецкий орех, и ничего объяснять не собирался.
Мальчик помрачнел. Ему вдруг показалось все это ужасно глупым! Копать картошку в начале августа, искать клад, дружить с Козлиным дедом… Дзинь! Лопата Гвоздика воткнулась в землю с металлическим звуком.
— Я что-то нашел! — радостно завопил мальчик. В конце концов, глупо это или нет, можно подумать и позже.
— Да у тебя, Гвоздик, талант к поиску кладов! — отсалютовал лопатой Шкипер.
Гвоздик погрузил пальцы в рыхлую землю и нащупал небольшую жестяную коробочку.
«Такая маленькая», — разочаровался мальчик. Он-то ожидал увидеть большущий деревянный сундук. Но все-таки клад есть клад.
Гвоздик достал жестянку, которая оказалась коробочкой из-под чая, и аккуратно счистил землю.
— Ты нашел — ты и открывай, — кивнул Шкипер.
Гвоздик затаил дыхание и потянул крышку вверх…
— Ай! — вскрикнул мальчик и чуть не выронил коробку.
Со дна на него уставился человеческий глаз.
— Что там? — Шкипер подошел и заглянул в жестянку. — А вот ты где! Точно, ты-то мне и нужен.
Старик обтер руку о рабочие штаны и вытряхнул глаз себе на ладонь. Он оказался стеклянный и такой же зеленый, как у Шкипера.
— Вспомнил, Лара ненавидит эту черную повязку.
«Опять эта Лара! Да кто она такая вообще?!»
— А почему ты его закопал, если он тебе так нужен? — рассердился Гвоздик.
— Эта стекляшка иногда выпадает в самый неподходящий момент, — пожал плечами Шкипер. — Один раз проказник закатился под шкаф, а однажды его утащила сорока. Хорошо, что ее гнездо тут неподалеку. Пришлось брать стремянку и возвращать. Она тогда меня здорово клюнула в руку. Даже шрам остался.
Гвоздик ни капли не поверил в историю про сороку. Но Шкипер вытянул руку, где и правда имелась тонкая белая отметина около большого пальца.
— Кровищи было, — присвистнул Шкипер, — море!
— А зачем закапывать?
— Так надежнее. Я тогда картошку как раз сажал и подумал, что под землей глаз в безопасности.
— От сорок точно, — рассмеялся Гвоздик.
— Хорошо, что кроты слепые и им стеклянные глаза не нужны. А то пропал бы мой клад!
Через минуту они хохотали так, что у машин, припаркованных неподалеку, завопили сигнализации. А потом люди начали выглядывать из окон многоэтажки напротив. Неужели землетрясение?!
И тут бы Гвоздику отправиться домой веселым и счастливым, но нет. Шкипер вздохнул, собираясь с мыслями, и сказал:
— Гвоздик, ты можешь завтра не приходить?
— Почему? — опешил Гвоздик.
— …
— Потому что придет Лара! — неожиданно для себя взорвался Гвоздик.
— …
— Ну и пожалуйста! Я вообще могу не приходить!
— Я не это имел в виду, — Шкипер как-то сразу поник и съежился.
Но Гвоздик уже развернулся и что было сил побежал куда-нибудь подальше. Куда-нибудь, где не угощают кофе и не набиваются в друзья. Где не притворяются, что ты им небезразличен, только чтобы потом выбросить, когда на горизонте появится кто-то поинтереснее! Куда-нибудь, где можно быть свободным… Вот только где это место, когда единственный в мире остров свободы остался позади?
Глава 7. Лара
«Плевать я хотел на эту Лару! Подумаешь, какая-то девчонка… Интересно, она тоже угощает Бородатую Мэри яблоками и пьет кофе вместе со Шкипером?»
Гвоздик шел по тротуару и яростно пинал камни. Зря Гвоздик не рассказал Шкиперу, что умеет свистеть по-птичьи. Наверняка эта Лара так не может.
Всё!
Хватит!
Камень отскочил в припаркованную машину, та загудела. Мальчик тряхнул головой. Вообще-то ему все равно! Слышите? Все равно!
В носу защипало, а многоэтажки стали расплываться от подступающих слез. Плохо дело. Гвоздик пообещал себе больше не плакать. Никогда! А тут глаза на мокром месте из-за какой-то неизвестной девчонки. Слабак! Вот Папаша бы посмеялся.
Нет. Ни за что Гвоздик не будет плакать. И на Тортугу не вернется. Точка!
Но на следующий день ноги сами понесли к знакомому забору. Деревья на участке Шкипера росли так буйно, словно нарочно хотели спрятать сказочный пиратский остров от чужих глаз. Когда-то здесь был самый край города. По дорогам бегали козы и гуси.
